Она одаривает меня улыбкой полной слез, и я хмыкаю. По какой-то причине это ее рассмешило, и она вытерла глаза, ухмыляясь.

— Я знаю, что ты не считаешь себя милым, но ты ошибаешься. А теперь пора подставить под этот цирк свои задницы.

— Не уверен, что хочу этого, — искренне говорю ей. — Мне нравится моя задница.

— Мне она тоже нравится. — Она вздергивает брови. — Возможно, мне придется ущипнуть ее еще раз, чтобы войти в образ.

Моя реакция на эту угрозу мгновенная и горячая.

Желание пронзает меня, и я понимаю, почему хочу помочь Таре, помочь ей вернуть ее бизнес или, по крайней мере, получить средства, чтобы понять, что она хочет делать дальше.

Она думает, что я милый, потому что она мне нравится. Я хочу, чтобы она так думала.

И я отчаянно, отчаянно хочу, чтобы я понравился ей в ответ.

Я прочистил горло и изогнул бровь.

— Я уже сказал тебе, что произойдет, если ты будешь продолжать щупать мою задницу.

— Это обещание или угроза? — спросила она, ответив на мое поднятие бровей обеими своими.

Все или ничего.

— И то, и другое. — Я ухмыляюсь, наклоняясь к ней. Этот аромат ласкает мои чувства, сводя с ума. — Или, что еще лучше, мы можем войти в образ, снова поцеловавшись.

— Ммм, я уже и забыла, каково это, — мягко говорит она.

Боже, я хочу снова ощутить вкус ее губ. Я хочу большего, чем то, что мы уже сделали.

— Могу помочь тебе и с этим, — говорю. И тогда я отбрасываю осторожность и обхватываю рукой ее шею, притягивая ее лицо к своему. — Ты так потрясающе пахнешь, — бормочу я.

Но я не целую ее в губы. Не сразу. Она задыхается, когда я провожу губами по нежной коже ее шеи.

— Если бы ты действительно была моей девушкой, я бы целовал тебя вот так. — Я оставляю поцелуй за поцелуем на ее челюсти, и каждый ее тихий выдох заставляет меня чувствовать себя все более и более неуправляемым. Каждый звук, который она издает, когда я притягиваю ее к себе, заставляет меня желать ее еще сильнее.

— Если бы ты действительно была моей девушкой, я бы развернул эту машину, и мы бы пропустили это глупое двойное свидание, потому что я был бы слишком занят, целуя тебя. — Я целую ее скулы, ее нос, одержимый тем, как она тает в моей хватке. — Если бы ты действительно была моей девушкой, я бы дал тебе именно то, что ты сказала ей, я уже сделал.

Ее глаза распахиваются, и на лице появляется лукавая улыбка.

— Это правда?

— Я еще не закончил, — говорю ей. Затем беру в плен ее губы, и это все, что я помнил, и даже больше. На вкус она напоминает осень. Как обещание дождя и прохладной погоды. Как туман, вьющийся вокруг сосен. Как черные кошки и магия.

Она похожа на то, что могло бы быть. Что-то недосягаемое и все, чего я хочу.

— Ну… — Она наконец отстраняется, ее губы припухли. — Это было… очень приятное напоминание. — Ее глаза полуприкрыты, а дыхание учащенное. — Мы опоздаем на наше проклятое двойное свидание.

— Отлично. Мы скажем им, что целовались в моей машине.

Она смеется, широко улыбаясь мне, и в этом нет ни капли притворства.

— Хорошо, хорошо. Это все часть плана.

— Все это часть плана, — соглашаюсь я.

Это тоже правда, только это не тот план, в котором я заставляю свою бывшую думать, что я двинулся дальше.

У меня новый план: действительно двигаться дальше… с Тарой.

Глава 13

Тара

«Соленый круг» появился в Нью-Хоупвелле относительно недавно, и, как и отель Эммы, он привнес в город новую жизнь и экономический подъем, который положительно сказался на всей округе.

Как только мы входим внутрь, я удивленно моргаю, глядя на то, как изменилась пивоварня в честь осеннего фестиваля. На каждом столе распускаются великолепные осенние цветочные композиции из тыкв, освещение приглушенное и романтичное. По стенам и барной стойке развешаны гирлянды в тон сверкающим листьям на осеннем фестивале Эм. Несмотря на дождливый будний день, в ресторане многолюдно.

— Ух ты, — говорю вслух.

— Здесь всегда так много людей? — спрашивает Уорд. Его рот сжался в плотную линию дискомфорта, и у меня немного щемит сердце от того, что он чувствует себя не в своей тарелке в окружении других людей.

— Нет, не всегда. Я имею в виду, что по выходным здесь бывает много народу, но…

— Это из-за успеха Эм на осеннем фестивале, — говорит мужской голос сзади нас, и мы сразу же оборачиваемся. — Тара, я рад тебя видеть. Эм сказала, что люди восторженно отзываются о твоем стенде на фестивале.

— О, это замечательно, — говорю я и обнимаю его.

Когда я отстраняюсь, Уорд хмуро смотрит на меня. Ой. Упс.

— Привет, Джек. Это Уорд Карлайл. Уорд, это Джек, он владелец «Соленого круга», и он парень Эммы. Ты знаешь, моя подруга, которая владеет отелем?

— Приятно познакомиться, — говорит Уорд, на его лице ясно читается облегчение.

Вот это да. Он действительно серьезно относится к этой затее с фальшивым парнем.

— Мне тоже, — говорит Джек.

— Ты очень расслабился с тех пор, как я видела тебя в последний раз, — говорю я ему, слегка удивленная тем, каким счастливым и беззаботным он выглядит.

— Ну, прошло уже несколько месяцев, — многозначительно говорит Джек, и я морщу нос от этого замечания.

— Да, меня тоже больше не сдерживает работа, — говорю я ему.

Джек вздрагивает, и большая рука Уорда прижимается к моей спине.

— Мне очень жаль, что так получилось, — говорит Джек, и я заставляю себя улыбнуться.

— Все будет хорошо. Я как кошка. Всегда приземляюсь на лапы.

— К тому же, у нее есть я, чтобы помочь ей, — говорит Уорд, и, хотя мы только пару минут назад в машине поговорили об этом, меня удивляет, что он это сказал.

Это звучит так, как будто он… действительно мой парень.

А не притворяется из-за своей злобной бывшей.

Не притворяется только для того, чтобы она увезла с собой рассказы о том, как здорово Уорду здесь живется.

А так, будто я ему действительно небезразлична.

Мое сердце трепещет.

— Спасибо, — говорю ему, поворачиваюсь и сжимаю его запястье. Он наклоняется, его губы касаются моего уха. Дрожь чистого желания проходит по позвоночнику, а между ног возникает боль.

— Я не такой уж плохой фальшивый парень, правда? — спрашивает он, и я импульсивно, а может, потому что не хочу, чтобы это было фальшиво, и, возможно, мне понравился наш маленький глупый тренировочный поцелуй в машине…

Я целую его снова.

И на этот раз делаю это серьезно. Я обхватываю его затылок и прижимаюсь к нему, улавливая аромат сосны в его лосьоне после бритья, запах дождя на его коже и кофе, который все еще чувствуется в его дыхании. И я продолжаю целовать его, наслаждаясь тем, как его губы скользят по моим.

Его язык против моего языка.

Его руки на моей заднице.

— Ну, вы двое просто не можете оторваться друг от друга, не так ли? — восклицает Бекка, пробираясь сквозь толпу. Приглушенный свет заставляет мерцать ее светлые волосы цвета шампанского.

Голос Бекки хуже, чем ведро ледяной воды.

Я хватаю Уорда за руки, обнимая ими свою талию и поворачиваюсь так, что он прижимается к моей спине.

И я чувствую что-то восхитительно твердое сквозь вельветовое платье. Что-то, что заставляет меня таять.

Черт.

Везет мне.

Глупая ухмылка на моем лице совсем не фальшивая.

— Разве можно меня винить? — Я хлопаю ресницами.

— У тебя помада на подбородке, — говорит она мне.

Я не красила губы сегодня утром, поэтому просто улыбаюсь ей еще шире.

— Нет, это, наверное, засос, мы целовались в машине. Извините за опоздание.

— Не могу дождаться, когда расскажу об этом Эм, — слышу бормотание Джека. Бекка даже не моргнула, так что, слава богу, она ничего не слышала. — Вы двое, должно быть, та пара, с которой встречается Тара. Я провожу вас к заказанному столику. Только лучшее в этом заведении для лучшей подруги Эм.

— О, спасибо, Джек.

— Наверное, приятно быть большой рыбой в маленьком пруду, — промурлыкала Бекка, так приторно фальшиво, что я удивляюсь, как у нее не сгнили зубы прямо в челюсти.