— Так. Я пошла к этому идиоту Марку. Пусть только попробует мне принести штраф, где он разгоняется больше ста десяти километров, а если я узнаю, что он провоцировал Стрелецкого на маневренность, я начиню его задницу выпискать штрафа так, что он месяц на свой мотоцикл не сядет, — шипит рыжеволосая. — Боже, дай мне сил и мозгов моему парню. Или хотя бы что-то одно, — она возводит глаза к небу, а потом, с новым вздохом рычит на улюлюкающую толпу. — А вы тут чего собрались? Ещё поощрять их вниманием не хватало. Либо пошли отсюда, либо заткните свои рты.

Распавшаяся не на шутку Марго проталкивается через топлу уже руками, не стесняясь в выражениях, пополняющих запас Адалин. А ещё отвлекая. Француженка метнулась за ней, чтобы не оказаться в самой середине скопления, не имея возможности выбраться из этой клетки.

…насмерть… самоубийство…

Вуд прикусывает щёку изнутри с такой силой, что отчетливо чувствует на языке привкус крови. Усилиями Марго и её красочного словца, они быстро покидают замкнувшийся круг из людей вокруг двух чёрных байков. Рыжая голова тут же решительно двинулась в сторону парня шатена в таком же чёрном защитном костюме, каким был его мотоцикл.

— Марк! Ты чего, нахрен, творишь такое? — тут же вспыхнула она. — Ты с кровати утром упал и головой ударился? Какие гонки со Стрелецким? Прекрати это сейчас же!

Однако незнакомый парнишка — как догадалась Адалин, именно его и звали Марком — удосужил свою суженную лишь мимолетным взглядом, поудобнее перехватывая свой шлем. В их разборки Ада вторгаться не собиралась. Взглядом она нашла второй мотоцикл, принадлежавший уже Стрелецкому. На Илье уже не было той замечательной расписной толстовки, и даже джинс. Их заменила плотная ткань мотоциклетной экипировки, который он, по всей видимости, у кого-то одолжил, приехавший сюда явно не для того, чтобы соревноваться с Марком. И если сначала Адалин не собиралась так открыто подходить к нему — после слов Марго, она поняла, что вызывает слишком много интереса — то после короткого кивка Стрелецкого, который ещё не успел надеть шлем, медленно и осторожно ступила вперёд.

И дело было не в излишнем внимании — Адалин давно привыкла к этому. Просто сейчас такое было… неуместно.

— Пожалуй, все ждут, что ты накинешься на меня, как Марго накинулась на Марка, — тихий смешок сорвался с его губ, когда Адалин подошла к нему достаточно близко, чтобы услышать это. — Это пугает тебя?

— Меня пугает неизвестность. Это нормально, — коротко ответила Адалин, прикусив кончик своего языка за явную ложь. — Я… не совсем понимаю, что всё это значит. Мне успели рассказать страшные истории о тебе и гонках. И пожалуй, самая страшная была фраза «в прошлым раз чуть не разбились насмерть». Не дословно.

Илья опускает голову на свой мотоцикл, словно стыдится смотреть ей в глаза — или он просто раздумывал, что сказать. Адалин не стала ждать, когда Стрелецкий подберет нужные слова, поступаясь поближе, чтобы прикоснуться к его плечу практически невесомо, хотя Ада была уверена, что сквозь плотную ткань экипировки, он не сразу почувствует её прикосновения. Однако, Илья тут же поднял на неё взгляд.

— Я не из тех, кто отчитывает и учит жизни. Меня слишком долго саму отчитывали и диктовали, как я должна жить, да и во всей теме с мотоциклами, я не прям чтобы и разбираюсь. Но, пожалуй… — Адалин поджала губы. — Просто запомни, что ты обещал мне свидание, а не прогулку. Желательно не на инвалидной коляске. Не видишь на провокации этого парнишки, — легким кивком головы Ада указала в сторону Марка, вокруг которого кружила Марго. — Порой желание мести застилает глаза людям так сильно, что они уже не заботятся о жизни окружающих их людей.

— С этим ты тоже успела столкнуться? — Илья пытается придать своему голосу весёлых ноток, но Ада всё равно… переживает. — Я знаю, что делать. И до чувств и эмоций Марка мне нет никакого дела. Если он хочет реванша, я дам его ему. Но ему стоит знать, что намеренно подаваться я не буду. В отличие от него, у меня чистая голова, и если Марк начнёт чудить на дороге, а дам ему желанную победу. Моя жизнь мне дороже мнимой гонки. Мне уже не двадцать.

— Вау, что за эйджизм, Стрелецкий, — уголки губ Адалин дёргаются в улыбке, когда она немного выдыхает. — Прости, я просто… слишком мало тебя знаю. И я не понимаю, как к тебе относится. Мне бы хотелось узнать тебя чуть лучше.

— Как и мне, пташка, — Илья коротко кивает, улыбается и довольно щурится, в свете мотоциклетных фар слишком сильно напоминающей ей лиса. — Не переживай за меня, Адалин. Я уж точно не такой полоумный идиот, каким является Марк.

Запоздало Ада понимает, что Илья тянет к ней свою руку, ещё не спрятанную в перчатку экипировки — а потом ловит себя на мысли, что совсем не хотела бы отстраняться или отталкивать руку Стрелецкого. Она смотрит на него, не отводит взгляда с его расслабленного лицо, пока его пальцы осторожно прикасаются к выбившимся прядям светлые волос, таким же медитативным медленным движением убирая их от её лица.

— Ты наделал много шума, Глюк, — шепотом протягивает Адалин.

— Зачем играть, если нельзя играть против правил, пташка? Тебя пугает этот шум? — его тёмная бровь приподнимается.

— Мне нравится этот шум, — голос понижается настолько, что Илье приходится немного наклониться вперёд, чтобы услышать её. — Хотя только что я словила маленькую паническую атаку.

Стрелецкий щурится, и во взгляде его серых глаз появляются виноватые огоньки. Наверное, он уже успел пожалеть о том, что притащил её сюда. Что она станет свидетельницей одной из самых страшных глав его прошлого. Илья выпрямляется, скользя пальцами в перчатки и затягивая их на запястьях.

Играй Ада по правилам, как бы она поступила? Начала бы паниковать? Вызвала бы такси и сбежала бы? Устроила бы скандал? Разрыдалась? Адалин Вуд давно уже играла не по правилам — и раз уж так, какой смысл начинать играть по ним?

Француженка упирается одной рукой в металл байка, чуть склонясь, пока пальцы второй руки скользнули по линии челюсти Стрелецкого, привлекая к нему своё внимание. И это сработало. Он тут же вскинул удивлённый взгляд, столкнувшись с глазами Адалин практически вплотную.

— Помни про свидание, renard rusé [хитрый лис]. Может быть, я расскажу тебе что-нибудь ещё. И шума я не боюсь.

Илья улыбается, когда губы Адалин касаются его щеки немного выше уголка губ. И толпа за ними замирает, прислушивается и присматривается, пытается понять и запомнить, чтобы потом обсосать между собой. Вуд отстраняется, и Стрелецкий заговорчески подмигивает ей, прямо перед тем, как скрыть своё лицо за шлемом и стеклом забрало. Мотоцикл Марка за спиной игриво рычит, заставляя Илью немного обернуться. Он качает головой, снова возвращая взгляд на Адалин и кивком подбородка показывая ей, чтобы она отошла подальше в толпу.

Колеса поднимают в воздух пыль, и Адалин чуть щурится от режущего звука визга шин. Вуд отходит как раз вовремя, освобождая дорогу для Марка и следующим за ним Ильей. Стискивая зубы на внутренней части щеки, она поворачивает голову в сторону Стаса, ободряюще улыбнувшегося ей.

Пусть Адалин знала Илью не так долго, но в праведности его слов она почему-то была уверена. Он не обманет её.

Июнь, 2020 год.

Россия, Санкт-Петербург.

Трасса молчаливо взирала на него мороком полумрака ночи. Каждый поворот дороги тянулся змеёй, готовой проглотить их и уснуть долгим сном. Они сворачивают, останавливаются, чтобы проверить шлемы, перчатки, последний раз вздохнуть. Зрители остались позади, громко делая ставки на победителя. А Илье хотелось бы, чтобы Адалин видела его. Чтобы смотрела на то, как он обхватывает пальцами ручки мотоцикла; как он пригибается, чтобы привыкнуть к положению корпуса. Удивительно. Ему всегда было всё равно на зрителей. Только мелькающая перед глазами дорога, только скорость, только выплеск яда адреналина могли вызвать в нём эмоции. Прежде Стрелецкий никогда не задумывался о ком-то ещё.