— Мелинда, я…

— Подожди, мы с тобой, конечно, знаем друг друга с детства и всегда были дружны, но это не повод приходить в моей дом, — тут она сделала неопределенный жест рукой, — в таком виде и пытаться испортить общее веселье. Проявила бы хоть капельку уважения, если не способна радоваться за других.

— Я только хотела…

— Что хотела, посочувствовать или очередной раз поплакаться? Мы все здесь любили дорогую Лину, но жизнь продолжается, сколько можно скорбеть? Или дело в другом? Может быть, ты мне завидуешь?

— Я не…

— И всегда завидовала. Моей внешности, моему богатству и статусу. А теперь тому, что я заполучила одного из самых перспективных молодых холостяков не только этого города, но и всего графства?

В гостиной воцарилась абсолютная тишина. Свора молодых девиц лишь переводила взгляды с меня на золотоволосую голубоглазую красавицу в пышном, расшитом узорами платье, с бриллиантами и рубинами на шее. Сверкали не только ее украшения, но взгляд, сейчас гордый и грозный. Она медленно приподнялась с дивана. Элегантно. Являя миру идеальную осанку, тонкую талию и высокий рост.

— Мелинда, я просто хотела тебя предостеречь. Герцог не совсем тот человек, которым кажется на первый взгляд. Я понимаю, что мои слова могут показаться тебе странными, просто прошу, хотя бы подумать о них. Ведь ты права, я знаю тебя практически с рождения, и ты была для меня лучшей подругой после сестры.

Сказала это почти шепотом, опустив голову и немного ссутулив плечи. Зеркало вдали от меня явно демонстрировало как непохожи мы с Мелиндой и что я, увы, явно проигрываю на ее фоне. Волосы мои от природы светло русые часто были скорее тусклые. Рост чуть меньше среднего не позволял назвать миниатюрной, но и не впечатлял длинной ног. Фигура не изобиловала особыми формами, но и не отличалась хрупкостью. Я была обычная. Неприметная. Хороший вариант, чтобы оттенять чьи-то особенности, чем я успешно занималась всю жизнь — старалась не высовываться.

В комнату внезапно вбежала толпа младших сестер Уореллс: четырнадцатилетняя очаровательная Аргона, одиннадцатилетняя тихоня Лейси, семилетка Гейл и близняшки Элис и Вэрис. Девочки что-то радостно щебетали, демонстрируя старшей, кружились и перебивали друг друга. Даже у почти взрослой Аргоны был по-детски восторженный взгляд. Кажется, речь шла о каких-то подарках.

Моя миссия была полностью провалена и дабы не продолжать публичный акт стыда — я сочла за лучшее сделать то, что умела лучше всего — как можно незаметнее удалиться прочь.

После такой вылазки из своей берлоги запираться в четырех стенах решительно не хотелось. На душе было муторно. Грудь сдавливало то ли от подкатывающих рыданий, то ли от нехватки воздуха в этом проклятом городе.

Хотелось на свободу. Хотелось туда, где можно без опаски побыть одной. Хотелось на тот утес, что мне показал Аарон в нашу первую совместную поездку, словно уже тогда знал, что этот миг настанет.

Учитывая, что добирались в памятное мне место мы в закрытом экипаже я смутно представляла, как отыскать тот самый утес. Но сейчас мне нужен был именно он. Поймав пару извозчиков, попыталась было объяснить нужное место, но они то ли не знали, то ли не желали выезжать за город. Успокаивающее предприятие переставало быть успокаивающим и от отчаяния начинали сдавать нервы.

Тут вспомнилось, что есть у нас штатный извозчик, которого отец брал чаще всего именно в поездки по стране. Развивать новое дело приходилось внезапно. Новоиспеченная молодая супруга выходила замуж за состоятельного лорда, а оказалось спустя несколько месяцев, что их семья осталась почти без средств к существованию, одно благо — почти и без долгов. Тогда бывший аристократ заперся в своем кабинете на сутки, а выйдя объявил об открытии нового дела. Больше всего он боялся, что его любимая Неюшка оставит его, не решиться пойти на такой позор, но она поддержала. И продолжала поддерживать всю его жизнь. Так отец Валенсии и начал часто разъезжать по разным уголкам страны, а то и посещать заграницу в поисках действительно редких растений. Кажется, по той же семейной легенде верный Фролло всегда был с ним рядом.

И сейчас его знания были как нельзя кстати, только бы его застать дома. Девушка поймала мужчину как раз в момент отъезда — он как раз направлялся доставить клиенту очередной заказ.

Сначала и с ним постигла неудача, но спустя несколько дополнительных пояснений и всплывших в голове деталей, лицо извозчика прояснилось. Он, конечно, с некоторым подозрением отнесся к просьбе девушки объяснить дорогу, однако заверения, что это вовсе не для нее лично, а также спешка к клиенту сыграли свою роль — он уступил.

Уезжал по своим делам Фролло оглядываясь. Все-таки Валенсия была для него не столько хозяйка, сколько дочка, выросшая на его глазах.

Как ни странно, нужная мне дорога нашлась удивительно легко. Даже я, не любившая ездить верхом, почти не заметила это расстояние. А место было точно таким, как отпечаталось в воспоминаниях: зеленым, просторным и тихим. Ни души от горизонта до горизонта. Самое то, чтобы хоть немного привести мысли в порядок. А подумать, право слово, было о чем.

Начав анализировать ситуацию, первое, что я поняла — это устала. Такая всеобъемлющая эмоциональная усталость, что любая попытка подумать хоть о чем-нибудь осмысленном воспринималась как ворочанье мешков. И я просто пошла вдоль обрыва, позволяя блаженной пустоте разливаться в моей голове. С каждым шагом и вдохом тревога немного улегалась, а на душе становилось чуточку легче.

Показалось, что внизу кто-то ловил рыбу и я попыталась различить происходящее, скрытое бликами яркого солнца.

— Лучше пройти чуть дальше — там обрыв гораздо выше, а внизу острые камни — стопроцентная смерть. Если же прыгать отсюда — есть шанс остаться калекой, но не лишиться жизни.

Я резко обернулась, чуть не оступившись. Он. Здесь снова был он, а я даже не расслышала, как кто-то подошел так близко. Пульс резко подскочил, то ли от испуга, то ли от притяжения, что сеял этот человек. Все было слишком: слишком внезапно, слишком неожиданно, слишком … сложно. Мы снова наедине. Я стою у края пропасти. И никто не знает, где меня искать.

— Не подходите!

— А то, что, прыгните?

Да, угроза была сомнительной. Мужчина же продолжал медленно наступать в мою сторону.

— Я вас пугаю? — он как-то горько ухмыльнулся, — Так почему же я все еще на свободе, Валенсия? Честно признаться, я был уверен, что тем же утром ко мне постучит отряд конной стражи и попросит проследовать с ними. Я бы не стал сопротивляться. Более того, я был полностью к этому готов и закончил все важные дела в тот вечер.

«Да уж, помню я его важные дела». Стало еще более не по себе.

— Вы в целом, я так понимаю, не любите долго сопротивляться? — видимо мое тело решило выдать протест за меня. Не силой, хотя бы словами.

— О чем это вы?

— О, не претворяйтесь, уже весь город в курсе о вашей «секретной» помолвке с Мелиндой Уореллс, — мне даже удалось картинно приподнять брови, якобы говоря «ну что, будете отрицать очевидное». Я ходила по невероятно тонкому льду и чувствовала, как он начинает медленно трещать под ногами.

— Так это вас привело ранним утром на край утеса?

«Снова отвечает вопросом на вопрос, вот же!»

— А вас? Что привело сюда вас?

— Меня? Возможно, вы забыли, но это, — тут он не менее картинно обвел руками пространство, — все же МОЕ любимое место, — потом, уже гораздо тише добавил — которое я показал только вам и которое вы самовольно решили испоганить.

— Испоганить?

«Мой Бог, что это за слово вообще такое странное — испоганить».

— Да, конечно. Ведь я не смогу больше думать о вечном там, где покончила с жизнью так понравившаяся мне девушка.

На последнем слове он подошел совсем вплотную, резко обхватив рукой за талию. Оказалось, что стою я на одной ноге, когда вторая уже давно занесена над пропастью. Сейчас его объятия ощущались не опасными, а, наоборот, спасительными, вырываться из них совершенно не хотелось, скорее прижаться теснее. На открытой местности было достаточно ветрено и как выяснилось, прохладно.