— Это точно. Нет ничего лучше, чем жить в маленьком городке с людьми, которые действительно заботятся о тебе, — огрызаюсь я в ответ. О, она думает, что сможет превзойти меня в пассивной агрессии?

Моя мать — королева пассивной агрессии.

— Уорд рассказывал мне о твоей потрясающей компании друзей в Атланте, — вру я, широко улыбаясь. — И как Девон поддерживал тебя после разрыва. Тебе так повезло.

Ее щеки становятся еще краснее, и крошечный укол вины пронзает меня, как заноза. Мне неприятно опускаться до ее уровня.

Так разочаровывающе.

Мне не нравится быть грубой. Но мне также не нравится Бекка. Ни капельки. Я хмурюсь.

Что бы сделала Тилли?

Тилли была бы смущена тем, как я с ней обращаюсь. Конечно, Тилли может быть скрытной, но… ей бы это не понравилось.

— Я рада, что вы решили посетить Нью-Хоупвелл, — говорю ей, и Уорд сжимает мою руку, пока мы пробираемся сквозь толпу людей.

Я с удивлением обнаруживаю, что говорю это серьезно.

Терпеть Бекку — это стоит того, потому что Уорд поцеловал меня. Мои щеки потеплели.

Может быть, мне стоит притвориться хорошей. Может быть, мне стоит просто быть собой.

И тут же вся моя дрожь и нервы улетучиваются. Мне все равно, что Бекка думает обо мне. Мне вообще наплевать на Бекку.

Но мне… мне кажется не все равно, что думает Уорд.

Поэтому я решила заставить Тилли — и себя — гордиться собой.

— Как вы с Девоном познакомились?

Бекка моргает, явно удивленная тем, что я искренне чем-то интересуюсь, и, судя по выражению лиц мужчин, они тоже удивлены.

Что ж, значит, нас четверо.

— Мы познакомились на работе. — Она отбрасывает волосы, явно восстанавливая равновесие. — А вы двое?

— Тара умеет колдовать в саду — говорит ей Уорд.

— Да, в этом вся ее изюминка, насколько я понимаю.

Я сдерживаю раздражение, потому что она не ошибается. Это и правда моя изюминка.

Уорд хмурится и морщит лоб.

— Она…

— На самом деле это очень смешно, — перебиваю его, ухмыляясь. Он сжимает мою руку, и мы занимаем свои места за небольшим столом из темного дерева. На каждом месте разложены четыре симпатичных дегустационных меню, напечатанных на бумаге из вторсырья и пергаменте с цветочным узором. — Итак, у Уорда есть этот огромный участок земли и грандиозные планы по его благоустройству, которое, кстати, на данный момент представляет собой в основном газон, верно? Так вот, он продолжает сажать цветок за цветком, овощ за овощем…

— Я не знала, что ты вообще увлечен этим. — Тон Бекки слегка расстроенный, и Уорд хмурится еще сильнее.

— Я не люблю заниматься садом, — вставил Девон. — Зачем работать на земле, если можно заплатить кому-то за это?

Фу.

— Привет, добро пожаловать в «Соленый круг». — Официантка, которую я не узнаю, приветствует нас, указывая на дегустационные меню на столе. — Сегодня мы предлагаем ассортимент сидров на осеннюю тематику. Вы можете выбрать один из трех различных видов сидра, фрукты для которых поставляются из фруктовых садов по всему Техасу. Также у нас есть небольшое меню закусок, предоставленных фудтраком Plated Pig. — Она протягивает кувшин с ледяной водой и наливает каждому по стакану. — У вас есть вопросы по дегустационному меню?

— Еще нет, — резко говорит ей Бекка, и официантка замирает.

— Вы можете дать нам минутку на это? — ласково спрашиваю. — Но я бы хотела заказать по одной закуске из фудтрака, пожалуйста.

Официантка искренне улыбается мне и кивает, практически бегом отбегая от стола.

Уорд смотрит на Бекку, и я начинаю думать, что это была очень плохая идея.

— Я разговаривала с твоей матерью вчера вечером, Уорд. — Бекка притворяется, что серьезно заинтересовалась своим меню, и Девон вздыхает со смирением.

— Знаешь, думаю, это так мило, что ты все еще разговариваешь с его мамой, — говорю ей. — Это так здорово.

— О, они не разговаривают, — говорит мне Девон. — Не так, как она это преподносит. Бекке нравится оставаться с ней в контакте, потому что мама Уорда играет большую роль во многих благотворительных мероприятиях, которыми она занимается.

— Девон, это неправда. Я люблю Эрику.

— Моя мама замечательная, — осторожно говорит Уорд.

На Девона потом будут кричать.

— Знаешь, что странно, Уорд? Она сказала, что ты никогда не упоминал о ней. Ни разу. — Бекка наклоняет голову в мою сторону, довольная своей детективной работой.

Черт.

Черт, черт, черт.

— Бекка, я не разговаривал с мамой уже несколько месяцев. Об этом она тебе сказала?

Бекка замирает, и я кладу руку на запястье Уорда, чувствуя что-то похожее на родство с ним.

— Я тоже редко разговариваю с мамой, — тихо говорю ему, сжимая его предплечье. Я сжимаю его еще раз, потому что он выглядит очень недовольным всей этой ситуацией. Не могу сказать, что виню его.

— Так это ты не даешь Уорду поговорить с его мамой? — спрашивает она.

Успокойся, Регина, мать твою, Джордж⁸.

Как же мне хочется это сказать. Но вместо этого я опускаю взгляд в свое меню.

— Думаю, что выпью что-то кислое, — наконец говорю я.

— Почему ты так решила? — тихо спрашивает Уорд.

— Потому что должна быть причина, по которой вы с ней не разговариваете. Как-то подозрительно, что она вошла в твою жизнь, ты влюбился, а потом перестал разговаривать со своей мамой. — Она прищуривает глаза, челюсть сжимается так сильно, что я опасаюсь, как бы нам не пришлось срочно вызывать для нее стоматолога.

Девон со вздохом достает свой телефон и начинает листать страницы.

Благо, официантка снова появляется.

— Я буду кислый флайт⁹, — говорю я ей.

— Я тоже, — говорит Уорд.

— У вас есть IPA¹⁰ на разлив? — спрашивает Девон.

Бекка смотрит на свое меню, все еще разозленная. Это чертовски неудобно. Официантка перечисляет несколько сортов IPA, и Девон останавливает свой выбор на одном.

— Я возьму игристый флайт, — наконец произносит Бекка.

Официантка уходит с заказом, но она, видимо, улавливает напряжение за нашим столиком, потому что продолжает бросать на меня обеспокоенные взгляды. Я показываю ей большой палец вверх, и она слегка расслабляется.

Меньше всего мне нужно, чтобы Бекка доводила измученную официантку до слез.

Другой официант ставит перед нами еду — шесть небольших деревянных досок, на которых разложены всевозможные закуски.

— Подождите, что я заказала? — спрашиваю в полном недоумении.

Официант смеется и жалеет меня.

— Жареный козий сыр с манговым чатни¹¹. — Он показывает на каждое блюдо. — Ассорти с мясом и сырами местного производства, костный мозг с микрозеленью, грибы в трех вариантах, горные устрицы и тарелка фруктов и йогурта.

— Горные устрицы, — повторяю я, слегка удивленная, как раз в тот момент, когда Бекка тянется за одной.

— Подожди, — говорю я ей, поднимая руку. — Не надо…

— Ммм… — Она задумчиво жует.

Я не могу отвести взгляд. Боже правый. Я пыталась предупредить ее.

— Немного резиновая. На вкус не похожа ни на одну устрицу, которую я когда-либо пробовала.

Я уставилась на нее.

— Девон, ты должен попробовать, — говорит она своему мужу, который берет одну.

— Горные устрицы — это бычьи яйца, — прямо говорит Уорд.

Я хватаю его за верхнюю часть бедра, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

— Нет, это не так. Официант сказал, что это устрицы. Горные устрицы.

— Знаешь, что? — я беру себя в руки, кладя несколько грибов на свою тарелку. — Ты абсолютно права. Он так и сказал.

— Хочешь попробовать? — спросил меня Уорд, совершенно прямолинейно.

Только этого мне и не хватало, чтобы окончательно потерять голову, и когда через несколько секунд появились наши порции сидра, я выпила первые две так быстро, как только смогла.

— И как? — спрашивает меня Уорд со смехом в глазах.

— Кисло, — отвечаю я. — Очень кисло. — Я едва успеваю сдержать отрыжку, прижимая салфетку ко рту.