— Ты хочешь этого? — Нейт показывает на телефон, в его голосе звучит отвращение, и тогда я понимаю.

Ему стыдно за себя. Не за измену, а за то, что он хочет. Ему противны его собственные желания. Он не хочет жениться на женщине, которая хочет того же, потому что тогда она тоже будет ему противна.

А у меня нет терпения на все это.

Я, все еще голая, но мне уже все равно, и я топаю к шкафу. Я распахиваю дверцу, поднимаюсь на цыпочки, чтобы достать коробочку с кольцом из глубины, куда я ее спрятала, и кручусь на месте, бросая ее в грудь Нейта точно так же, как я бросила в него телефон.

Коробочка падает на пол, рядом с выброшенным телефоном.

— Вот, — выплевываю я. — Надеюсь, у тебя есть чек. Я нашла его раньше. Я думала, что ты сделаешь предложение сегодня вечером. Честно говоря, я не была до конца уверена, что хочу выйти за тебя замуж, — добавляю я, каждое слово пропитано ядом. Я хочу, чтобы это было больно. И судя по его очень опечаленному лицу, так оно и есть.

Отлично.

— Но я думала, что ты достаточно хорош, — продолжаю я кисло. — Я думала, что ты — это все, что мне нужно. Но, похоже, мы оба ошибались. Никто из нас не является тем, чего хочет другой. И, наверное, единственное, за что мы можем быть благодарны, так это за то, что я поняла это до того, как мы совершили большую гребаную ошибку.

— Шарлотта… — Нейт разжимает руки. — Да ладно. Мы можем поговорить об этом. Мы пойдем на терапию, если ты хочешь. Разберемся со всем, что здесь происходит…

— Все дело в том, что ты изменяющий кусок дерьма, которому слишком стыдно за себя, чтобы стать мужчиной и попросить то, что он хочет, у женщины, на которой он хочет жениться. Или, может быть, часть того, что тебя заводит, — это подглядывание. В любом случае, я не хочу в этом участвовать. — Я указываю на дверь, изо всех сил стараясь, чтобы мой палец не дрожал. — Убирайся.

— Шер…

— Убирайся! — Я кричу это так громко, что Нейт вздрагивает, и его глаза расширяются.

— Черт, ладно. — Он торопливо хватает с пола свой телефон, оставляя на нем коробочку с кольцом. — Я позвоню тебе, Шарлотта, и как только ты успокоишься…

— Не надо! — Кричу я ему категорически. — Просто убирайся к чертовой матери!

— Я ухожу. — Он направляется к двери, его черты лица напряжены. Он не выиграл этот спор, и я могу сказать, что это выводит его из себя. Но мне все равно. Я стою, выпрямившись, скрестив руки на груди, пока он не удалится из спальни, и я не услышу, как захлопнется входная дверь.

Тогда, и только тогда, я опускаюсь на пол и разражаюсь слезами.

***

Два часа спустя я достаточно успокоилась, чтобы позвонить Джаз. Честно говоря, я могла бы позвонить любой из наших подруг, и они приехали бы так быстро, как только смогли бы. Но мне нужна Джаз. Я знаю, что она не станет меня стращать, но и не будет при этом милой. Мне не нужны сейчас успокаивающие банальности. Я хочу, чтобы кто-то сказал мне, не перегибаю ли я палку.

Я не думаю, что это так, но мои мысли ходят кругами, пока я сижу на полу и рыдаю. Мне нужно услышать, что, может быть, это всего лишь препятствие на пути. Что, возможно, Нейт прав, и мы можем попробовать терапию. Может быть, нам просто нужно разобраться в нашем дерьме, и у нас будут счастливые отношения. В конце концов, любовь — это борьба за нее, верно? И может быть, я тоже сделала что-то не так, что-то, что способствовало этому…

Эта мысль наконец-то заставляет меня подняться с пола. Я подхожу к комоду, вытираю слезы, роясь в ящиках в поисках нижнего белья, пары леггинсов и своей любимой футболки большого размера. Я смотрю на нее в своих руках и поджимаю губы.

Разве это моя вина? Должна ли я была носить по дому шелк и кружева, а не поношенные леггинсы и футболку группы, которая на три размера больше? Может быть тогда, Нейт попросил бы меня прислать ему фотографии, на которых я трахаю себя игрушкой?

Как только я пишу Джаз, она отвечает через несколько секунд.

ШАРЛОТТА: Привет. Я дома. У нас с Нейтом произошла неприятность. Ты можешь прийти? Мне очень тяжело.

ДЖАЗ: Конечно, детка. Я гуляю с Зои, но я возьму такси. У тебя есть напитки?

ШАРЛОТТА: Много.

ДЖАЗ: Отлично.

После этого ничего не остается делать, как ждать ее прихода. Я тащусь в гостиную, где наливаю себе полный бокал пино нуар и беру пульт. Я даже не знаю, что смотреть, но мне нужно что-то кроме тишины, поэтому я включаю «Игру престолов» и позволяю ей играть в фоновом режиме, пока я тупо смотрю на драконов, летающих по экрану.

Эпизод уже наполовину закончился, когда я услышала звук зуммера. Я открываю дверь, и Джаз бросает на меня взгляд, прежде чем покачать головой. Она стягивает с себя кожаную куртку и вешает ее на латунный крючок на стене, забирает у меня из рук почти пустой бокал с вином и идет наполнять его, наливая себе тоже.

— Что, черт возьми, он сделал? — Прямо спрашивает она, возвращая мне вино и опускаясь рядом со мной на голубовато-серый диван в гостиной.

Теперь, когда я думаю об этом, многие вещи в этой квартире серые. А я даже не очень люблю серый цвет. Или, по крайней мере, я бы добавила больше акцентных цветов.

Может, так и сделаю, раз уж больше никогда не пущу Нейта в это место.

Я делаю глоток вина, и еще один, и еще, пока рассказываю все Джаз. К тому времени, как я заканчиваю, я допиваю бокал, а у нее на лице появляется убийственное выражение, когда она снова наполняет его для меня.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной, — прорычала она. — Я не могу в это поверить. Как будто он достаточно горяч, чтобы…

— Это моя вина? — Спрашиваю я тоненьким голоском, наконец-то озвучивая то, чего боялась с тех пор, как начала читать эти сообщения. — Я сделала что-то не так? Есть ли что-то, что я могла бы сделать по-другому — одеться более сексуально или попытаться выяснить, чего он может хотеть…

— Нет, черт возьми, — решительно заявила Джаз. — Это не твоя вина, детка. Это ни в коем случае не твоя вина. Это он виноват в том, что он подлый, жуликоватый кусок дерьма…

Я смеюсь, слегка икая, и закрываю рот рукой.

— Я тоже так его называла, — признаю я. — Ну, не в том смысле, что мерзкий, а…

Джаз качает головой.

— Ты можешь сделать все гораздо лучше, чем он. Ты будешь намного лучше. Но для начала тебе нужно перестать винить себя во всем этом.

— Я никогда не знала, что он хочет чего-то подобного. — Я делаю еще один глоток из бокала со свежим вином. Я чувствую, что начинаю чувствовать кайф — я никогда не пью много, и редко что-то кроме вина. Два больших бокала пино нуар — это много для меня. — Я даже пару раз спрашивала о его фантазиях, но он так и не сказал…

— Чего ты хочешь? — Перебивает Джаз, глядя на меня. — То, что ты нашла в его телефоне, это то, что ты хочешь сделать?

— Я имею в виду… — Я колеблюсь, делая большой глоток вина для храбрости. — Не то чтобы конкретно, я не думаю. Мне не нужен мужчина, который хочет быть униженным. — Просто мне стало грустно, наверное. Не из-за Нейта, потому что он кусок дерьма, — уточняю я, и Джаз ухмыляется. — Но просто сама мысль об этом. Но та часть, где ты умоляешь об этом… — Я прикусила губу. — Я не знаю. Есть вещи, о которых я определенно думала…

— Например? — Джаз мгновенно вцепилась в меня. — Расскажи мне. Я не буду тебя осуждать, обещаю.

Я сужаю глаза.

— Я не уверена, что верю тебе.

— Верь. Как я уже говорила в машине сегодня. Я делала странные вещи. И в этом нет ничего плохого! Правда. У каждого есть фантазии. Я бы не стала винить тебя, если бы у тебя были какие-то безумные фантазии. Особенно после того, как ты так долго была с мистером Ванилью.

— Я имею в виду… — Я проглотила еще вина и почувствовала, что теперь я точно пьяна. Даже чуть больше, чем пьяна. Возможно, я уже на пути к опьянению вдрызг. Возможно, я и в самом деле уже вдрызг, понимаю я, пытаясь собраться с мыслями и чувствуя, что они скользят и перескакивают с одного места на другое. — Хочу парня, который сосредоточен на мне. То есть действительно сосредоточен только на мне и моем удовольствии. Это раз.