— Мы должны решить эту проблему, и я обязательно отмечу твой номер в телефоне как «Связаться, если меня собьет автобус». Ты же не хочешь упустить шанс пообщаться с парнем, который только что поцеловал тебя так, как никто другой, правда? — заявляет он с самоуверенной ухмылкой, похоже, весьма довольный собой.

Я не могу сдержать смех, который так и льется из меня.

— Забавный доктор. Я сначала не поверила, но ты и правда многогранен.

— Я — полный набор, понимаешь? Такие встречаются раз в жизни. — Его слова сопровождаются преувеличенно фальшивым зевком, когда он стонет и вытягивает руки над головой. Я бью его тыльной стороной ладони по животу, и мужчина с усмешкой наклоняется вперед.

— Мне нужно пойти поработать после того, как я удостоверюсь, что с бабушкой все в порядке, но может, позже мы встретимся, чтобы выпить? — я просто не могу не поддаться на его уловки — Джексон такой обаятельный.

— «Ландсдаун» в восемь? — предлагает он.

— По-моему, неплохо.

— Встретимся возле «Ландсдауна», — говорит он.

— Зачем?

— Просто так.

Я игриво закатываю глаза и прохожу мимо него, возвращаясь к бабушке, которая уснула за время моего отсутствия. Надеюсь, она будет более спокойной, когда проснется. По крайней мере, я знаю, что здесь она в надежных руках.

Я беру дневник с кресла и кладу его в сумку, а затем на цыпочках выхожу из комнаты. В большом лифте я тяжело приваливаюсь к стене и на мгновение закрываю глаза, потрясенная всем, что происходит в моей жизни. Я стараюсь глубоко вдохнуть, чувствуя себя так, словно не делала этого несколько дней. Такое ощущение, что моя жизнь выходит из-под контроля, и мне трудно найти что-то, за что можно было бы ухватиться. Словно Алиса в Стране чудес, я падаю в нору на неизведанную территорию, не понимая, что именно произошло, и где я окажусь.

Слова, проносящиеся в моем сознании, нелегко переварить, потому что я не могу соотнести их с теми обстоятельствами и ощущениями, которые бабушка пережила. Трудно смириться с мыслью, что мне, возможно, никогда не получится по-настоящему понять, через что пришлось пройти бабуле, и теперь это создает между нами невидимую пропасть, которой раньше не было. Бабушка живет с этим все эти годы, зная, что у нее никогда не будет возможности испытать то, что она должна была испытать в те нелегкие годы, и, что еще хуже, ее юношескую любовь сопровождали пытки и мучения. Я думала, мы с ней похожи, но теперь понимаю, что никогда не смогу быть и вполовину такой сильной, как она. Она выжила в самом прямом смысле этого слова.

С этими мыслями я иду к своему джипу и забрасываю сумку внутрь, а затем сажусь на сиденье. Когда я собираюсь закрыть дверь, то вижу записку, прикрепленную между щеткой стеклоочистителя и лобовым стеклом. Присмотревшись, понимаю, что это конверт. Странно. Я выхожу из машины, вытаскиваю его и возвращаю в салон.

Конверт не запечатан, что позволяет легко извлечь записку. Развернув неровно сложенную бумагу, я обнаруживаю размашистый почерк Майка.

Пожалуйста, больше никаких извинений.

«Эмма,

Пожалуйста, не выбрасывай это письмо, не прочитав его сначала.

Я ошибался больше раз, чем могу сосчитать. После некоторого времени раздумий могу честно сказать, что я был плохим парнем. Я не знаю, как быть хорошим партнером, и, думаю, это не очень хорошо характеризует меня. Понимаю, это говорит о моей незрелости, но в свою защиту скажу, что у меня никогда не было достойного примера для подражания.

Осознаю, как сильно тебя обидел, и измена непростительна. И не жду, что ты простишь меня за сделанное мной, особенно после шести лет хорошего отношения ко мне. Я ничего не дал тебе взамен, и знаю, что это письмо может быть выброшено в окно через несколько минут, но не могу уйти, не попытавшись хотя бы в чем-то поступить с тобой правильно.

Больше никаких обещаний с моей стороны. Я знаю, что не смогу их сдержать. Не могу сказать, что брошу пить, потому что уверен, у меня есть с этим проблемы, как и у моего звездного отца. Я обращался с тобой как с дерьмом, потому что в моей жизни никогда не было женщины, которая показала бы мне, как нужно поступать. Я был слеп к этому. Знаю, что не заслуживаю тебя, и не заслужил последние шесть лет твоей жизни, но все же надеюсь, что когда-нибудь ты простишь меня, хотя бы за то, что я зря потратил твое время.

Ты можешь никогда не поверить, но я правда люблю тебя, и мне больно, особенно сейчас, когда постепенно начинаю понимать, что между нами на самом деле все кончено. Я собрал твои вещи в коробку и оставил ее на заднем дворике дома твоей мамы. Если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, как меня найти. Спасибо, что пыталась меня исправить. Наверное, некоторые вещи просто не поддаются починке.

Всегда люблю тебя,

Майк».

Ух ты. Я не ожидала такого поворота событий. Печально, но сначала я подумала, что кто-то написал текст за него, а потом решила, наверное, это последняя попытка Майка получить мое прощение.

Опускаю голову на руль, и в уголках моих глаз появляются слезы. Я никогда не пыталась изменить его, но надеялась, Майк поймет, насколько мне дорог, и захочет, чтобы у нас все получилось. Вкладывать столько времени во что-то, а потом закрывать дверь и уходить — для меня это сложно и почти невозможно. Сейчас мне неизвестно, что значит быть удачной в отношениях. Раньше я чувствовала это, когда заставляла его улыбаться, но на этом все и закончилось. Он всегда улыбался только из-за меня. Майк никогда не хотел прилагать никаких усилий, чтобы сделать меня счастливой. Листок выпадает из моей руки и ложится на колени, оставляя после себя лишь пустоту, заполняющую мою грудь. Я не буду скучать по Майку, потому что скучать не о чем. Он ничего не дал, и поэтому все наконец-то закончилось. Шесть лет — долгий срок, но это лучше, чем целая жизнь.

Я еду к маме, но сворачиваю с дороги, когда вижу «Старбакс», в котором бываю чаще всего. Я сметаю с коленей письмо Майка и беру с собой сумку. Нацеливаюсь на свой обычный столик в углу, но Челси останавливает меня, прежде чем я успеваю войти в дверь.

— Привет, подруга, — кричит она из-за стойки. Я хожу сюда уже так давно, что подружилась с персоналом. Поскольку у меня нет нормального офиса, эти люди ближе всего к моим коллегам, поэтому я люблю приходить сюда, когда мне нужно общение. С ними легко найти общий язык, они готовят мне кофе и не мешают.

— Привет. — Я машу рукой и снимаю сумку с плеча, позволяя ей упасть на присмотренный мною стул. Когда я подхожу к стойке, Челси уже ждет меня с кофе гранде.

— Ты сегодня выглядишь так, будто тебя сбил автобус, — замечает она, протягивая мне стакан. Я смеюсь над иронией, вспоминая угрозу Джексона попасть под автобус завтра.

— Это была очень тяжелая неделя, — признаюсь я ей.

— А я-то думала, почему тебя не видно.

— Честно говоря, мне, наверное, нужно добавить виски в кофе, прежде чем рассказать тебе всю историю, — шучу я.

Челси оглядывается через плечо и снимает фартук.

— Джон, ты можешь меня подменить? Я возьму перерыв.

Я опускаю на стойку пять долларов за кофе и чаевые, затем иду к своему столику, где собираюсь работать.

Челси садится напротив меня.

— Ты знаешь, я не люблю совать нос не в свое дело, но Майк приходил недавно, — сообщает она с опаской, прищурив глаза.

Я прижимаю руку к лицу.

— Это не то, что я хотела услышать, — тяжело вздыхаю я.

— Он тебя искал.

— Думаю, он достаточно умен, чтобы не ждать ответа на его звонки, если он попробует позвонить, — фыркаю я. Челси хорошо осведомлена обо всем, что касается Майка, и, вспоминая об этом, понимаю, что прошло уже много лет с тех пор, как я могла сказать о нем что-то хорошее.

— Что случилось? — она откручивает крышку своей бутылки с водой и делает быстрый глоток.

— Я рассталась с ним. Опять.

— На этот раз навсегда? — она говорит так же скептически, как и Майк, но слегка смеется, потому что это стало уже постоянной шуткой в моей жизни. Очевидно, все знают, насколько я слаба. Как я могу быть внучкой такого волевого человека, но при этом с таким трудом решаться на перемены в своей жизни?