Но Матеус был не менее впечатляющим. Вокруг него кружилась тьма, плотная, как щит. Он казался воплощением мрака — его тёмная аура поглощала свет, а молнии Евы лишь едва касались его, впитываясь в его защитный кокон. Он отвечал ей не менее мощно. Взмахи его рук вызывали темные вихри и смертоносные разряды тёмной энергии, которые стремились сковать Еву.
Одна из его атак — огромный чёрный сгусток энергии — ударила в сторону Евы, но она с невероятной лёгкостью уклонилась, парируя удар золотым щитом. Их силы столкнулись с ужасающим треском, как если бы встретились две стихийные бури. Осколки тьмы и света разлетались по арене, обрушиваясь на всё вокруг. Казалось, что каждое их движение могло разрушить мир, настолько это сражение было разрушительным.
Взрывы и молнии мелькали вокруг них, их силуэты на мгновение терялись в этом хаосе, но они продолжали двигаться, сражаться. Ева, несмотря на свою хрупкость, была невероятно быстра. Её движения были как танец, но смертельно опасный танец, в котором каждое её действие сопровождалось новым заклинанием. Она летала над ареной, словно богиня войны, не позволяя Матеусу приблизиться. Но он не отступал, его темные силы поглощали свет, а каждый новый удар был всё сильнее.
В этом хаосе они оба выглядели как противоположности — Ева, воплощение света, и Матеус — мрак в его чистом виде. Постепенно их дуэль становилась всё более ожесточённой, и никто из них не собирался отступать, пока один из них не падёт.
Я стоял, невидимый в этом хаосе, и наблюдал за их битвой. Способности, которые они демонстрировали, казались выходящими за пределы того, что возможно для обычного мага. Но меня больше волновало то, что, как бы они ни сражались друг с другом, любая их ошибка могла стать причиной моей гибели.
Из темноты, едва различимой сквозь мелькающие вспышки света и тьмы, я заметил ещё одну битву, развернувшуюся неподалёку. Лея, окружённая магической аурой, явно сделала Владимира своей целью. Её движения были полны уверенности, каждая её атака была мощной и точной. Магия земли окружала её, и я понял, что это её новое оружие. Каменные глыбы поднимались из-под земли по её команде, смещались и летели прямо в сторону Владимира. Земля трещала под её ногами, её сила вызывала трепет.
Владимир, однако, не собирался просто так сдаваться. Его тело буквально горело. Магия огня окутала его с ног до головы, и каждый его шаг оставлял за собой огненный след. Он атаковал с яростью и напором, выпуская с рук огненные шары и зловещие языки пламени, которые касались земли, сжигая её дотла. С каждым его взмахом воздух раскалялся, и в ответ на атаки Леи он обрушивал на неё волны жара.
Лея, не отступая, вызывала с земли новые глыбы камня, превращая их в щиты, блокируя пламя Владимира. Но огонь был неумолим — пылающие шары разбивались об эти щиты, раскалённые обломки разлетались вокруг, превращая поле боя в хаотичное сочетание пепла и камней.
Земля под Леей буквально оживала. Она взмахнула рукой, и огромные шипы вырвались из-под земли, стремясь поразить Владимира. Он едва успел отскочить в сторону, в последний момент подняв стену огня, чтобы защититься. Но каждый раз, когда огонь сталкивался с землёй, магии переплетались в безумной симфонии разрушения. Лея двигалась как буря — уверенная, сильная, и с каждым её шагом земля тряслась, создавая новые препятствия для Владимира.
Владимир отвечал не менее яростно. Его магия огня буквально сжигала воздух вокруг. В какой-то момент он поднял руки к небу, и столб огня взвился вверх, пронзив облака и взрывом обрушившись на арену. Взрыв был настолько мощным, что даже каменные стены, которые Лея воздвигла вокруг себя, начали трещать и крошиться. Но она не сдавалась. Её магия земли отвечала на каждый огненный удар, создавая всё новые защитные барьеры.
Лея, при этом, была сосредоточена. Она играла с землёй, как дирижёр со своей оркестровой палочкой. Каменные столбы поднимались, захватывали Владимира в ловушки, но он всегда вырывался, обрушивая на всё огонь, а каждый его шаг становился пламенной тропой.
Их сражение было как столкновение стихий: земля и огонь, грубая сила против ярости. Каждый их удар напоминал о том, что здесь нет места слабости — лишь сила может определить победителя.
"Те, кто понимает магию стихий, не видят в них только разрушение — они видят гармонию мира, которая порой приходит через конфликт." Неожиданно вспомнилась мне чья-то цитата, так кстати вписывающаяся в происходящее вокруг.
Паника во мне постепенно нарастала. Эдварда не было видно, но его тёмная аура чувствовалась повсюду. Я с каждой минутой начинал нервничать всё сильнее, пока чуйка не взвыла — и в последний момент я отпрыгнул в сторону. Там, где я стоял всего мгновение назад, врезалось заклинание невероятной силы, разорвав землю и оставив глубокий след. Затем последовали ещё удары, один за другим. Каждое новое заклинание било по мне с безжалостной точностью, вынуждая меня перемещаться каждую секунду.
А затем я услышал смех. Это был Мигуэль. Его мерзкий, издевательский смех. Он обрушил на меня своих монстров, и каждый новый призрак, скелет или зомби теснили меня всё сильнее, не оставляя пространства для манёвра. Они объединились против меня, как будто кто-то скоординировал эту атаку. Эдвард и Мигуэль? Они сговорились!
— Какого хрена?! — выдохнул я, пытаясь ускользнуть от нарастающего давления.
Я скакал по арене, надеясь выбраться из этого кошмара или хотя бы добраться до кого-то, кто мог бы стать новой целью. Но каждый раз меня теснили, играли со мной в салочки, где я был не охотником, а дичью. Это ощущение беспомощности накатывало с каждой секундой, и с каждой новой атакой силы мои постепенно начали угасать. Таймер сражения давно закончился, но система, больше не вмешивалась. У нас не было победителей, и теперь бой перешёл в неуправляемый хаос.
Я запнулся на мгновение, и этого хватило, чтобы меня прижали в угол. Я не успел отреагировать вовремя, и в тот момент, когда остановился на секунду, Эдвард материализовался прямо за моей спиной. Его хватка была стальной — он схватил меня за горло, и дыхание тут же перехватило. Его ледяные пальцы сжимались всё сильнее, лишая меня воздуха.
— Вот ты и попался, пёсик, — прошипел он, сжимая мою шею всё крепче. — Расслабься, тебе уже не нужно сражаться.
Я услышал, как Мигуэль, стоящий неподалёку в своей отвратительной форме лича, растянулся в мерзкой, злобной улыбке. Он направил на меня свой посох, его холодные, мертвенные глаза блестели, когда он начал зачитывать какое-то заклинание. Мрак, тьма и безумие — всё это было вплетено в его слова.
— Чёрт, чёрт, чёрт, — промелькнуло в моей голове. Что делать?!
Дыхание перехватило. Эдвард держал меня крепко, а Мигуэль уже был готов нанести последний удар. Все трибуны замерли в ожидании, а я понимал, что в этот раз удача может меня покинуть.
Когда хватка Эдварда начала сжимать моё горло до боли, мир сузился до одного мгновения — дыхание тяжёлое, сердце колотится в ушах, а мысли мелькают хаотично. Мигуэль с мерзкой ухмылкой стоял рядом, его посох уже направлен на меня, и слова заклинания скользили по воздуху, словно холодные лезвия. Я понимал, что если сейчас что-то не изменится, это может стать моим концом. Невидимость и тени не работают, враги играют со мной как с дичью, и времени осталось считанные секунды.
"Ты же не бросишь меня сейчас, да?"
Этот внутренний запрос был почти отчаянным. Как Посланник Фортуны, я знал, что удача всегда на моей стороне — в самых неожиданных и непредсказуемых моментах. Но сейчас? В таком хаосе?
На первый взгляд ничего не произошло. Вокруг царил шум сражения: крики, раскаты магии, удары по земле. И тут я ощутил малейший порыв ветра, как будто кто-то коснулся моей щеки невидимой рукой. Это было настолько несущественно, что в любой другой момент я бы не обратил внимания. Но в этот раз — это была Фортуна.
Тонкий поток воздуха ударил по арене, заставив шевельнуться лежащий камень, который соскользнул под ногами Мигуэля. Он едва заметно дёрнулся, посох качнулся в сторону, и слова заклинания сбились. В этот миг его магический заряд с треском сорвался с его посоха и выстрелил в сторону, разлетевшись искрами в воздухе. Заклинание рассеялось.
