Жизнь — сука, а судьба — иллюзия, ее нет. Есть только ты, твой выбор и его последствия.» (с) Денис Шахманов.

Сегодня мой двадцатый день рождения, а это означает только одно. Свадьбе быть. Вечером, на праздновании в кафе, Шахманов наденет на меня ошейник. Простите, кольцо.

Телефон коротко пиликает, пришло сообщение от Вовы: «Милая, давай поговорим. Не игнорируй меня. Я все объясню.». Отбрасываю телефон на кровать.

Может и правда поговорить с ним? — малодушно шепчет внутренний голос. — Вдруг он тебе поможет избежать свадьбы?

Спустилась завтракать я естественно с отвратительным настроением, все внутри меня вопит от несправедливости. Только кому какое дело до моих чувств? Всеми движет холодный расчет. Вот такая вот обратная сторона медали, минусы комфортной жизни. За все приходится платить, кому то жизнью, кому то телом, кому то душой.

Отец куда то торопится, на ходу допивая кофе. Мы толком с ним не разговаривали с того дня, хотя пару раз я слышала как он стоял у моей комнаты, но так и не зашел.

— С днем рождения, дочь. — он обнимает меня и целует в макушку. — Вечером увидимся в Трех Львах, Денис заберет тебя к восьми.

Только зародившееся внутри тепло тут же гаснет. Я вяло киваю и отворачиваюсь. Папа вздыхает, качает головой и уходит. В тот же момент я принимаю решение встретиться с Вовой. Я не прощу ему предательства, нет. Но мне нужна помощь, в одиночку я не справлюсь.

В течении дня телефон не переставал звонить, приходили сообщения, все поздравляли меня с днем рождения. Машка звонила по видеосвязи, обещала вернуться как только появится возможность и посоветовала присмотреться к Шахманову, «может он ничего», раз отец так усердно пытается нас поженить. Какой кошмар.

К вечеру у меня немного приподнимается настроение, как минимум до того уровня, чтобы начать приводить себя в порядок. Встречу с Вовой я назначила на шесть часов в ресторане недалеко от своего дома. Поскольку сразу оттуда поеду на свой праздник, одеться надо как следует, чтобы не тратить время на переодевание. Черное платье-пиджак, туфли в тон на высоком каблуке. Длинные русые волосы выпрямляю и оставляю распущенными, в макияже делаю акцент на глаза. Просто, стильно, ничего лишнего. Из зеркала на меня смотрит уверенная в себе молодая девушка, какой я и была до недавних событий. Всё, хватит бояться.

Отбоялась своё.

Не убьют же меня в конце концов, а из любой другой ситуации рано или поздно выход найдется.

Сережа довозит меня до ресторана и остается ждать в машине, хотя порывался пару раз провести воспитательную беседу с Вовой на тему сексуального воспитания («я оторву **** этому ****, что бы в следующий раз ****»). Шахманова еще днем я предупредила смс-кой, что приеду в «Три Льва» сама, благо заранее узнала номер телефона у отца.

Пришла я первая, меня провожают к забронированному столику и предлагают меню в кожаном переплете. Привычно заказываю латте и морщусь от воспоминания про Олега. Атмосфера в этом ресторане такая успокаивающая, все в бежевых тонах, приглушенный свет, спокойная музыка на фоне, люди вокруг мирно ужинают. Вова приходит минут через десять с огромным букетом красных роз.

— Спасибо, что пришла и дала мне шанс все объяснить. — начинает с ходу. — Знаю, что совершил огромную ошибку, не знаю что на меня тогда нашло…

— Вов…

— Подожди, не перебивай. Я все эти дни обо всем думал. О том, как нам было вместе хорошо, как мы дополняли друг друга. Ты принимала меня со всеми тараканами, верила в мои таланты, даже мою первую картину у себя дома повесила!

У меня вырывается нервный смешок от воспоминания о картине, но я тут же возвращаю лицу серьезное выражение. Парень все говорит и говорит, вспоминает разные моменты двухлетних отношений, я же думаю как перевести разговор в нужное мне русло. А потом он весь как то выпрямляется, встает из за стола и припадает на одно колено передо мной, протягивая кольцо:

— Выходи за меня.

Я совсем не женственно давлюсь кофе и кашляю.

— Боже, встань скорее, на нас все смотрят. — шепчу ему, а он на своей волне, улыбается вялым аплодисментам посетителей за соседними столиками.

Меня вдруг как то всю передергивает. Как бывает когда жарким летним днем открываешь морозилку и по телу мурашки от ледяного дуновения. Становится не комфортно, я непроизвольно оборачиваюсь и упираюсь взглядом в Шахманова, он уверенно идет к нам проводя рукой по волосам. «Как в рекламе шампуня» мелькает в голове, пока я ловлю всеми фибрами души его недобрый взгляд. При виде его почти все вокруг возвращаются к трапезе, старательно не обращая на нас внимания.

Шахманов невозмутимо садится за стол рядом со мной:

— Добрый вечер. Кажется, я вовремя?

До этого момента мне казалось, что Шахманов не умеет улыбаться. О, как же я ошибалась. Умеет. Но эта улыбка настолько хищная и зловещая, что выглядит чем то неуместным на этом «празднике жизни». Вова притих и непонимающе смотрит на мужчину.

Шахманов кивает кому то сбоку и моего несостоявшегося жениха с обеих сторон «окружают» двое крепких парней.

— Что происходит? — Вова явно нервничает, но коробку с кольцом так и держит в руке.

— Вот я тоже очень хочу знать, что здесь происходит? — Шахманов наклоняется немного вперед, сокращая расстояние, практически нависая над стоящим по прежнему на одном колене Вовой. И ухмыляется, от чего его шрам становится видно сильнее. — Почему какой то хрен ползает на коленях перед моей невестой?

— Не. вестой? — я слышу как крутятся шестеренки в мозгу у Вовы, в то время как те двое под руки поднимают его вверх, ставя на обе ноги. — Так вот почему ты так легко меня бросила! Сама на два фронта гуляла! А я еще чувствовал себя виноватым.

— Не чувствуй, Вова, не чувствуй. — говорю и закрываю руками лицо.

Мне хочется смеяться и кричать одновременно. Господи, какой бред. Это правда происходит со мной?

— Шах, куда его? — один из парней уточняет, когда они немного отходят от столика, крепко держа брыкающегося художника.

— Подальше отсюда.

— Ну ты и сучка. Ты пожалеешь что так со мной поступила! — Вова предается истерике, а может наслаждается ею. Я заправляю выбившуюся прядь волос за ухо и делаю глоток кофе. Спокойно, Карина.

— Какой то он у тебя нервный. — присвистывает Шахманов и смеется, от чего в уголках глаз собираются едва заметные морщинки. Первая улыбка, первый смех, ну просто предвестники апокалипсиса. — Вкус у тебя конечно…

— Я не буду это комментировать. — повела плечом, отгоняя от себя неприятные ощущения от этого «концерта».

— Ты не будешь больше с ним общаться. Ты не будешь общаться ни с одним мужчиной, который видит в тебе женщину. — твердо отрезает Шахманов, разом посерьезнев и я обалдела.

— Что? Что ты себе позволяешь?! Это моя личная жизнь! — я резко встаю, собираясь выйти из за стола.

— Сядь. — сказал, как отрезал. Села. Есть у него такие интонации, от которых сначала делаешь, а потом думаешь. — Теперь я твоя личная жизнь. Через пол часа наша помолвка, потом поедешь ко мне. Вещи привезут завтра. Отец в курсе.

— Еще приказы, мой господин? — вкладывая всю существующую ехидность в это предложение. Думает я его боюсь? О, неет. Он меня бесит! Господи, как он меня бесит.

— Да. — ухмыляется и выходит из за стола. — Шевели задницей, мы опаздываем.

Мне любезно открывают дверь черного тонированного внедорожника, в который я пытаюсь сесть как можно грациознее, что достаточно сложно в силу моего не высокого роста. Весь путь до Трех львов мы едем молча. Он думает о чем то своем под унылое завывание из магнитолы, а может просто сосредоточился на дороге. Я же стараюсь сохранять самообладание, разглаживая воображаемые складки на платье. Помолвка еще не свадьба, всё можно переиграть в мою пользу. Я заставлю его отказаться даже о мыслях про наш брак!

Когда Шахманов припарковался, я уже нацепила на лицо вежливую улыбку, день рождения у меня или нет, в конце то концов. Еще и два предложения руки и сердца за вечер, ну не прелесть ли. Представила Шахманова, эмоционально припадающего на одно колено, щебечущего о любви и прыснула от смеха. Он скорее из тех, кто закидывает «добычу» на плечо и тащит в пещеру. Мужчина на меня подозрительно покосился, но ничего не сказал.