Это самая сладкая пытка, когда его язык дразнит мои губы, умоляя о большем. Я приоткрываю рот, позволяя ему углубить поцелуй, добавляя бензина в огонь, бушующий в каждой клеточке моего тела. Я как открывшийся вулкан, готовый извергнуться, когда дверь с грохотом захлопывается.

Логан прижимает меня к ней, впиваясь в мои губы так, будто целует меня впервые. Как будто он ждал, чтобы попробовать меня на вкус, годами. Его большое тело прижимается ко мне так сильно, что я чувствую, как его эрекция упирается мне в живот.

Он проводит рукой от моей челюсти вниз по бокам моего тела и обхватывает мое бедро, поднимая мое правое колено вверх, чтобы упереться в его тазобедренную кость. Я держу его там, пока он касается внутренней стороны моей ноги, приближаясь к самому чувствительному месту.

— Я знал, что ты придешь за добавкой, — говорит он, его голос тяжелый, когда он прижимается лбом к моему, касаясь влажной ткани между моими ногами. — Ты так готова ко мне…

— Всегда, — произношу я, задыхаясь и стыдливо возбуждаясь.

По позвоночнику пробегает приятная дрожь, когда он сдвигает мои трусики в сторону и медленно вводит в меня два пальца, словно смакуя момент.

— О… черт, я… — слова умирают на моем языке. Он держит пальцы во мне всего десять секунд, но оргазм уже близок. И как раз в тот момент, когда он вот-вот наступит, он вытаскивает пальцы. — Логан, пожалуйста…

— Шшш, принцесса, все хорошо. Все будет. Я обещаю.

Он обхватывает меня за талию, поднимает на руки и пересекает коридор, направляясь к лестнице. Я целую и покусываю пахнущую небесами плоть в ложбинке его шеи, опьяненная эндорфинами. Это глупая, незрелая мысль, но я хочу поставить ему засос. Сделать так, чтобы ни одна женщина не могла переспать с ним какое-то время. Я не решаюсь на это, боясь, что он вышвырнет меня отсюда прежде, чем заставит кончить.

А мне нужно кончить.

Я жажду его прикосновений уже две недели, и, возможно, именно поэтому он довел меня до края со скоростью света. Длинный силиконовый член в моей тумбочке не справляется с задачей и вполовину так хорошо, как Логан.

Мир перестает существовать, когда он несет меня вверх по лестнице. Я запускаю пальцы в его волосы, нежно дергаю, когда мы уже спустились на половину лестничной площадки, и он останавливается, прижимая меня к стене, чтобы снова поцеловать. В моих венах больше нет крови, вместо нее — похоть, смешанная с адреналином.

Фотографии падают с крючков, когда он снова начинает идти, а его губы не отрываются от моих. Я сомневаюсь, что он видит, куда идет, но мне все равно. Пока его руки обнимают меня, мне на все наплевать. Холодный атлас покрывается мурашками, когда он бросает меня на кровать.

— Пальцы, губы или член? — спрашивает он, спуская бретельки лифчика с моих рук. Он расстегивает застежку и бросает клочок красного кружева на пол. Мои трусики разлетаются по комнате за секунду до того, как Логан опускает голову, чтобы пососать один из моих сосков.

— Все три, пожалуйста, — дышу я, утопая в этом моменте.

Он снова вводит в меня два пальца, и его прикосновение словно бьет током по моей нервной системе. За две недели воображения этого момента я так разволновалась, что через полминуты Логан снова заставляет меня быть на грани. Я закрываю глаза, спазмы пробегают по мне, приближающийся оргазм — это нечто.

— Не-а, — шепчет он. — Посмотри на меня, детка. Не отгораживайся от меня. Тебе нужно смотреть, как я трахаю тебя. Тебе нужно видеть, как ты совершенна, когда принимаешь меня. Ты должна запомнить каждую секунду, чтобы впредь заставлять себя кончать, думая обо мне, потому что это последний раз, когда мы делаем это.

В любое другое время это было бы больно, но я отказываюсь позволить его словам задеть меня. Согласно нашему предыдущему договору, сегодняшняя ночь не должна была состояться. Я благодарна ему за то, что он сделал исключение и не сказал, чтобы я убиралась из его дома.

Удерживать его взгляд нелегко, когда во мне бушуют волны удовольствия. Мне хочется закрыть глаза, откинуть голову назад и отдаться во власть острых ощущений, но я не делаю этого. Его глаза, закрытые веками, прикованы к моему лицу, зрачки раздуваются, когда он поднимает меня выше.

— Теперь, — говорит он, загибая пальцы, чтобы погладить самое нежное место. — Кончи для меня, принцесса.

И, словно по приказу, мое тело вибрирует, и наступает оргазм. В ушах шумит кровь, темные пятна затуманивают зрение, но я не отворачиваюсь. Я держу в заложниках его глаза, широко смотрящие на меня. Волна огня заливает мое тело, интенсивная и всепоглощающая до такой степени, что глаза слезятся.

— Ты такая чертовски горячая, когда кончаешь, — говорит он, разжимая пальцы, чтобы погладить мою киску. — Я хочу еще.

Он ныряет между моих бедер, лижет, сосет и получает то, что хочет, за две минуты. Я не перестаю дрожать, когда он снимает с себя треники, наблюдая за тем, как я разглядываю его член. Я не представляю, как он помещается в меня.

Он забирается обратно на кровать, упираясь спиной в изголовье, и сжимает мое запястье, помогая мне подняться.

— Оседлай меня. Покажи мне, на что ты способна.

— Тебе следовало попросить об этом до того, как мои ноги превратились в желе. — Я целую его в губы, а затем тяну его за руку, заставляя опуститься ниже, пока он уже не сидит, а лежит на спине, откинув голову на подушки.

Я опускаюсь на него сверху, наслаждаясь тем, что Логан находится в моей власти, зависит от моих прикосновений и темпа. Он обхватывает меня за талию, когда я кладу руки ему на грудь и целую его губы, позволяя своим бедрам выполнять самую сложную работу.

Это как тверк, только быстрее, голая, на коленях, с его членом, входящим и выходящим из меня.

— Черт… — Он впивается пальцами в мою плоть так сильно, что остаются синяки. Думаю, он это понимает, потому что через секунду он немного ослабляется. — Детка, тебе нужно сбавить темп, иначе все закончится гораздо раньше, чем мне бы хотелось.

Я прикусываю его губу, сохраняя мучительный темп, несмотря на то, как слабеют мои ноги.

— Ты сказал показать мне, на что способна, так что заткнись и не мешай.

Я должна была послушать…

Если бы я послушалась, мы бы пробыли в постели гораздо дольше, чем эти несколько напряженных минут, но я не могу заставить себя пожалеть об этом, когда его зубы впиваются в нижнюю губу в знак чистого, безудержного удовольствия. Он держит меня за бедра, прижимая к себе, не сводя с меня глаз, и с низким, каменным рыком проникает внутрь меня.

Минута. Это все время, которое он дает нам, чтобы перевести дыхание, прежде чем он похлопывает меня по бедру, призывая слезть с него.

— В последний раз, Кэсс, — говорит он, присаживаясь на край кровати. — Не появляйся здесь больше.

Я мотаю головой и откидываюсь на подушку, глаза закрыты, тело слабое и теплое. Я чувствую, как он встает, и слышу, как закрывается дверь ванной. Душ начинает работать, а я лежу, проводя пальцами по распухшим губам. Мысль о том, что Логан обнажен под струями горячей воды, заставляет меня снова и снова возбуждаться.

Прошлый раз эхом отдается в моей голове, и разочарование проносится по моим венам. Часть меня понимает, почему он не хочет продолжать случайный секс, несмотря на то, как хорошо нам вместе. Он заботится о своих братьях. Он никогда не поставит под угрозу их отношения ради того, чтобы время от времени трахать меня. В Ньюпорте сотни женщин, с которыми он может трахаться без всяких последствий.

У него нет причин продолжать в том же духе.

В отличие от меня.

Я подавляю свои чувства, но это все равно что бороться с ветром.

Не появляйся здесь больше.

Для моего рассудка будет безопаснее, если я подчинюсь. Безопаснее для моего сердца, потому что огонь разгорается каждый раз, когда его руки касаются моей кожи. Я хочу остаться здесь еще чуть-чуть; наблюдать за Логаном, когда он выходит из ванной; изучать и запоминать контур его лица, высокие скулы и полные малиновые губы, которые искусно обрабатывают мое тело.