– Хорошо, тогда я спрошу тебя, – княжна потрясла перед глазами доверенного листовкой с портретом Юаня. – То, что здесь написано, это правда?

– О чем вы? – Фу Цюань внимательно присмотрелся к объявлению и осторожно, боясь сказать что-то не то, пробормотал: – Ошибки нет. Эта русалка действительно предводитель мятежников!

– Я не об этом! – нахмурилась Чжу Янь. – Он жив? На сегодняшний момент мужчина, изображенный здесь, жив?

Фу Цюань не понимал, почему княжну так сильно волнует этот вопрос, но снова послушно бросил взгляд на листовку и, заискивающе улыбаясь, кивнул.

– Конечно, он еще жив. Лидер Армии Возрождения во главе с повстанцами три дня назад вломился в подводную тюрьму Лиственного города, убив и ранив больше сотни человек. Он отбил несколько десятков пленников…

– Правда? – выдохнула Чжу Янь, чувствуя дрожь во всем теле.

– Конечно, правда! Но почему вы спрашиваете? – Фу Цюань был немного удивлен, видя, как изменилось выражение ее лица. – Неужели княжна знает, где он прячется?

Чжу Янь не ответила. Она медленно развернулась и пошла к стене в поисках стула. Сев, она вздохнула с облегчением и вдруг рассмеялась в голос.

– Княжна? – опешил Фу Цюань, не понимая, над чем она смеется.

А Чжу Янь заливалась искренним смехом, подняв голову к потолку. Она чувствовала себя так, словно тяжелый груз, терзавший ее сердце много дней, наконец исчез. Ей было весело и легко.

– Жив… жив! Так здорово! Жив вопреки всему.

Фу Цюань не мог понять причины такой радости. Он молча смотрел на княжну клана Чи, которая сидела у стены, что-то бормоча и смеясь как дурочка.

– Здорово! Юань… Юань жив!

В глубине резиденции за плотным занавесом кто-то молча слушал, как смеется княжна Чжу Янь. Белая птица, сидящая у его плеча, тихо курлыкнула, глядя с беспокойством и страхом. Но Ши Ин не обратил на нее внимания, прислушиваясь к такому знакомому звонкому смеху. Ни один мускул не дрогнул на его лице, он был невозмутим, как гладь воды в полный штиль.

Княжна смеялась так искренне и радостно, словно где-то звенели серебряные колокольчики. Звук этот долетал до самых облаков, наполняя сердце светом и легкостью. Должно быть, за этот месяц она пережила много душевных страданий и невзгод. Поэтому сейчас, когда камень свалился с ее души, она смеялась так весело.

Тот мужчина из морского народа для нее действительно дороже всех на свете.

– Вот только почему наставник скрыл это от меня? К тому же сказал, что ждет, когда я приду за него отомстить? – Чжу Янь резко прекратила смеяться и озадаченно пробормотала: – Юань не умер, и я рано или поздно все равно узнала бы об этом! Почему же он намеренно соврал?

Ши Ин, сидящий за непроницаемым пологом, чуть склонил голову, глядя на нефритовую табличку у себя в руках, выражение его лица не изменилось.

Чунмин подняла на Верховного жреца все четыре глаза, стараясь проникнуть в глубь его души.

– Неважно… наставник всегда был холодным и немногословным. Видимо, он просто не посчитал нужным что-то говорить, так? Видимо, ему было неловко оттого, что Юань смог от него сбежать, поэтому он решил промолчать! Вот уж точно, до смерти боится потерять лицо!

Чунмин что-то прожурчала, скосив глаза на сидящего рядом человека. Она толкнула его руку клювом: «Вот видишь, что она о тебе думает? Видишь, что бывает, если не говорить о том, что у тебя на сердце? Эта грубая смертная девчонка едва ли будет в состоянии когда-либо понять твои чувства без объяснений».

Но Ши Ин только отмахнулся от приставучей птицы, холодно взглянув на нее.

А Чжу Янь продолжала бормотать что-то себе под нос, не понимая, как так вышло. Но она не стала думать слишком долго: вздохнув с облегчением, она положила руку на солнечное сплетение и прошептала:

– Прекрасно! Раз Юань жив, мне не придется мстить наставнику! Ох, честно говоря, когда думаю о том, что хотела сразиться с Верховным жрецом, даже ноги подкашиваются!

– А? – Фу Цюань, стоявший рядом и слышавший, как она говорит сама с собой, так и не смог ничего понять.

Чунмин за пологом, услышав слова княжны, покачала головой, и в глазах ее появилась насмешка.

– На самом деле я думала, что, если не смогу победить наставника, быть убитой им тоже неплохо! – Чжу Янь сама себе, тяжело вздыхая. – Но теперь нет необходимости умирать!

Княжна радостно рассмеялась, но человек за занавесом вздрогнул.

– Что? У вас есть наставник? – Фу Цюань из всех сказанных слов понял только эти, поэтому заискивающе спросил, стараясь ухватить нить разговора: – Наверное, он выдающаяся личность?

– Конечно! – улыбнулась Чжу Янь, чувствуя необъяснимую гордость. – Мой наставник – самый могущественный человек в Облачной пустоши!

Ши Ин за пологом продолжал молчать, лишь крепче сжав нефритовую табличку.

– Ох… – снова вздохнула княжна. Неизвестно, что на этот раз пришло ей в голову, но выглядела она обеспокоенной. – Вот только когда мы встретимся в следующий раз, он обязательно меня побьет! Я ведь такого натворила!

Именно! Кто в тот день кричал в припадке безумия, что отомстит за Юаня? Кто угрожал смертью наставнику?

К тому же та льстивая ложь, сказанная ею в Золотом шатре, тоже сильно задела Верховного жреца.

О Небо!.. Тогда она этого не поняла, но, если вспомнить, выражение лица наставника в тот день было просто ужасным!

Чжу Янь застыла с глупым видом, а по телу вдруг побежали мурашки.

Забудем! Раз наставник не убивал Юаня, то все в порядке. В конце концов, ей не надо мстить и не придется умирать. Самое страшное, что ей грозит, – это порка. Если она будет всеми силами уговаривать наставника, наверняка он станет таким, как прежде, и простит ее.

Чжу Янь воспрянула духом, встала и подошла к Фу Цюаню. Забрав у него листовку с портретом Юаня, она сказала:

– Ну, на этом все! Кстати, когда Бай Фэнлинь вернется, скажи ему, что я хочу отправиться в императорский дворец, и мне нужно его письменное разрешение. Пусть он все подготовит, а я вернусь завтра и заберу.

Она сказала это так, будто наместник Лиственного города – обычный человек, которому можно приказывать. Захотела – позвала, захотела – выгнала.

– Княжна, вы хотите покинуть город? – удивился Фу Цюань, но не осмелился возразить. – Конечно, когда господин наместник вернется, я тут же доложу ему об этом!

– Да, спасибо, – Чжу Янь была в хорошем настроении, она просто лучилась о счастья.

Она развернулась, чтобы уйти. Яркие весенние лучи пробились сквозь занавеску, осветив фигуру девушки. Пронизанная светом, она выглядела легкой и почти прозрачной, словно рассветные облака.

Увидев, что княжна собирается покинуть дом, Чунмин яростно толкнула руку Ши Ина клювом. Она так выразительно взглянула на него, даже слов не надо было, чтобы понять, чего она хочет. Но Верховный жрец, сидя во мраке в белых одеждах, еще крепче стиснул нефритовую табличку, по-прежнему не проронив ни слова.

Единственная дочь князя Чи пребывала в прекрасном расположении духа, она вприпрыжку выскочила на улицу, но, дойдя до первой ступени лестницы, остановилась, почувствовав сильный порыв ветра позади себя.

– Кто здесь? – выкрикнула Чжу Янь, замерев на месте.

Не поворачивая головы, княжна сделала пасс рукой, мгновенно создавая печать. За эти дни уровень ее совершенствования заметно вырос: «Золотой щит» тут же возник прямо в воздухе, двинулся вперед, но вдруг словно наткнулся на преграду. Раздался глухой звук, что-то упало на землю, а магический барьер вздрогнул.

– А? – присмотрелась Чжу Янь и невольно вскрикнула. – Че… четырехглазая птица?

Действительно, из-за невидимого щита на княжну пялились четыре кроваво-красных глаза.

Птица свирепо щелкнула клювом и вылетела из внутренних покоев, явно желая схватить Чжу Янь за края платья, но внезапно со всего маха ударилась о невидимый барьер головой.

– Ой, прости! – княжна взмахнула рукой, убирая щит. Она подбежала к птице, обхватила ей голову и постаралась вправить помятый клюв. – Что ты здесь делаешь?