Лишились немцы и ряда своих территорий, отошедших большей частью Советскому Союзу, а также Польше с Чехословакией. В результате массового переселения немецкого населения из Восточной Пруссии и присоединения этих земель к СССР, исчезла былая проблема с транспортным коридором через территорию Польши, что стало для Германии официальной причиной начала этой войны. Теперь же немцам требовать проход куда-либо банально не было нужды. Да и японцам под давлением Москвы пришлось покинуть, как южную часть Сахалина, так и все острова Курильской гряды. Про оставление их войсками всех территорий, захваченных в 10-е, 20-е, 30-е и 40-е годы, можно уже было даже не упоминать. Это предполагалось, как само собой разумеющееся.
Но куда большим ударом для Вашингтона, нежели недопущение их войск в целый ряд европейских государств, стало испытание Советским Союзом своей первой атомной бомбы уже в начале мая 1947 года. Вот чего-чего, а такого пассажа от «советских валенков» не ожидал вообще никто. Мало того, что у «красных» имелись на вооружении лучшие в мире танки и ничем не уступающие зарубежным реактивные самолеты, не говоря уже о прочих типах вооружения, так теперь еще и паритет в наличии самого страшного оружия современности оказался ими достигнут менее чем через год после бомбардировки Хиросимы с Кокуру.
А что было страшнее всего для противников коммунистического строя — СССР, как о том и рассуждал некогда в беседе с американским бригадным генералом Александр Морициевич Геркан, принялся семимильными шагами нагонять ведущие западные страны по всем возможным показателям уровня жизни своего населения.
Огромное количество прежде занятых в производстве военной техники и боеприпасов заводов уже вновь перешли на изготовление товаров народного потребления, отчего в магазинах страны опять появились такие новшества, как современная бытовая техника, радиоприемники и даже первые отечественные телевизоры с крохотными экранами и водяными линзами. Опять стали доступны простым людям с десяток марок велосипедов и легких мотоциклов. Исчезли карточки на продовольственные товары с одеждой. И даже более того, впервые с истории государства рабочих и крестьян все полки гастрономов начали ломиться от всевозможных деликатесов, вроде икры и ценных пород рыб. А самые зажиточные везунчики получили возможность выбирать, не только пищу и наряды, но даже какой именно легковой автомобиль приобрести себе в собственность. Ведь, помимо малолитражек марки КИМ и советизированного Опеля, а также легковушек ГАЗ-а, отныне на рынке были представлены седаны и универсалы от УАЗ-а и ЗАЗ-а, бывших в девичестве «Студебеккерами» и «Виллис-Оверлендами». По сути, такой, не познавший горя всеобъемлющего разрушения своих городов и народного хозяйства, Союз образца 1947 года стал соответствовать по своему развитию себе же, но образца примерно 1960-го года из той исторической линии, что оказалась изменена к лучшему всего одним единственным человеком.
Сам же виновник всего этого торжества справедливости по настоянию семьи вновь перебрался обратно в Швейцарию, где и проживал себе спокойно вплоть до наступления 1 августа 1947 года, когда ему пришла пора проснуться. Проснуться и с ужасом осознать, что вся его жизнь, все его достижения, все горести и радости, его любимая семья, друзья и знакомые — всё это оказалось банальным вымыслом бездушного машинного разума. Вымыслом, окунуться в который с головой когда-то пожелал он сам, дабы попытаться хотя бы на время убежать от суровых реалий своего истинного бытия.
— Не-е-е-ет! Не-е-е-ет! Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Не-е-е-ет! Обратно! Верните меня обратно! — Именно эти слова вырвались из совершенно пересохшего от длительного нахождения в капсуле виртуального погружения горла очнувшегося мужчины, лишь для того, чтобы отразиться от стен и потолка помещения, после чего вернуться обратно к нему в качестве эха. Суетившимся же вокруг его тела сотрудникам Федерального центрального института мозга и нейротехнологий, казалось, было на них откровенно плевать. Не он был первым, и не ему предстояло стать последним, кто начинал с подобного протеста, очнувшись от искусственно наведенных воспоминаний. Сколько сотен таких, как этот, они уже повидали за последние годы — было не сосчитать!
— Нельзя вам обратно, — всё же снизошел находящийся тут же руководитель эксперимента до общения с доставившим лично ему столько хлопот добровольцем, попутно наблюдая за действиями лаборантов по освобождению тела подопытного от многочисленных катетеров, как системы питания, так и системы вывода отходов. — Уж извините за мои слова, но ваше время истекло. Если не там, — махнул он рукой на капсулу, тем самым имея в виду искусственно созданный ими виртуальный мир максимально возможно приближенный к реальному, — то здесь точно. Ещё не вспомнили что ли, с каким диагнозом вы к нам пришли?
— Неоперабельный рак головного мозга, — продемонстрировал добровольный участник эксперимента по блиц обучению боевым и техническим знаниям, что все былые блоки с его памяти надежно удалились в процессе пробуждения.
— Совершенно верно, — не став того жалеть, тут же кивнул головой профессор и вернулся к дальнейшему наблюдению за действиями своих подчиненных. Не хватало им ещё как-либо напортачить сейчас, уже по завершению эксперимента. — И как раз сегодня вышло время, изначально отведенное профильными врачами на ваше пребывание в виртуальной реальности. Большего ваш мозг вынести уже не смог бы без фатальных для вашего организма последствий.
— Да куда уж фатальней, профессор, — несколько каркающее из-за пересохшего горла рассмеялся находящийся в капсуле мужчина. — Мне жить осталось месяц — полтора! Не больше. А вы тут говорите о каких-то последствиях для организма! Это ведь смешно!
— Всё так, — не стал спорить ученый, прекрасно знавший, сколь сильный морально-психологический удар получали все без исключения его подопытные по выходу в реальность из придуманного для них мира, где те успевали прожить полноценную жизнь. — Но мы, как государственное учреждение, действуем строго по установленным правилам. Одобрившая ваше участие в эксперименте врачебная комиссия постановила пробудить вас именно сегодня. Мы и пробудили. И с этого момента ваша жизнь находится исключительно в ваших собственных руках. Вы вправе ею распоряжаться, как того желаете.
— Понятно, — мгновенно осознав всё недосказанное, печально усмехнулся пробудившийся, — снимаете с себя ответственность за мою жизнь и мою смерть.
— Именно, — не стал и тут оспаривать слова собеседника глава лаборатории. — Уж поверьте, нам лишние проблемы и судебные тяжбы ни к чему. Вы, уважаемый, своим подковерным жульничеством и так смогли обеспечить лично мне немало дополнительной седины в волосах. Потому относиться к вашей ситуации с каким-либо пониманием, не имею ни малейшего желания. За сим, позвольте откланяться. Мне еще анализировать итоговый процент усвоения вами всех изученных в виртуальном мире материалов, а вам проходить медицинское освидетельствование перед выпиской и отправкой на все четыре стороны. — Прощайте. Надеюсь, что мы с вами более никогда не встретимся вновь.
Таким вот образом завершилось пятимесячное погружение очередного добровольца в выстроенный искусственным интеллектом на основе самых полных архивных данных мир прошлого, чтобы в конечном итоге стать ещё одним кирпичиком в деле построения новой программы подготовки солдат и офицеров. Ведь вместо того чтобы просиживать месяцы или же годы за учебными партами, их в самом скором будущем виделось возможным всего на месяц погружать в подобное пространство виртуальной реальности, где время протекало в 60 раз быстрее, дабы на выходе получать уже готовых и, главное, опытных профессионалов своего дела.
А что до «лабораторных мышей», то их моральные страдания от потери целой прожитой жизни являлись лишь никому не интересным фоном ведшейся научной работы. За то им полагались соответствующие выплаты и два десятка бесплатных сеансов психотерапевта. Что, впрочем, помогало не всегда. Некоторые люди так и не находили в себе силы вернуться обратно к своим былым серым реалиям жизни, побыв до этого в шкуре одного из величайших ученых человечества или же властителя сильнейшего государства, а может просто прожив жизнь очередного древнего завоевателя. Потому порой и случались с такими персонами не сильно приятные эксцессы, что в свою очередь отпугивало многих прочих от участия в подобного рода экспериментах. Многих, но не всех!
