Едва залив обмелел, толпа страждущих двинулась в волны. Переход был трудным; некоторые застряли в вязком иле. Беспомощные взывали к спутникам, но череда паломников лишь шла мимо, сражаясь с мутной жижей.

Кроме Геборика. Он схватил человека, что увяз поблизости, и вытянул из воды. Тот ловко извлек нож из-под грязного тряпья, крикнув: - Гони монету, дурак!

Геборик указал на свой голый торс и набедренную повязку. - Друг, вот вся моя одежда. Можешь поискать под ней, если желаешь.

Сутулый пилигрим отпрянул и побрел прочь, рыча: - Да кто ты такой? Чокнутый извращенец?

Геборик поглядел ему вслед, кривя губы.

- Больные так самолюбивы, - произнес иной голос; Геборик обернулся. Изящная женщина, вся закутанная в грязное рубище, стояла среди волн неподалеку.

- Не все, - отозвался он.

Женщина склонила голову, соглашаясь. - Верно. Но таких вы не найдете на острове Блаженных.

Геборик глянул в сторону острова, до которого оставался еще долгий путь. Паломники спешили добраться до берега. - А вы? - спросил он незнакомку.

- Я столь же самолюбива, как любой человек, - сказала она, приближаясь. - Доказывающие иное обыкновенно лгут.

Геборик кивнул в ответ. - Верно. Те, что трудятся доказывать.

- А вы?

Усмехаясь широким лягушачьим ртом, Геборик обвел рукой почти голое тело. - Как видите, я потратил жизнь, зарабатывая могучее здоровье.

Она оглядела его. - Что же, вижу, вы богаты верой. Что за причуда ведет жреца Фенера в дом Полиэли?

Геборик больше не улыбался, стараясь шагать в такт незнакомке. - Новая чума. Это не похоже на нашу сестру, богиню болезней. Это иное. Я должен спросить о ней и еще о многом.

- И вы ждете, что вам ответят?

Он прыснул смехом, тряся головой. - Я выгляжу таким глупцом? Нет, я могу лишь спрашивать. Только это и можем мы, смертные - стараться. Пытаться. Остальное в руках богов. - Он протянул к ней руку. - А вы?..

Женщина подняла закутанные тряпьем плечи. - Правду сказать, остров - мой дом. Одно из немногих мест, где мне рады.

Геборик лишь кивнул. Куда еще идти заразным? - Однако вы готовы выйти из дома?

- Я еще не готова уйти в мир.

- Мне рассказывали, что никто не может покинуть остров.

Женщина склонила голову набок. Лишь глаза ее виднелись сквозь платки - карие, большие. Геборик счел их весьма привлекательными. - Ну, - согласилась она, - по крайней мере, это звучит поэтично.

Он улыбнулся. - Но это не опасно? То есть... - Он понял, что ступает на непрочную почву. - Иные могут испугаться, что вы разносите...

Женщина кивнула: - Некоторые кидают в меня камни. Другие нападают с палками и кнутами. - Она пожала плечами, изображая равнодушие. - Но худшие не они. Худшие - те, что спрашивают, сколько я возьму за любовь.

Геборик закашлялся в кулак, пораженный. - За секс? Неужели? То есть... не то, чтобы вы не казались... или не...

Женщина не дала ему утонуть. - В некоторых кругах верят, будто секс с заразной делает человека неуязвимым.

Геборик понимающе кивнул. - Вижу. Но это же нелепо.

- Да. А иные верят, будто секс с девственницей излечивает от болезней или омолаживает.

- И об этом я слышал, - покачал головой жрец.

Они дошли до острова, до пляжа черного гравия. Здесь стояли жалкие хижины из принесенного волнами плавника и шкур. Повсюду дымили костры. Обитатели хижин двинулись прочь при появлении гостей - хромая, ползя на обрубках конечностей. Геборику подумалось, что это стыд.

- Почему они уходят? - спросил он спутницу.

- Они испугались вас. Вы такой сильный и здоровый. Они боятся, что вы отберете их немногие пожитки. - Рука указала вперед, рука, замотанная слоями льна, но все равно более походившая на обглоданные мослы. - Дом Полиэли там.

Они карабкались по крутой тропе. Грубые алтари и капища виднелись по сторонам, всего лишь груды камней, залитые свечным воском или украшенные ветхими лентами. Одно капище, побольше, в форме скособоченного капюшона, явно было посвящено богу смерти. Геборик указал туда. - Худ?

- Серый Бродяга не чужд нашему острову, - сказала она, проходя мимо.

Они оказались подле узкой расщелины между высокими утесами. Обитатели пещер спешили скрыться, снова хромые и кривые, на костылях и с палками. "Как будто я сам принес сюда некую заразу".

- Не такого приема я ждал, - сказал он женщине.

- Мы еще не в доме. Идемте. - Она поманила его за собой.

Он последовал, обеспокоенный, хотя сам не зная чем именно. Тропа вывела в широкую засеянную долину. Работники - вероятно, из наиболее сохранных обитателей - рыхлили и копали каменистую почву. Дальше возвышалась постройка из синеватого камня - храм Полиэли, богини заразы и болезней.

Женщина спокойно шагала вперед. Геборик заподозрил, что познакомился с одной из жриц. - Меня хорошо встретят? - спросил он. - Не хотелось бы стать незваным гостем.

- Остров привечает всех посетителей. Можете задать свои вопросы перед алтарем.

Он поклонился. - Спасибо. Похоже, вы обладаете здесь известным весом?

Женщина застыла, будто удивившись. Блестящие карие глаза наполнились весельем. - Можно и так сказать. - Она оказала вперед рукой, на которой вместо пальцев были лишь обрубки.

Вход в храм не имел двери, представляя собой высокую арку. Жалкие фигуры в лохмотьях сидели у стен, скорее походя на груды связанных тряпицами палок. Тянулись руки, оканчивавшиеся голой костью или гнойными язвами, и Геборик невольно содрогался, отшатываясь, не сходя с середины коридора.

Вторая, внутренняя арка вывела их в широкий, мощеный камнем двор. Напротив высилось центральное святилище, высокое и куполообразное - обитель самой Полиэли. Женщина помедлила у входа, указав на арку: - Здесь прежде собиралось общество детей Полиэли, поклявшихся свершить трудное паломничество. Ныне зал стоит пустым, ожидая верных.

Вздохнув, она шагнула дальше. Геборик предположил: - Переход к острову стал трудным.

- Не более, чем всегда.

Уже третья арка предстала пред ними. За ней лежал зал с колоннами, полный ароматного дыма. Хотя бы здесь в большом числе лежали и сидели поклонники богини. В замкнутом пространстве, несмотря на фимиамы, висел столь густой смрад гниющей плоти и гнусных жидкостей, что Геборику пришлось сдерживать приступ тошноты.

А вот пришедшая с ним женщина двинулась дальше без промедления. Она переступала простертые тела, мертвые или близкие к смерти - Геборик не смог определить, шагая следом. Они приближались к алтарю, форма которого и восхищала, и отталкивала гостя, ибо он был вырезан в виде человеческой фигуры, лежащей навзничь и корчащейся в агонии - вероятно, вызванной смертельной болезнью.

Он обернулся к жрице спросить, что делать дальше - но та пошла дальше, лениво уселась на впалый от голода живот человекоподобного алтаря. Уперлась подбородком в культю руку, молча разглядывая его. Большие карие глаза теперь лучились откровенным весельем.

Весьма раздосадованный, Геборик пал на колено, затем, чуть подумав, решился броситься навзничь, показывая полнейшую покорность - пусть каменный пол храма и был залит кровью и прочими телесными жидкостями.

- Что же, - сказала богиня, - способна Полиэль сделать для Геборика, избранника Фенера?

Он медленно встал, не поднимая взора. - О богиня, полагаю, я был искренним. Ты знаешь, чего я желаю.

- Поистине искренним. Таковой буду и я. Ты был прав, предположив, что последняя зараза не имеет ко мне отношения.

- Тогда... кто? Если позволено спросить.

- Другой.

- Другой, - повторил он. - Понимаю. Зачем? То есть, кто посмел бы?..

- Зачем? Ради демонстрации, не сомневаюсь.

- Понимаю. Демонстрации чего, позволь спросить.

- Чего? Конечно, могущества.

- Могущества. А твой ответ?

- Я еще... раздумываю.

Тут Геборика охватила волна головокружения, он схватился рукой за лоб, найдя его потным и горячим. Жрец ощутил полное бессилие. -П...простите, моя госпожа, - заикнулся он. - Мне... не... нехорошо.