— Не лезь, я сам! Старый дурень на мне, а ты пока излови его бабу, да заставь ее покричать как следует. Только лицо не порть, как в прошлый раз — безглазую мы ее вряд ли продадим.

Валери передернуло от страха и отвращения, богатое воображение тут же нарисовало образ измученной, ослепленной женщины. Нет, живьем даваться этим людям нельзя… значит, если Стефан не справится, они все здесь полягут. И помочь некому — сама она драться не обучена, а с больного инквизитора спрос невелик. Ситуация казалась патовой, Валери лихорадочно размышляла, как ей спасти хотя бы Адриана, но понимала, что это невозможно. Он все еще заражен тьмой, и без ее помощи вскоре снова впадет в забытье, ведущее прямиком к смерти.

Стефан и вожак головорезов уже схлестнулись, дом наполнили шорохи и звон оружия, соприкасающегося в гибельном танце. При этом, тамплиер еще и умудрялся не подпускать обоих убийц к Валери — его клинок мелькал в воздухе с удивительной быстротой, и как ни пытался подельник вожака пробиться вглубь дома, ему это не удавалось.

Валери, стоя в полутора шагах от тамплиера, старалась придумать, чем ему помочь. Конечно, в бою она проиграет едва ли не с первого удара, но ведь не обязательно сражаться именно мечом или кинжалом. Вспомнив, что у нее в запасах есть довольно опасные травы, девушка бросилась к сундуку. Посмотрим, понравится ли нападавшим, если им в глаза попадет сок цикуты или порошок из плодов ландыша.

Пока она копалась в запасах, отыскивая нужные склянки, Адриан добрался до своего оружия. Едва стоя на ногах, он с трудом поднял меч. Перед глазами инквизитора мелькали темные пятна, голова кружилась от слабости, в висках угнездилась тупая, ноющая боль. Он до сих пор не понимал, что здесь происходит — поврежденная из-за чар Лилиан память не давала ему ответа, как он вообще оказался в доме знахарки. Ночь, в которую он ходил к ведьме, для него все еще продолжалась, словно он только что вышел из той комнаты, где беседовал с ней о нападении на служанку Кристофа.

Тем временем, помощнику вожака все же удалось подгадать удобный момент и обойти Стефана. Окинув Адриана насмешливым взглядом, убийца сразу же направился прямиком к Валери, все еще стоявшей на коленях у сундука в углу комнаты. Медленно, словно пробираясь сквозь воду, инквизитор шагнул за ним следом, одновременно с этим занося меч для удара. Убийца, заметив его, раздраженно обернулся, отвечая неуловимым движением клинка. Резкий выпад завершился ударом в грудь, и Адриан, ощутив жгучую боль, остановился, недоуменно взглянув вниз. Меч противника, с противным хлюпающим шорохом, вышел из сквозной раны, и по рубашке инквизитора тут же стало расплываться большое красное пятно.

Валери, вскочив на ноги, на мгновение застыла, глядя на эту сцену.

— Нет… — кровь отхлынула от мгновенно побледневшего лица девушки, глаза расширились настолько, что казались круглыми и неестественно большими.

Гримаса ужаса, исказившая лицо знахарки, была последним, что увидел Адриан перед тем, как рухнуть на пол, к ногам человека, проткнувшего его мечом.

— Ну, что, теперь твоя очередь. Лучше не дергайся, целее будешь. — нападавший повернулся к Валери, задержав взгляд на ее груди и тут же мерзко усмехнувшись.

Но стоило только ему сделать еще один шаг, как Валери, стоявшая со склянкой в руке, вдруг резко выдернула пробку и плеснула ему в лицо едким настоем, имевшим сладковатый травяной запах. Не успев увернуться, убийца почувствовал страшное жжение и боль, когда сок цикуты попал ему в глаза. Вскрикнув, он уронил меч и отступил назад, слепо размахивая руками. Впрочем, его страдания были недолгими — Стефан, заметив его приближение, резко обернулся и проломил ему затылок. Захрипев, мужчина упал на колени, его руки бессильно опустились — смерть наступила практически мгновенно.

Валери, взглянув на Адриана, поняла, что долго он не протянет — рана была слишком глубокой. На размышления у нее было всего несколько секунд, и она застыла, мучительно пытаясь решить, что делать дальше. Единственным, что могло помочь инквизитору, была ее магия. Но незаметно применить силу не получится, а использовать дар при Стефане в открытую — слишком опасно… мама всегда говорила, что их силы нужно хранить в строжайшей тайне. А вдруг Стефан подумает, что она ведьма и казнит ее так же, как этих нелюдей? Но если она позаботится только о себе и ничего не предпримет — Адриан умрет. А Валери почему-то не могла этого допустить. Сама не знала, почему, но не могла. Одна мысль о том, что она больше никогда его не увидит, заставляла девушку забыть об осторожности.

Наплевав на собственную безопасность, она подошла к инквизитору и приложила ладони к его ране. Свет, окутавший ее руки, озарил полутемный дом. Раньше Валери удавалось сдерживать огонь дара и лечить больных относительно незаметно, но после боя с Лилиан ее магия почему-то стала в разы сильнее. Золотисто-зеленое пламя ярко сверкало, вливая в тело инквизитора жизненную силу, и Валери вдруг обреченно подумала, что если он сейчас придет в чувство и увидит происходящее, то тоже наверняка сделает совершенно неправильные выводы. Затравленно оглянувшись, она посмотрела на тамплиера и окончательно убедилась в своей правоте — ее поступок не мог остаться незамеченным: Стефан и его противник забыли друг о друге, в молчаливом недоумении следя за ее действиями.

Прямо у них на глазах рана инквизитора зарастала, кровь возвращалась в тело, и уже через пару секунд он вдруг резко закашлялся и открыл глаза. Валери с вызовом взглянула на ошарашенных зрителей, приготовившись к худшему для себя исходу.

Но девушка даже не представляла себе, насколько ошибалась, думая, что ее могут казнить на месте за колдовство. Стефан, пребывая в суеверном ужасе, боялся даже сдвинуться с места, а последний из посланцев Гийома, человек куда более практичный и жестокий, сразу увидел в происходящем колоссальную выгоду. Изначально он планировал позабавиться с Валери в свойственной ему отвратительной манере, а затем продать девушку на черном рынке, но после увиденного моментально понял — такую ценность ни в коем случае нельзя выпускать из собственных рук. Сладкие мечты о том, как он, избавившись от нынешнего подневольного положения, озолотится с помощью дара Валери, привели вожака в состояние истинной эйфории. И пока внимание Стефана было полностью приковано к девушке, он не погнушался атаковать беззащитного соперника. Выхватив из ножен короткий, но очень острый нож, он с дьявольской ухмылкой вогнал его прямо в шею обреченного рыцаря.

Раздался влажный хруст, глаза Стефана расширились, он покачнулся и медленно поднял свободную руку к горлу, словно не понимая, что произошло. Валери, оцепенев, смотрела на то, как он поворачивается к убийце, пытаясь устоять на ногах.

— Сдохни, ублюдок! — прошипел вожак, все еще не отпуская рукоятку ножа, и придвигаясь ближе, чтобы увидеть, как в глазах его жертвы медленно гаснет последняя искра жизни.

Но это движение стало его фатальной ошибкой. Стефан еще был жив, и не собирался умирать в одиночку. Его меч тускло блеснул на свету, и в следующую секунду вспорол вожаку живот. Внутренности головореза с отвратительным шлепком вывалились на пол.

Убийца остолбенело уставился на них, отпустив нож. Рухнув на колени, он все не мог отвести взгляда от растекавшейся лужи крови и груды кишок прямо перед собой. Валери, тоже наблюдавшая эту сцену, резко отвернулась от Адриана и ее вырвало, скручивая все тело мучительными спазмами. От боли, ужаса и отвращения у нее текли слезы, девушка едва могла дышать, а от запаха рвоты и крови ее выворачивало еще сильнее.

Когда она наконец пришла в себя настолько, чтобы снова заставить себя обернуться — вожак уже был мертв. Он лежал на полу, упав на бок, и созерцая пустым взглядом что-то видимое лишь ему одному.

— Стефан! — не то прошептала, не то прохрипела Валери, пытаясь подняться на ноги.

Рыцарь медленно, словно в кошмарном сне, повернулся к ней, тяжело опираясь на меч. Он попытался что-то ответить, но изо рта вместо слов густо полилась кровь.