— Я ознакомилась с отчетом, — напомнила королева и добавила, — Ты государственный деятель, постарайся оперировать фактами, а не эмоциями.

— Но все это правда! — возмутилась дочка.

— Безусловно, но мы смотрим на ситуацию в контексте твоего сегодняшнего поступка. Что изменилось бы, если Михаил принял венок? — нахмурилась Изабелла и пояснила, — Союз с Москвой уже заключен, Соколов ради выгоды Романовых отвоюет перешеек и прикроет наши колонии от британцев.

— Ммм… верный рыцарь в нашей семье станет крепкой опорой трону, сейчас его боятся все аристократы Испании, а враги трепещут… — пылко пояснила Хуана Кастильская.

— Все так, но мир устроен по-другому, его сила заставит идальго объединиться, чтобы не допустить создание слишком влиятельной фигуры у трона, к тому же он чужак, поэтому грандам будет легко забыть взаимные обиды, и встать единым фронтом против дерзкого выскочки, — королева преподала урок политики, — Играя со знатью, ты бы могла тайно отдать предпочтение Михаилу, но заронить надежду у Понсе-де-Леона или Манрике де Лара, тогда герцоги бы рассорились между собой, но были верны трону!

— Тогда как получилось, что они не выступили против Альфонсо Панчека? — парировала принцесса.

— Все знали, что он марионетка в моих руках, слабый и безвольный, не способный на самостоятельные решения, — покачала головой королева-мать, — Моя ошибка в том, что проглядела коварного Альваре де Луна, маркиз де Вильена не был способен на мятеж.

— Но почему он все-таки решился, захотел власти? — осмелилась спросить юная девушка.

— Струсил, поймала его на измене, а идиот решил сохранить свое положение, не понимая, что заговорщики избавились бы от него сразу, как только утвердились на троне, — объяснила Изабелла.

— Понятно, — кивнула обескураженная принцесса и попросила совета, — Что мне теперь делать, он ведь не принял венок?

— Граф Соколов поступил не по годам мудро, Михаил не воспользовался твоей неопытностью и оставил нам возможность принять решение позже, все тщательно взвесив, — королева пожурила дочку, — Вернемся к этому вопросу через пару месяцев, сейчас нужно восстановить порядок в стране. Тем более по такому делу стоит посоветоваться с главой Дома Романовых…

Перед балом герои гражданской войны собрались, чтобы обсудить перспективы. Аристократы, выступившие за Трастамаров, обоснованно ожидали дивидендов. Королева щедро наградила своих верных рыцарей, однако страна была далека от прежних кондиций, еще предстояло наказать мятежников, привести к покорности басков и каталонцев, вернуть порядок в колониях… Гранды рассчитывали и в этом деле проявить себя дыбы укрепить положение своих Домов. Однако как всегда и везде появились зависть, конкуренция, желание усилиться самим и не дать вырваться вперед соседям.

— Что это было? — герцог Нахера лихо опрокинул рюмку шестидесятиградусного кальвадоса и зацепил двумя пальцами тонко порезанный кусочек хамона.

— Сам в недоумении, неужели королева решила отдать наши колонии русским? — закидывая пару оливок произнес Понсе-де-Леона.

— Вы все не так поняли, Ее Величество поступилась малым, чтобы спасти свои заморские владения, если русские устоят, то наши земли избавятся от поползновений британцев, лайми будут целиком и полностью заняты Панамским каналом, поэтому перестанут науськивать каперов и наемников на Южный материк, — ответил рассудительный граф Лемос.

— Хмм… в этом есть резон, — задумался герцог Аркос, — Если подданные Генриха Винчестера не смогут утвердиться в Панаме, то попробуют захватить контроль над островами в Карибском море, там сцепятся с французами и надолго позабудут о наших колониях.

— Именно, а ведь совсем недавно мы были близки к тому, чтобы все потерять, — кивнул Фернандес де Кастро, — Королева Изабелла приняла разумное, изящное решение!

— А мне не нравится растущее влияние этого щенка, к тому же настораживает выходка принцессы Хуаны, — не успокаивался герцог Нахера.

— Согласен, король Гранады и без того влиятельная фигура, а теперь озолотится на Панамском канале, — согласился Понсе-де-Леоне, — Этак недалек тот час, когда он и в самом деле получит руку наследницы Трастамаров.

— Хмм… не думал об этом в подобном ключе, — почесал затылок бесхитростный граф Лемос и добавил, — В самом деле Соколов перетянул на себя львиную долю воинской славы, а ведь он не в одиночку штурмовал Мадрид!

— А что, если нам немного подмочить реноме героя или и вовсе устранить? — хитро посмотрел на товарищей Манрике де Лара.

— Сейчас было бы неразумно выступать против него, любимчик королевы, фаворит принцессы, герой, — покачал головой Понсе-де-Леоне, — Мы навлечем на себя гнев сюзерена и ненависть толпы.

— Нехорошо накидываться на соратника по сражениям, мы на одной стороне, — воспротивился благородный граф Лемос.

— Кто сказал, что будем участвовать во всем сами? — усмехнулся герцог Нахера, — Предлагаю натравить на него людей графа Барселона, каталонец отправил в Мадрид своего наследника, чтобы выразить верноподданнические чувства королеве, собирается легко отделаться, коварная тварь!

— Хмм… натравить Соколова на Борреля? — восхитился Понсе-де-Леона.

— Именно, мы просто скажем Вифреду, что королева примет покаяние каталонцев, ведь ей не нужна еще одна война, да еще и под носом у Франции. Но Трастамары не прощают обид, поэтому заставят своего верного паладина наказать вассала, отказавшего Хуане Кастильской в трудные времена, — выложил коварный Манрике де Лара.

— Восхитительный план, одним ударом подставим графа Барселона, и заодно подставим короля Гранады, — одобрил герцог Аркос.

— А если, юный Соколов окажется ловчее? Ведь тогда его позиции еще больше усилятся, — покачал головой граф Лемос.

— Мы и так и этак будем в плюсе, без разницы кто пострадает в конфликте, — довольно улыбнулся герцог Нахера, — Но я бы сделал ставку на наследника Барселона, слышал, что виконт мастер на всякие пакости, к тому же известный дуэлянт. Юный Соколов, судя по всему, прилежный ученик, к тому же чужеземец, ему будет трудно противостоять опытному бретеру.

— Я всеми руками за! — поддержал Понсе-де-Леона.

— Хорошо, — нехотя согласился Фернандес де Кастро.

В блистательном Версале было всегда шумно, праздничная атмосфера бесконечных приемов, балов и торжеств вернулась в старинный замок после восшествия на престол молодого, активного Людовика Валуа. Король виртуозно использовал метод управления, возведенный его фамилией в искусство. Сюзерен как встарь созывал знать, устраивал охотничьи выезды, ночные оргии и попойки, однако делал это не праздности ради, исподволь проверял вассалов, подставлял неугодных, держал на виду бунтарей, провоцировал слабых, приближал сильных и, не стесняясь, собирал компромат.

Тем, кто отказывался от гостеприимства Его Величества, путь ко двору и правительству был заказан, находящиеся в опале попадали в вакуум, их не слышали прокуроры, давили чинуши из налогового департамента, в их землях бесчинствовала жандармерия. Быть в числе придворных стало не честью, а нуждой, способом выжить, так что аристократам волей-неволей приходилось крутиться около трона, что давало Валуа несомненную власть. Король держал около себя искусных бретеров, соблазнительных куртизанок, коварных ростовщиков, при помощи этой банды он мог легко уничтожить любого аристократа.

При этом Людовик Валуа всегда сохранял трезвость ума и контролировал ситуацию, сумел собрать вокруг себя профессионалов своего дела и, по мнению многих, вернул Франции былое величие. Знаменитый французский легион жесткой рукой подавил аборигенов, жаждущих независимости, король развязал беспощадную войну на Черном Континенте, уничтожил берберов в Алжире, усмирил племена экваториальной Гвианы, Габона и Нигера, верные аристократы укрепили положение в Новом Свете. В свое время предки многое уступили британцам и испанцам, пришла пора взять реванш за прошлые поражения.