Она обхватывает мой голый торс, а я прижимаю ее голову к себе.

— Что это? — Шепчет она, как будто боится сказать вслух и разрушить момент.

Я заправляю ее волосы за уши и смотрю в потолок.

— Я не знаю, Ирина. Кажется, это называется «обниматься».

— О. — Она хмыкает.

— Ты права, я не милый. — Я улыбаюсь. — Но, когда дело касается тебя, я готов узнать больше о шоколаде и цветах, Ирина.

Она ничего не говорит, но я готов поспорить, что если бы я посмотрел на нее, то увидел бы пунцовые пятна на ее щеках и улыбку, искривившую ее губы. И этого для меня более чем достаточно. Держать ее на руках, разговаривать с ней — все в этот момент кажется правильным. Я не хочу, чтобы это когда-нибудь прекратилось.

Я не хочу никогда отпускать ее.

ИРИНА

— Я же говорила тебе, что он не монстр.

Я бросаюсь на кровать, ухмыляюсь в потолок и бью ногами, держа в одной руке телефон. Я думаю о прошлой ночи, о том, каким горячим был Алексей и каким твердым был его член у меня во рту. Я краснею, мое тело пульсирует от воспоминаний о самом лучшем сексе в моей жизни.

— Учитывая, как он хорош в постели, я бы сказала, что он монстр. — Говорю я Ариэль по телефону. Уверена, она тоже краснеет.

Сегодня рано утром Алексей ушел в кабинет после звонка от Дмитрия, но он согласился, что мы позавтракаем вместе, прежде чем я поеду к семье.

Моя лучшая подруга воркует.

— Теперь я жалею, что не вышла за него замуж.

Я хихикаю.

— Полегче, девочка. Я ревную, когда речь идет о моем муже.

Ариэль хихикает в телефон.

— Не будь жадиной. Это так здорово — иметь мужа, который пристрелит кого-нибудь из-за тебя и после этого займется с тобой самым горячим сексом. Девочка, тебе так повезло.

— Да. — Я все еще не готова к тому, что Алексей будет стрелять в людей из-за мелочей, но я согласна, что это здорово — знать, что он готов убить и сжечь весь мир ради меня. Он как морально серый персонаж из романа, и я влюблена… — Черт!

— Что такое? — Спрашивает Ариэль.

— Я… кажется, я начинаю в него влюбляться. — Забавно мечтать о муже-мафиози, но влюбленность в него делает все слишком реальным. Я не могу продолжать свою борьбу с мафией, если я это сделаю. Я буду жить вопреки всему, чему учил меня отец.

Я не думаю, что это правильно.

— Почему ты говоришь так, будто расстроена из-за этого?

— Потому что так и есть, я не должна любить его, Ари. Он враг. — Я даже чувствую себя глупо, признаваясь в этом самой себе. Алексей — враг, но сейчас он больше похож на любовника. Меня безумно тянет к нему. Безумно.

— Я не думаю, что ты бы влюбилась в него, если бы действительно считала его врагом, детка. — Говорит она. Я улавливаю сарказм в ее тоне. — Может, он не так плох, как ты думаешь.

— Может, он хуже, чем я думаю, Ари. Он выстрелил в человека за то, что тот грубо высказался обо мне прошлой ночью. Полагаю, за кулисами он поступает еще хуже.

Наступает долгая пауза, прежде чем Ариэль выдыхает.

— Как насчет того, чтобы пообедать позже и обсудить это еще раз?

— Конечно. — Я поворачиваю запястье, чтобы посмотреть на часы. — Сегодня утром после завтрака я навещу родителей. Проведу с ними час или два, а потом позвоню тебе.

— Отлично. Не забудь, что мы собираемся встретиться.

Я улыбаюсь своему отражению в зеркале.

— Не забуду. Увидимся позже?

— Да. Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, подружка. — Я целую телефон и кладу трубку. Моя улыбка не сразу исчезает. Я уверена, что Ариэль отчитает меня за то, что я плохо отзывалась об Алексее. Мне нужно услышать, что она скажет, по крайней мере, я буду знать, что не сошла с ума от того, что чувствую к нему то, что чувствую.

Когда я спускаюсь к завтраку, Алексей уже в столовой. Он поднимает глаза от своего телефона и вдыхает.

— Ты хорошо пахнешь детка.

— Спасибо. — Я не утруждаю себя тем, чтобы сказать ему, что он и сам обалденно пахнет. На нем серая рубашка и черные треники. Его темные волосы сексуально растрепаны. Наверняка он не удосужился их расчесать после всего того, что было вчера вечером.

Я сажусь на стул рядом с ним и беру пустую миску с центра стола, наполняя ее овсянкой, которую я специально попросила Нину приготовить вчера вечером. Добавляю столовую ложку сахара и вливаю немного молока, а затем посыпаю ягодами.

— У тебя есть планы на сегодня?

— Я буду занят почти весь день. — Он кладет на свою тарелку куриную грудку. Одна из горничных, стоявшая в углу, наполняет его стакан апельсиновым соком. — А ты?

Вопреки моим ожиданиям, гораздо сложнее сказать ему, что сегодня я навещаю родителей. Учитывая их историю, он наверняка подумает, что я шпионила за ним в пользу отца, но я знаю, что должна ему сказать.

Я все еще злюсь на отца за то, что он устроил этот брак, но я скучаю по своей семье. Прошла целая вечность с тех пор, как я видела их в последний раз.

— Я собираюсь увидеться с родителями сегодня. — Я не могу побороть желание объясниться. — Мы женаты уже несколько недель, а я не видела их со дня свадьбы. Я не останусь надолго, у меня после обеда встреча с Ариэль.

— Хорошо. — Он откусывает кусочек от своей куриной грудки. — Но тебе нельзя идти одной. Сегодня утром я приставил к тебе трех телохранителей, они будут следовать за тобой, куда бы ты ни пошла.

Я разрываюсь между тем, чтобы поблагодарить его за то, что он не придал значения тому, что я навещаю родителей, и тем, чтобы поспорить с ним по поводу присутствия телохранителей. Но он может передумать и не разрешить мне поехать, поэтому я не спорю.

Я доедаю завтрак и одеваюсь.

Когда я спускаюсь вниз, Алексей уже стоит на улице. С ним трое мужчин, и все они такого же роста, как и он сам. Один взгляд, и я уже могу сказать, что они будут моими новыми телохранителями.

Алексей представляет их:

— Это Виктор. — Говорит он, указывая на того, у кого длинные вьющиеся волосы. — Твинки и Илья, — добавляет он, показывая на одного с татуировкой копья на лысой голове, а затем на самого нормального с виду человека с подстриженными каштановыми волосами и бородой.

«Виктор, Твинки и Илья», — повторяю я, глядя на каждого из них, когда называю их имена. — Приятно познакомиться.

Они кивают, но ничего не говорят в ответ.

— Отныне они будут твоими телохранителями. — Говорит мне Алексей. — Постарайся никуда не ходить без них и знай, что они поставят свою жизнь на кон, чтобы обеспечить твою безопасность.

Я хмурюсь.

— Я не хочу, чтобы кто-то жертвовал своей жизнью ради моей безопасности, Алексей. Моя жизнь не стоит больше, чем их.

— Дело не в том, чего ты хочешь. Дело в том, что тебе нужно. — Алексей подходит ко мне. Он прижимает мое лицо к себе и целует в макушку. — Для меня твоя жизнь стоит больше, чем чья-либо другая, даже моя собственная.

Его поцелуй, словно мед, проникает в мою голову. Мне вдруг хочется большего, чем просто поцелуй в макушку, но мне удается сдержаться. Я хочу сказать Алексею, что для меня мир без него был бы пустым, но не могу. Я просто вожделею его. Это не более чем увлечение, говорю я себе. Я знаю, что это ложь, трепет в моей груди — все доказательства, которые мне нужны. Но так легче жить в отрицании.

— Хорошо. — Я отстраняюсь и улыбаюсь ему. — Увидимся позже?

— Сегодня я вернусь домой пораньше. — Он обхватывает меня за талию и притягивает ближе. На этот раз он прижимается к моим губам мягким поцелуем.

Мои новые телохранители отворачиваются. Мои щеки краснеют от смущения, когда я отталкиваю Алексея и легонько бью его по бицепсу.

— Они все видят.

Он одаривает меня самой соблазнительной улыбкой на свете, его глаза мерцают озорством.

— Мне все равно.

Я закатываю глаза.

— А мне не все равно. Я ухожу.

Он провожает меня к одному из черных «мерседесов», припаркованных у входа, и придерживает дверь, чтобы я села на заднее сиденье. Илья садится на водительское место, а Виктор и Твинки занимают машину перед моей.