— У тебя есть девушка? — Спрашивает Сабрина, постукивая ложкой по крем-брюле, стоящему перед ней, и я вдыхаю, напоминая себе, что нужно быть терпеливым. Мне нужно доставить ее к людям, которые обеспечат ее безопасность, а для этого мне придется посвятить ее в план.

Это самая сложная часть. Нет простого способа сказать кому-то, что он вот-вот станет жертвой торговли людьми и что если он не послушает тебя, того, кто навязывает ему слова «торговля людьми», то именно это и произойдет.

— Я не слышу. — Говорю я ей, указывая на ухо, стараясь немного смягчить свой тон. Музыка набирает обороты, и я поворачиваюсь к ней. — Потанцуй со мной, — предлагаю я, протягивая руку, и Сабрина бросает на меня недоверчивый взгляд, но грациозно поднимается из-за стола и кладет свою руку в мою.

Ее холодность — это щит, я это знаю. Она — принцесса Братвы, с детства воспитанная закрывать свои эмоции, выращенная для исполнения прихотей отца и не более того. Теперь ее собираются использовать как пешку для мести моего отца, и я не позволю этому случиться. Не при мне.

Мне нужно, чтобы она поверила мне, а поскольку мы не очень хорошо знаем друг друга и наши семьи враждуют, я прошу о многом.

Я веду ее на танцпол, ненавидя тот факт, что если Шарлотта посмотрит в ту сторону, то увидит, как я танцую с Сабриной. Мне плевать, что я имею такое же право, как и она, быть с кем-то еще, но я не хочу этого. И я не хочу, чтобы она думала, что я этого хочу.

Я хочу, чтобы она знала, что я ее. Что в мире нет другой женщины, которая заставит меня почувствовать то же, что и она, от одного лишь прикосновения. От одного лишь поцелуя… и что я опасно одержим ею.

И как только она позволит мне, я планирую сделать ее полностью своей.

Я вдыхаю сквозь зубы, напоминая себе, что нужно сосредоточиться, что я не могу сейчас так отвлекаться. Мне нужно обратить внимание на Сабрину и на то, как я собираюсь выбраться отсюда.

Когда музыка стихает, я провожу рукой по ее пояснице, притягивая ее ближе.

— Послушай, — бормочу я, наклоняясь так, что мой рот оказывается рядом с ее ухом. Я вытесняю из головы все мысли о Шарлотте, все порывы вспомнить, как десять минут назад ее ухо было так близко к моим губам, ее запах наполнял мои чувства. Меньше всего мне сейчас хочется, чтобы у меня стоял член, когда Сабрина рядом со мной, особенно учитывая то, о чем мы собираемся поговорить. — Как ты думаешь, почему мы сегодня здесь вместе?

Сабрина слегка отстраняется, выражение ее лица немного недовольно.

— Что ж, — медленно произносит она. — Честно говоря, я полагаю, что наши отцы придумали проверенный временем способ оставить их соперничество в прошлом… уложив нас в одну постель. — Ее улыбка лишена юмора. — Полагаю, это прелюдия к какому-то брачному соглашению. Я слишком долго откладывала все предложения отца, так что, полагаю, это цена.

— Неужели я настолько плох? — Я не могу сдержаться. Она меня не интересует, и это не имеет никакого отношения к тому, о чем нам нужно поговорить, но ее комментарий все равно вывел меня из равновесия. И теперь я хочу знать.

Она ухмыляется.

— Без обид, Иван, но плохие мальчики — это не совсем мое. А у тебя на лице написано, что ты опасен. Честно говоря, я бы хотела скучного мужчину. Моя жизнь и так достаточно увлекательна. Я бы хотела такого, который приносил бы мне цветы как по часам каждый вторник после работы и смотрел бы на меня так, будто я повесила луну. Но я никогда этого не получу, не с моим отцом, который дергает за ниточки.

Я приподнимаю бровь, сохраняя низкий голос. Между музыкой и гулом разговоров, когда на танцпол выходят все новые пары, я должен быть уверен, что только Сабрина услышит то, что я хочу сказать.

— Ну, мы здесь сегодня не для этого. Но не стоит слишком переживать, — пробормотал я, отстраняясь настолько, чтобы смотреть ей прямо в глаза. Я бездумно провожу пальцами по ее позвоночнику, пока говорю, и мы раскачиваемся вместе, изображая романтический танец, а не серьезный, потенциально смертельно опасный разговор. — Я здесь, потому что сегодня вечером с тобой должно произойти что-то плохое, и я должен помочь этому. Но вместо этого у меня есть все намерения вытащить тебя отсюда.

Сабрина напрягается в моих объятиях.

— В чем дело? — Напряженно спрашивает она, и в этот момент я благодарен и за то, что она умна, и за то, что она дочь пахана. Опасности этого мира ей не чужды, и она готова с ними столкнуться. Отсутствие шока и неверия значительно облегчит ей задачу.

— Ты не ошиблась, говоря о наших отцах и их соперничестве. Но мой не хочет мира. Он хочет отомстить. И он планирует использовать тебя как средство для этого. — Я крепче прижимаю ее к себе, придавая своему лицу выражение желания — именно так я должен смотреть на роскошную женщину в своих объятиях, — даже когда говорю быстрее, чем заканчивается песня. — Он расширил свой бизнес и торгует плотью, Сабрина. И он планирует забрать тебя сегодня вечером, чтобы продать. Я должен помочь довести тебя до людей, которые отвезут тебя на следующую остановку. Но вместо этого я собираюсь отвести тебя к тем, кто доставит тебя в безопасное место.

Ей удается сохранять ровное выражение лица — что, на мой взгляд, чертовски впечатляет, — но ее глаза ясно показывают, как она напугана.

— Что за люди? — Спрашивает она, и я кручу ее по кругу, возвращая в свои объятия, и снова прислоняю свой рот к ее уху.

— ФБР. Они увезут тебя отсюда. После этого все будет… все будет по-другому, Сабрина. Мне очень жаль. Твоя жизнь изменится. Но это единственный способ не допустить, чтобы с тобой случилось что-то гораздо худшее.

Я поднимаю глаза и вижу, как трое мужчин в строгих костюмах на заказ пробираются на танцпол, причем с трех разных сторон. Для всех остальных они выглядят просто как гости, ищущие себе плюс-фоны, но я знаю, кто они. Это люди моего отца, и они приближаются к Сабрине. Я знаю, что мне теперь делать. Я должен придумать причину, чтобы она пошла за мной в комнаты справа от главного этажа, где я поведу ее по коридору, где ее ждут еще четверо мужчин. Я должен накачать ее наркотиками и передать им.

Но я не собираюсь ничего этого делать.

— Мне нужно, чтобы ты мне доверяла, — шепчу я Сабрине, и тут же тяжелая рука ложится мне на плечо.

— Какого черта ты делаешь с моей девушкой? — Высокий мускулистый мужчина разворачивает меня к себе, его глаза сужены, а щеки слегка розовеют, как будто он выпил слишком много. — Ты сказала мне, что не пойдешь, сука…

Рот Сабрины приоткрыт, шок на ее лице совершенно реален, а это все, что мне от нее нужно.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — огрызаюсь я, прикидываясь идиотом перед людьми отца, собравшимися вокруг нас. — Но тебе нужно убираться отсюда, друг. Она здесь, со мной.

— Я так, блядь, не думаю. Это моя девушка. Сабрина, просто пойдем со мной. — Голос мужчины стал умоляющим, его глаза были прикованы к ней. — Мы можем все уладить, детка. Это не обязательно должно быть так.

— Не подходи к ней, — рычу я, сжимая руки в кулаки. — Она моя пара, придурок. О том, что ты хочешь, можно поговорить позже. После того, как мы с ней насладимся нашей ночью.

Мужчина бросается вперед, отпихивая меня в сторону, да так сильно, что я чуть не падаю на задницу.

— Пойдем со мной, Сабрина, — огрызается он, хватая ее за руку и притягивая к себе, изображая ревнивого, разъяренного бойфренда. — Я хочу знать, почему ты мне солгала.

А затем, достаточно тихо, чтобы слышали только мы с Сабриной, он шепчет ей на ухо:

— Агент Брукс. ФБР. Я собираюсь вытащить вас отсюда.

Лицо Сабрины мгновенно смягчается, и мое уважение к ней возрастает, когда я понимаю, что она лучшая актриса, чем я когда-либо мог бы ей похвалиться.

— Мне очень жаль. — Говорит она достаточно громко, чтобы остальные мужчины могли ее услышать. — Я должна была сказать тебе. Просто та ссора… — Она продолжает говорить, пока Брукс ведет ее с танцпола, обхватив одной рукой и притянув к себе, его шаг быстр, словно ему не терпится остаться со «своей девочкой» наедине, чтобы все обсудить.