Потом я поняла, что нужно справляться самой и что никто за мной не придет.

— Оливер, ты, должно быть, что-то путаешь. Это обычная безделушка, посмотри.

Я протянула ему гребень, и он отшатнулся, а затем тряхнул гривой и возмущенно рыкнул. Звук получился коротким, что-то похожее на «М-р-р-рау».

— Нужно все-таки вернуть в программу академии артефакторику, хотя бы пару занятий. Унни! Да ты прислушайся!

— К чему? Я тебя не понимаю.

Очередное возмущенное «М-р-р-рау», а затем Оливер вдохнул и выдохнул.

— Никуда не уходи! — выпалил он и вынесся прочь из моей комнаты так быстро, как будто за ним гнались пьяные пикси.

Ждать Оливера пришлось недолго — на всякий случай я положила гребень на туалетный столик и опасливо отодвинула от себя подальше.

Мало ли.

Вернулся Оливер уже спустя несколько минут и протянул мне… крылоключ.

— Ты умеешь пользоваться диагностическими чарами, Унни?

— Это что, экзамен?

Оливер фыркнул.

— Вот уж нет, пускай у Янга по поводу заклинаний и адептов, которые ничего о них не знают, готова болит. Попробуй использовать диагностическое заклинание с крылоключом.

— Правда, можно?

Не дожидаясь ответа Оливера, я принялась формировать заготовку и наполнять ее содержанием. Меня так давно тянуло поисследовать этот артефакт! Невероятно ценный, редкий. Просить Оливера я стеснялась.

Диагностическое заклинание получилось темно-красным — должно быть, я немного перестаралась с вложенной силой, но это нестрашно.

Золотой ключ засветился красным, и я восхищенно вздохнула. Диагностические чары позволяли почувствовать артефакт или предмет. Наложив их, я поняла, что волшебства в этом ключе — огромное количество. А еще ощутила дуновение свежего ветра, который чувствуешь, когда открываешь дверь и выходишь из дома. А еще… Он ощущался как Стортон-холл и как… как Оливер.

Так что я без труда, даже встретив этот ключ в первый раз и не видя его глазами, могла бы сказать: это артефакт, открывающий портал в Стортон-холл. Мощный, с большим радиусом действия, питающийся магией обладателя — Оливера Стортона.

— Почувствовала? Молодец. А теперь сделай то же самое с гребнем.

— Только чтобы показать, что ты не прав, — проворчала я, неохотно формируя новое заклинание и направляя его к гребню.

В этот же момент меня как будто затопило ледяной соленой волной, как будто я была кораблем, попавшим в морской шторм. Магии в этом артефакте было так много, что крылоключ на его фоне казался зачарованным на полеты детским воздушным змеем.

Я закашлялась, потому что у меня горло перехватило. Ощущений было так много, что я затруднялась их назвать, все они были новыми, незнакомыми. Одно было ясно — море, ветер и что-то странное, похожее на… песню. Или музыку.

А еще у гребня и крылоключа было что-то общее, что я не могла бы назвать. Что-то… как будто у них была одинаковая основа.

— Унни, дыши. Сними чары, приди в себя. Вот так, умница. — Огромные пушистые лапы обвились вокруг моих плеч, и страх моментально отступил. — Поняла теперь?

— Что поняла?

— Это не просто гребень. Похоже, это портал или что-то вроде этого. И, учитывая, что твоя мама была русалкой… Кажется, это одна из самых ценных вещей на острове. Русалки никогда не оставляли людям ниточек, чтобы их найти.

— Портал? Почему он тогда не работает? И почему я ни разу не замечала в нем ничего странного?

Молчание, во время которого Оливер поглаживал меня по спине, мягко и успокаивающе.

— Должно быть, ты так привыкла к этому гребню, что воспринимала его как что-то нормальное. Возможно, дело в твоей… природе. Ты наполовину русалка, милая. Я думаю, этому артефакту не хватает чего-то важного. Крылоключ работает при соприкосновении с дверными замками, а твой гребень, хм… раз уж ты пользуешься по назначению, и это его не активирует, то… Это довольно интересно. Нам нужно в библиотеку. Ты… не собираешься пока спать?

Голос Оливера стал вкрадчивым и просительным, и я чуть не засмеялась. Он был настоящим ученым, который, увидев впереди интересную загадку, готов был плыть сквозь любой шторм к ее решению. С удивлением я поняла, что в этом мы похожи, сейчас сна у меня не было ни в одном глазу. Я хотела выяснить тайну гребня.

Стоп.

— Оливер, а ты не хочешь посмотреть на него поближе? Потрогать? — невинно проговорила я.

— А можно?

Оторвавшись от меня, Оливер посмотрел на туалетный столик. Чтобы меня обнять, он опустился на одно колено и сейчас не спешил вставать. Оливер потянулся к гребню, сжал его огромной лапой, аккуратно и бережно. Поднес к лицу и повел носом, так что длиннющие усы задергались, а уши встали торчком.

Мне будет не хватать этой его формы.

— Я его тебе дарю, — выпалила я быстро, пока не передумала. — Забирай, гребень твой.

— Что? Ты с ума сошла? Да за его стоимость можно…

Закончить Оливер не успел: схватился за пасть, которая стремительно менялась в размерах и теряла шерсть. Да и лапа его все больше напоминала человеческую руку.

Что ж, мне, определенно, будет не хватать его кошачьей формы: недовольного ворчания по поводу порванной одежды, мурчания, тайной любви к пучкам кошачьей мяты. Игрушек, которых с великой фантазией изготавливает и рассовывает по всему поместью Дрангур. Дергаюшегося кончика хвоста, по которому можно легко считать настроение Оливера. Того, что он сам не может почесать себя за ухом, но обожает, когда это делаю я, хоть и не признается в этом. И, конечно, этого возмущенного «М-р-р-рау».

Похоже, я все-таки умудрилась влюбиться в чудовище.

Все было бы совсем хорошо и спокойно, если бы спустя два дня Оливер, окончательно очеловечившийся, не объявил мне, что знает, как работает мой гребень и может… найти мою маму.

А этого я категорически не хотела.

Я была не нужна ей всю жизнь. С чего бы мне искать ее сейчас?..

— Унни, но ведь она оставила тебе этот гребень! — настаивал Оливер. — Она хотела, чтобы ты ее нашла!

— Может, она его просто забыла? И вообще, у нас и без этого хватает забот.

— Унни…

— Нет!

Ни на какие уговоры ни в тот день, ни в следующие я не поддалась.

Я понадеялась на то, что Оливер оставил эту затею, но как выяснилось — я слишком плохо его знала. Вернее, упустила из вида то, что ученый — это всегда ученый.

— Если ты не хочешь использовать гребень, то это сделаю я! — заявил как-то Оливер, невозмутимо попивая чай.

Я едва не поперхнулась.

— Ты не посмеешь!

— Почему? Ты ведь его мне подарила, — Оливер демонстративно повел плечами и подмигнул мне.

Солнце давно зашло, а его тело все еще было человеческим, как и много дней до этого — лучшее доказательство того, что он прав.

— Унни, подумай. Готова ли ты в самом деле отказаться от знания о том, чем обладаешь? — его голос приобрел соблазнительные нотки, и я про себя ругнулась.

Он был прав. Наверное, по натуре я тоже была ученым. Теперь, когда я знала, что гребень — это не просто игрушка с ярмарки, я уже вряд ли могла бы просто оставить это как есть.

Мне хотелось узнать, какие тайны он скрывает. Несмотря на то, что я по-прежнему не горела желанием искать встречи с мамой.

Оливер предположил, что гребень работает так же, как крылоключ, только если крылоключ активируется от контакта с замочными скважинами, то гребень…

— Ты говоришь серьезно? — не поверила я, когда Оливер впервые описал свою идею.

— Ты ведь сама говорила, что ни разу не выносила гребень к морю. Разве нет?

Я не нашлась с тем, что ответить.

После того, как я приняла решение, что не хочу и дальше прятаться от надвигающейся бури за чахлым кустом, понадобилась еще неделя, чтобы я окончательно решилась на это безумство. За это время я успела сдать выпускной экзамен по заклинаниям и увидеть с десяток кошмаров.

Идея Оливера была простой: чтобы активировать магию, заключенную в гребне, нужно погрузить его в море.