Когда девушки мечтают о миллиардерах, они не догадываются об обратной стороне медали. Или не хотят догадываться. Там такая тьма, что затянет насмерть. Есть конечно исключения, но это большая редкость.

Но, когда рядом Шахманов, даже я лишаюсь своей уверенности. Он подавляет, его слишком много. С ним нельзя просто встречаться, само это слово по отношению к нему звучит глупо и неуместно.

В него надо с головой, как в омут.

Либо вообще никак.

— Карин, ты заболела? — прерывает мой поток мыслей обеспокоенный голос Марины, с которой мы сидим рядом на парах. — Какая то бледная, вялая, вся в себе.

— Возможно. — подпираю кулаком подбородок и смотрю в большое окно, за которым капли дождя играют с листьями деревьев.

Все болезни, как правило, возникают внезапно. Вот и я, в один миг, поняла что все таки неизлечимо больна. Это рецидив. А название моей болезни — Шахманов.

Мои мысли то и дело приводят к нему. Как он? Где он? С кем он? Все ли в порядке?

Я пыталась изгонять его из себя всеми известными способами, но каждый раз возвращалась в начало. Как и много лет назад. Он везде, даже если не рядом. В каждой незначительной мелочи, фильме, в каждой песне и книге. Я вижу его в уютном рассвете и бархатистом закате. Слышу его голос в порывах ветра или ливне, барабанящем по крыше. Его запах везде, я, кажется, насквозь им пропиталась.

Одержимость?

Наваждение?

Меня это пугает до чертиков.

Мне это нравится.

«Долгое время я был уверен, что мне нужна спокойная и мягкая женщина, чтобы с ней было уютно и комфортно. Но теперь у меня возникли сомнения: всегда ли спокойствие и уют синоним счастья?»

(с) Денис Шахманов.

Утром я встала не с той ноги. Бывает такое, что день не задается с самого начала, все идет не так, все валится из рук. Это был как раз один из таких дней. Я проспала на учебу из за того, что пол ночи ворочалась без сна. Голова разламывается на части, поэтому на завтрак вместо кофе были таблетки. Еще Шахманов с Грановским куда то пропали, несколько дней не появлялись дома. Охранники придерживаются обета молчания, Марта уехала повидать внуков. Я осталась предоставлена сама себе. Если раньше такие моменты неизменно радовали, сейчас это тяготит.

Решив в итоге прогулять учебу, я сижу на кухне и вяло жую яичницу, когда мне в интернете случайно попадается аккаунт Алины. Чисто машинально захожу к ней на страничку и даже жевать перестаю. Сжимаю изо всех сил вилку, смотрю на выложенное вчера фото. Их переплетенные руки в шахмановской машине и подпись «Захочет — найдет время, не захочет- найдет причину». Обладателя мужской руки нестерпимо захотелось проткнуть вилкой, которую я в сердцах швыряю на стол.

Я, значит, переживаю куда он пропал, не звоню и не пишу чтобы не отвлекать от дел, а у него все отлично. Он на свидания ходит. Ла-а-адно.

Меня давно звала за покупками соседка, Катрин, дочь одного из папиных друзей. Я решаю согласиться. Ничего так не поднимает девушкам настроение, как пополнение гардероба. Собралась быстро, хочется скорее вырваться из дома, сменить обстановку.

Катрин подъехала к дому через час, и, пока охрана переглядывалась, я запрыгнула в машину и мы поехали с ветерком. Машин в такое время на дороге было мало, все учились или работали, поэтому до ТЦ мы долетели быстро.

Гуляя из магазина в магазин, покупая все, чему радуется глаз, под рассказы о недавнем отдыхе Катрин в Париже, я немного расслабляюсь. Шахманов звонил несколько раз, я не взяла трубку. Вспомнил о моем существовании? Да не надо, спасибо. После еще одного звонка я ставлю телефон в беззвучный режим и убираю его в сумку.

Позавтракать как следует так и не удалось, поэтому я веду Катрин в ресторан, предаваться гастрономическим наслаждениям. Пока мы смеемся над одной из ее историй, к нам подсаживаются двое парней с желанием познакомиться. Оба смазливые, увешанные с ног до головы брендами, пресыщенные жизнью. Пока соседка строит им глазки, я лениво листаю меню и жду пока кто то из двух возьмет ее номер и они уйдут за свой столик.

Нам уже принесли еду, а они все не уходят.

— А ты что какая молчаливая? Не заинтересовали? — ехидно спрашивает один из них.

— Не заинтересовали. — раздается угрожающе за спиной и мне на плечо до изумления мягко ложится ручища Шахманова.

— Ты кто такой? — сразу напрягается тот, который сидит рядом со мной.

— Муж. — отрезает мой «благонервный» и практически выдергивает меня из за стола, заботливо прихватывая сумку. — Сколько раз я тебе говорил, что надо брать с собой охрану? Это не моя блажь, это вынужденная сейчас мера безопасности! И телефон тебе для чего? Палец отсохнет трубку взять или это ты принципиально свое «фи» мне показываешь?!

Шахманов кипит как чайник, только что пар не идет из ушей. Я устаю за ним бежать, вырываю руку из его захвата и останавливаюсь посередине тц. Вокруг нас много народу, но кого это остановит?

— Не ори на меня. Я орать тоже умею. Пропал неизвестно куда, а теперь будешь читать мне нотации? Последние дни тебя особо не волновало где я, с кем и как. Продолжай в том же духе.

— Я был занят делами!

У меня вырывается нервный смех, при воспоминании о фотографии в интернете:

— Да, делами, в этом я не сомневаюсь.

Хочется плеваться ядом, сочиться сарказмом, но как на зло ничего не приходит в голову. Слишком неожиданно он появился передо мной.

— Ведешь себя как избалованный ребенок. Мне еще и с тобой возиться?! — орет мне в лицо, вгоняя каждое слово словно иголку под кожу. Такая обида меня захлестывает, что на мгновение я перестаю слышать и видеть что вокруг происходит.

Когда взгляд проясняется, я замечаю за спиной Шахманова радостно идущую к нам Алину.

Снова она. С ней, видимо, возиться не надо. Она не как ребенок себя ведет.

Не знаю что это за порыв, но я, на глазах этой раздражающей блондинки, притягиваю к себе за галстук Дениса и целую. Все внутри полыхает от злости, по крайней мере мне хочется думать что он нее. Поцелуй вышел скомканный, но этого хватает чтобы выбить Шахманова из колеи. Как и Алину. Она замирает с чуть приоткрытым от удивления ртом, а я беру шахмановскую руку в обе ладошки и наблюдаю за девушкой.

Денис следит за моим взглядом, видит свою ненаглядную и, по мере того, как к нему приходит осознание ситуации, его кулаки сжимаются сильнее. Он вообще весь так напрягся, словно закаменел.

Алина разворачивается и убегает, даже это она делает женственно и драматично, как в кино. Шахманов же за ней не бежит, что становится для меня неожиданностью, а тащит меня в примерочную ближайшего магазина, прижимается близко, подавляя, не давая вздохнуть полной грудью и рычит в самое ухо:

— Была бы мужиком, клянусь, ударил бы.

Пожалуй, в этот раз я действительно перешла черту. Но правила для того и существуют, чтобы их нарушать. А он меня настолько вывел, что я себя не совсем контролировала.

— Я вся в ужасе, колени дрожат, сердце в пяточках. — мой издевательский тон заставляет его сжимать челюсть крепче, так, что мышцы дёргаются от перенапряжения. — Достаточно убедительно?

Поворачиваюсь к нему лицом и смотрю с вызовом. Кончики наших носов почти соприкасаются, мы фактически дышим друг другом. Думаю, что напряжение можно резать ножом. Шахманов от моих последних слов резко вдыхает и обрушивает всю злость ладонью о стену, рядом с моей головой. Я даже не вздрагиваю, не разрываю зрительный контакт. Знаю как прописную истину — он меня не тронет. Может быть поэтому меня иногда так и заносит.

— Ты сумасшедшая?

— Да. Сошла с ума от радости в тот день, когда стала твоей женой.

— По той же причине ты меня ревнуешь?

Я задыхаюсь от возмущения:

— Я тебя что? Да ты фантазер, Шахманов.

Отталкиваю его, переходя в наступление, вонзая палец в его твердую грудь, словно клинок, при каждом слове:

— В тот день, когда я почувствую к тебе что то, кроме ненависти и отвращения, небо рухнет на землю!