— Давай начнем с тебя. Мне нужно сделать несколько снимков для рекламных материалов, — говорит Айша.

Судя по взгляду Кэссиди и подрагиванию ее губ, Айша, возможно, ступает по тонкому льду, пытаясь взять бразды правления в свои руки. Я занимаю свое место перед камерой и в течение следующих тридцати минут убеждаюсь, что позировать не так просто, как кажется. Кэсс постоянно меняет положение моей головы или рук, ругая за то, как я смотрю в камеру.

Убери ухмылку

Улыбнись.

Отведи плечи назад.

Не хмурься.

Хмурься.

Посмотри на дверь.

Посмотри на меня.

Зажмурься.

Господи Иисусе. Все это время она скачет по съемочной площадке, настраивая освещение после каждого кадра, меняя угол наклона камеры или заменяя объективы. Она в своей стихии, уверенность и страсть написаны на ее лице, и это сильно заводит. Она также талантлива. Она играет со светом и тенью, создавая самые интересные кадры.

Я листаю фотографии, пока она меняет фон. Айша заглядывает мне через плечо, что при ее росте нелегко, но она делает это, не упираясь подбородком в мое плечо.

— Мия, ты готова? — спрашивает Кэсс.

Она отрывает большие глаза от экземпляра «Вокруг света за восемьдесят дней» Жюля Верна и убирает книгу в сумку. Она пересекает комнату, плечи напряжены, шаги маленькие.

— Распусти волосы, сестренка, — говорит Айша, и Кэсс и я поворачиваем головы к ней. — Что?

— Ты не сказала, что она твоя сестра.

— Я думала, это очевидно. Мы действительно похожи. Да и вообще, какое это имеет значение?

Ну вот и все. Мне не нравится Айша. Ее отношение к Мие несносно. Она лает на нее, как на собаку, и Мия без колебаний подчиняется. Я понятия не имею, откуда взялась потребность сражаться с ней, но она затопила мой организм, и я хочу оторвать Айше голову.

— Куда ты хочешь меня поставить? — Мия распускает свои длинные волнистые волосы и останавливается в футе от меня. — Так можно?

— Сначала Логан. — Кэсс ставит меня спиной к заднику и смотрит в камеру, а затем показывает Мие, какой должна быть ее поза.

— Стой прямо! — Айша врывается на площадку и толкает Мию на шаг вперед. — Он не укусит, понимаешь?

Мия отскакивает от моей груди. Она прижимает ладони к мышцам на моем животе и тут же отступает назад.

— Прости.

— Или сядь и заткнись, или найди кого-нибудь другого для съемок. — Я пристально смотрю на Айшу. У нас ничего не получится, если мисс Автор Большого Шотта не заткнется. — А еще лучше… уже почти обед. Пойди и купи нам что-нибудь в «Оливковом дереве». — Я достаю из бумажника несколько сотен и сую ей в руку. — Скажи им, чтобы шеф-повар знал, что я тебя послал.

— Оливковое дерево? — спрашивает она, ее тон сладок, как сахар, а мое возмущение полностью проигнорировано. — Почему? Это на другом конце города.

Это значит, что у нас будет час, чтобы спокойно поработать.

— Моя невестка — главный шеф-повар там. Она знает, что мне нравится. — Уверен, если бы Айша не была в отчаянии от того, что фотографии нужно сделать сегодня, она бы попросила меня уйти, но я ей слишком нужен, чтобы спорить.

— Почему ты отправил ее в ресторан Нико? — спрашивает Кэсс, как только Айша уходит. — А что, если…

— Она выводит Мию из себя, — говорю я, глядя на маленький комок нервов, играющий со своими золотыми кольцами. — Ты должна время от времени говорить ей, чтобы она отвалила.

Еще одна едва заметная улыбка приподнимает уголки ее губ, а щеки разгораются, как будто в такт.

— Проще кивнуть.

— Ты не можешь позволить ей вот так просто пройтись по тебе.

Она ничего не отвечает, смотрит на Кэссиди и ждет указаний. Съемки занимают все полчаса без комментариев Айши и без ее командования всей сессией.

Когда я впервые обхватываю Мию за спину, она дрожит как лист на ветру, но после нескольких моих не слишком смешных шуток успокаивается и позволяет мне притянуть ее к себе.

ГЛАВА 15

Логан

Прошли недели с тех пор, как я принял предложение дедушки возглавить компанию. Май превратился в июнь, а я и не заметил. А теперь и июнь почти закончился. Последние несколько недель превратились в сплошную череду встреч, затягивающихся до позднего вечера, и умопомрачительного секса с Кэссиди.

Сначала я ограничился двумя визитами в неделю, но в середине второй недели я не смог ждать субботы и приехал в ее квартиру раньше.

Теперь я бываю там каждый второй день и все равно хочу большего. Я хочу бывать там дважды в день, заставлять ее кончать на моих пальцах и члене до работы, а потом снова после, но я ставлю черту на каждом дне. Это слишком много, в любом случае. И как-то неправильно, что после двух месяцев регулярного секса мы все еще занимаемся им, как кролики.

Кэсс открывает дверь, когда я прихожу в среду, — вихрь милого раздражения: злая и недовольная, щеки розовые, волосы собраны в беспорядочный пучок на макушке. Она выглядит так, будто провела весь день на беговой дорожке, бегая со скоростью двадцать миль в час.

— Сегодня не лучшее время. Я хотела написать тебе, но забыла. Прости. Ты можешь прийти завтра? — спрашивает она, но при этом распахивает дверь пошире. — Я сейчас навожу беспорядок и причиняю себе боль. — Она подносит палец ко рту, высасывая кровь, сочившуюся из поцарапанной костяшки.

Мой член не должен болезненно напрягаться при виде этого зрелища, но он напрягается. Каждое движение Кэссиди до смешного возбуждающе.

В квартире нет мебели. По крайней мере, не в гостиной, или кухне, или столовой. Дверь в маленькую спальню стоит открытой, заслоненная диваном, а сама комната забита до отказа. Сомневаюсь, что даже Джош нашел бы способ пролезть туда.

— Мой домовладелец решил поменять пол, — говорит она, пока я рассматриваю эту сцену. — Но подрядчик успел демонтировать старый только сегодня.

— И ты решила уложить новый самостоятельно и без всяких инструментов. — Я скидываю куртку и закатываю рукава своей майки с длинными рукавами. — Ты права. Все, что ты делаешь, — это наводишь беспорядок. — Я показываю на обломанную панель из твердого дерева в углу. — Подожди, пока парень вернется.

Она складывает руки, выпячивая грудь, и становится очевидно, что под черной футболкой нет лифчика. Она до смешного сексуальна, даже когда одета как неряха. Тренировочные штаны низко висят на бедрах, волосы выбиваются из пучка, танцуя по плечам. Ее футболка испачкана клеем, а на лбу красуется пятно крови.

— В этом-то и проблема, — хмыкает она, открывая холодильник, чтобы взять две кружки пива. — Хозяин дома позвонил час назад и сказал, что парень не вернется в течение двух недель! Он пытается найти замену, но никто не сможет приехать завтра. — Она протягивает мне бутылку Bud Light, забирается на стойку и начинает нервно отклеивать этикетку от своей Corona. — Я не против поспать на полу несколько ночей, но я не могу добраться ни до одежды, ни до ванной, а я не писала уже шесть часов.

Пиво тут не поможет.

Я оцениваю пространство, пересчитываю упаковки напольного покрытия у стены, чтобы убедиться, что их достаточно, затем проверяю, какие инструменты есть в наличии — маленький молоток, три отвертки, большой кухонный нож и рулетка.

Недостаточно. Неужели она надеялась обрезать панели ножницами?

Я пришел сюда не для того, чтобы настилать пол. Я пришел, чтобы уложить Кэсс и съесть ее, но уложить ее негде.

Черт. Похоже, придется все делать вручную.

Я отставляю пиво в сторону и выхожу из квартиры, чтобы взять из багажника машины ящик с инструментами. Это старая привычка — держать его там. Мне нравится иногда работать разнорабочим, и в семье я стал палочкой-выручалочкой, когда нужно было что-то починить, но последний год я был заперт в своем офисе, и у меня почти не было времени играть с инструментами.

А теперь, когда я возглавил Stone & Oak, мне вообще не придется пачкать руки.

— Я думала, ты уехал, — говорит Кэссиди, когда я возвращаюсь, бросая ящик с инструментами посреди комнаты, которая не больше моей хозяйской ванной. — Я могу сделать это сама, Логан.