— Богатство и власть всегда соседствуют со всякими искушениями. Я за время работы, чего только не встречал. Бывают случаи, когда по Славенграду ползут слухи о сказочном богатстве того или иного человека, а потом бах и этот кадр у нас по какому-нибудь делу проходит. И вот тут-то выясняется, что богач тот, гол как сокол, а долговых расписок уже столько, что ничего своего не осталось.

— Но не все же такие…

— Бывают намного хуже! Многие семьи, ну из тех, которые почтенные и благонравные, внутри оказываются с гнильцой… Не понимаю, чего им в жизни не хватает?

Елена вспомнила собственную семью, вздохнула и выдвинула предположение:

— Любви…

— Что? — Василий повернулся и взглянул на девушку.

— Много браков в таких семьях договорные. Вот представьте себе, что вам навязали нелюбимую женщину в жены. Как вы себя с ней поведете?

— Ну, постараюсь относиться уважительно…

— А ежели супруга окажется гулящей и будет день ото дня высказывать вам свое недовольство, а то и вовсе придираться ко всему, что вы делаете…

Василий представил и бедолагу аж передернуло.

— Да уж, остаётся только посочувствовать… А вы сударыня, откуда столько знаете-то?

Елена усмехнулась и взглянула на следователя.

— Я была частью такой благонравной семьи, позвольте представиться Елена Премудрая, а раньше я носила фамилию отца — Яснева.

— Законовед? Елена Премудрая! — оторопел Василий.

— Та самая, что ли? — охнула в свою очередь Маруся.

Елена нахмурилась и оглядела своих гостей.

— Мы знакомы, я вас что-то не припоминаю.

— Лично нет, — просто наслышаны…

Елена впилась взглядом в лицо стража, а тот наоборот как-то весьма поспешно отвернулся. Барышня насторожилась — что происходит-то? Она проходит подозреваемой в каком-то деле? Да, ну быть такого не может. Ее клиенты все живы и здоровы. Вот только чутье подсказывало — за странным поведением стражей, таиться нечто большее. Может быть и Демьян прицепился к ней не просто так?

— Все, кровь остановила, рану промыла, теперь с ним все будет в порядке, особенно если он будет держаться от меня на расстоянии! — изрекла Маруся, вытирая руки полотенцем. — Нам пора…

— Есть хочу, — приоткрыв один глаз заявил Радмир.

— Ты же только что ел в таверне! — возмутилась Маруся.

— То было до того, как меня ранили, а теперь нужны силы чтобы восстановиться, но откуда им взяться, если меня никто не кормит.

— Вон она, — барышня кивнула в сторону Елены, — не оставит тебя в беде.

Законовед развела руками.

— Я совсем не умею готовить…

— Тоже мне белоручка! Что там уметь-то? Зажарь ему яйца, вот и все дела!.

— Что за кощунственные предложения! — возмутился Горыныч. — И вообще, как насчет того, чтобы проявить заботу о спасителе?

— Я тебя только что перевязала? Этого разве мало! — сердито сверкнула глазами Маруся.

— А сама-то как думаешь? — голос Радмира наполнился ехидными нотками. — Сможешь ли ты сейчас уйти с чистой совестью или будешь мучиться сомнениями, что могла бы еще немного облегчить мои страдания. Хотя… Я не прочь прийти в твой сон!

— Замолчи! — буркнула Маруся.

— Кхм-кхм, — Василий вдруг вмешался в их спор и так выразительно глянул на Марусю, что та поежилась.

— Я бы тоже не отказался отобедать, — с нажимом изрёк страж, а потом в сторону Елены глянул. — Милая барышня, вы ведь не станете возражать?

Елена сложила руки на груди, а в душе все сильнее разгоралось любопытство. Что им нужно-то?

— Возражать стражам, да ни за что на свете, — ее радостная улыбка заставила Марусю скрипеть зубами, правда девушка быстро справилась с негодованием.

— Ладно, будь по-вашему, где тут кухня, сейчас быстро сообразим, чего-нибудь… — затем грозный взор упал на Горыныча. — И чтобы после этого я даже духа твоего не чуяла!

Радмир расплылся в счастливой улыбке, а барышни отправились на кухню. Правда реальность внесла свои коррективы. Вскоре выяснилось, что у Елены продуктов столько, что и мышь накормить не хватит. Пришлось снарядить Василия в путь дорогу до ближайшей продуктовой лавки. Девушки целых полчаса над списком спорили. Потом Елена носилась по всему дому разыскивала монеты. Когда наконец-то с этим делом разобрались, возник новый вопрос.

Василий понятия не имел, где находится продуктовая лавка. Пришлось объяснять, а затем и вовсе карту рисовать.

— Фух, — в один голос вымолвил барышни, когда дверь захлопнули за спиной мужчины.

— Как ты с ним справляешься? — спросила Елена. Ее трясло от трёх десятков уточняющих вопросов. Василий с радостью ещё больше озвучил бы, но девушки его вовремя вытолкали.

— Он дотошный, а в нашем деле это скорее плюс, чем минус. Идём картошку чистить…

Елена согласилась и они переместились на кухню.

— А ты этого нахала белобрысого давно знаешь? Там в ресторации вы выглядели, как парочка.

— Между нами ничего нет, — поспешила объясниться Елена, все же прошлый урок не пропал даром. Теперь лезть в чужие отношения было для барышни под строжайшим запретом. — У нас есть общие знакомые, вот и все.

Маруся окинула собеседницу пристальным взглядом.

— Ты так занервничала, будто он женат, а ты — в любовницах ходишь.

— Мне кажется или тут пахнет ревностью? — Горыныч стоял в дверном проходе, грел уши и во все глаза рассматривал Марусю.

— Тебе кажется, — парировала девушка и попыталась отвернуться, но не тут-то было. Радмир подошёл и сел на свободный край дивана настолько близко, что они соприкасались локтями и коленями. Маруся вспыхнула недовольством: — Ты чего тут околачиваешься, коли рану схлопотал, то или и отлеживайся.

— Дык, скучно в одиночестве-то, и вообще не могу же я барышень одних оставить, вдруг кто-то из вас пальчик поранит…

Маруся фыркнула и попыталась отодвинуться, чем вызвала у Горыныча очередную улыбку. Зато работа ускорилась раза в три.

Но просто сидеть рядышком и наблюдать Радмиру оказалось мало.

— Какие мужчины тебе нравятся? — задал вопрос он.

— Главное, чтобы не оборотень! — припечатала барышня с надменной улыбкой на лице.

— Нечто такое я предполагал, — кивнул Горыныч. — И чем тебя прогневил сородичи?

— Я не оборотень!

— И кто же ты тогда?

— Человек с небольшой примесью крови перевёртышей.

— Так уж и небольшой?

— Я бы сказала крохотной и очень малозначимой! — Маруся сложи пальцы щепоткой.

На лице Радмира пышным цветом расцвело изумление.

— У тебя ведь есть вторая ипостась, а значит ты поменьше мере полукровка.

Барышня вся взъерошилась и нож в руке перехватила таким образом, будто собиралась ударить.

— Повторяю в первый и последний раз, я ничего общего с оборотнями не имею ясно тебе!

Мужчина кивнул принимай ответ, а затем протянул руку и медленно опустил её нож лезвием к полу.

— Я услышал каждое твоё слово, не стоит так сердиться, это просто разговор, — голос Горыныча звучал по особенному ласково и успокаивающе.

Елена таких интонаций ещё от него не слышала, а вот на Марусю всё подействовало совершенно неестественным образом, она вскочила бросила нож на стол и разъяренно вопросила:

— Ты сейчас пытался применить против меня приёмы, которые используются для задержания особо ретивых преступников?

— Хм, — Горыныч нахмурился, — не хотел тебя обидеть, а еще я понятия не имею, что у вас тут используется для задержания. Знаешь был у меня в Златополе сотник, с темпераментом хуже склочной бабы, чуть-что такой крик поднимал, и никому не было от него спасения. Я же долго вырабатывал к нему подход и вот такая вот интонация его успокаивала, — пояснил он, а затем осторожно взял барышню за плечи. — не сердись, и вообще, кажется, ты Елену о чём-то расспросить хотела.

— Меня? — встрепенулись девушка, картофель в её руках всё также оставался неочищенным, законовед крутила его то так, то эдак примеряясь, а тут вдруг привалил такой шанс избежать нелюбимой работы.

Маруся недовольна зыркнула на Горыныча, зато шипеть наконец-то перестала, даже на лавку уселась и нож руки взяла.