У меня мурашки по коже побежали.

— Смерть не остановит нас, — сказал я старику. — Будь уверен, враг будет уничтожен.

— Враг не один. Второй скрывается в городе, — добавил старик, посмотрев на меня.

Это был самый странный диалог в моей жизни.

Но он лишь укрепил мою решимость.

Ни боль, ни смерть, ни происки врагов не остановят меня. Я доберусь до всех тварей.

Нас провели в просторный зал, где фигуры на доске уже были расставлены.

Князь, бледный, осунувшийся, сидел в кресле, смотря в пустоту немигающим взглядом. Его жена, мёртвая, держала младшего сына, удерживая коготь у его горла. Одно движение — и вскроет от уха до уха.

Главная тварь находилась чуть в стороне от них, дальше от входа.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Судя по вашему виду, господа и одна госпожа, вы догадались, что это ловушка? И всё равно посмели сунуться сюда всего лишь втроём, — хлопнул он в ладоши. — Так уверены в себе?

— А ты что ещё за хмырь? — вышел я вперёд.

Болтать не входило в наши планы, но я банально использовал эту возможность, чтобы лучше оценить ситуацию и решить, как разыграть наши карты.

— Хмырь? — вставил мертвец. — А ты и есть тот самый Васильев? Сирота-простолюдин, святой и глава зарождающегося ордена? Так-так, а это кто? Красная жрица? Воевода Славский?

Красная жрица? Если бы не ужас ситуации, я бы точно на Эмму покосился.

— Ты неплохо подготовился. Что дальше? Угрозы? Шантаж?

— Всё просто, — развёл он руками. — Если дёрнетесь, князь умрёт, а его сынок останется без головы. Если у вас хватит сил, чтобы противостоять мне, то в город будет выпущен смертоносный вирус и спустя сутки он вымрет. Готов ли ты рискнуть, целитель? — спросила тварь насмешливо.

— Давно спросить хотел. Вы же, ублюдки, себя властителями жизни мните, а при этом являетесь всего лишь жалкими рабами. Давно стухшими. Стоило оно того?

— О-о-о, — протянул он, прищурившись. — Ты скоро узнаешь это. Я превращу тебя в мертвеца и заставлю служить. Усилю и отправлю убивать людей. Как тебе такое будущее, целитель? — Последнее слово он сплюнул.

— Ты… — внезапно заговорил князь, очнувшись. — Васильев… Помнишь мой дар?

— Помню, князь, — ответил я.

Мертвец уставился на него с любопытством.

— Служи и защищай.

Второй раз меня пробрало. Внутри что-то сжалось.

Атаковали мы все одновременно.

Князь вспыхнул и ударил по жене. Я отметил, как лезвие отрубило ей руку и откинуло назад. Младшего княжича задело, но это было ерундой.

Мертвец этой выходки не оценил, дёрнул, и тонкая, почти невидимая нить срезала голову князю.

Юрий Дмитриевич мог защитить себя, но предпочёл спасти сына. Мертвец мог атаковать меня, но выбрал наказать князя.

А я… У всех есть пределы. Мой был достигнут давным-давно. Ещё в том мире. Сколько раз я подавлял эмоции. Сколько раз сдерживал рвущийся наружу крик отчаяния и всепоглощающей боли. Сколько раз задыхался от ненависти и бессилия.

Мертвец успел убить князя, а я — добраться до него.

Куда быстрее, чем он успел среагировать. Меч прошёл наискось, разрубая тело. Ему хватило силы, чтобы выпустить нити и не разлететься кусками, но это был лишь первый удар.

Мягкая волна силы от ритуала Эммы прокатилась по залу, ударила в мертвеца. Славский оказался рядом с княжичем и прикрыл его, дохнув силой и создавая щит.

Я же продолжил рубить тварь.

Мертвец выхватил шпагу, попытался отбиться и получил стрелой в лицо. То вспыхнуло, обуглилось. Меч пошёл дальше и отрубил кисть, вместе со шпагой. Снова выскочили нити, притягивая конечность, но тут мы с Эммой не позволили повторить этот трюк.

Тварь попыталась отмахнуться, но я был слишком быстр, силен и взбешён. Какая-то часть сознания отметила, что эта особь совсем не боец. До прошлой твари сильно не дотягивает, а раз так, то…

Меч вошёл ему в брюхо, я повёл его дальше, вскрывая грудную клетку. От вложенной силы мертвеца аж приподняло, и я пробежал прямо с ним, пока лезвие не врезалось в стену, а тварь не пригвоздило.

Я остался без оружия, но это было уже не важно. Я сам — оружие.

Руку окутало Кровью, она уплотнилась, и я вбил пальцы прямо в Источник.

— Сдохни, — выдохнул я.

Удар, вспышка — и мертвеца разнесло на куски.

— Олег, княжич! — окликнула меня Эмма.

Встряхнувшись, я метнулся к княжичу. Горло ему всё же вскрыло. Не сильно, рану Славский зафиксировал, но требовалось убедиться, что ничего другого внутри него не оставлено. И не зря проверил. Парень был отравлен проклятием, которое раскрылось и начало пожирать его внутренние органы.

Сосредоточившись, я выжег заразу и закрыл рану на шее. Жить будет.

— Эмма, надо выследить второго! — поднялся я.

— Нужен мертвец, — ответила она.

— Их тут хватает… — ответил я, подхватывая меч, который положил на пол, пока княжичем занимался.

Моя злость никуда не делась. Тварь сдохла слишком быстро.

Схватка заняла всего несколько секунд, и этого времени хватило, чтобы из соседних комнат мёртвые добрались до нас. Славский выставил щиты, а я вот шагнул им навстречу.

Ни боль, ни смерть не остановят меня. Я буду служить, князь, до самого конца, пока не уничтожу всех тварей.

Взмах — и первую тварь снесло. Удар копьём — и двух мертвецов унесло в дверной проём. Я прошёл следом и отмахнулся мечом, разрубая тех, кто прыгнул на меня.

В образцах для ритуала у Эммы недостатка не будет.

Сергей впал в состояние ступора, из которого никак не мог выйти. Давние новости о том, что на дворец напали и отец ранен, большинство охраны перебито, как и слуги с придворными, — сами по себе были ударом. Совсем не первым.

Ранение, смерть Ольги, нападение на дворец, все последующие битвы и события. Княжич наивно полагал, что имеет хорошую подготовку, но как же сильно он ошибался. В эти дни он постоянно ощущал, что находится на грани. Обречённость, фатальность происходящего — на фоне всего этого идея Служения и что-то, что могло принести реальную пользу, стало тем, что помогло сохранить Сергею рассудок.

Но возвращение мёртвых во дворец… Это стало той последней каплей, которая окончательно что-то сожгла внутри княжича. Надломила, без возможности починить и реабилитировать. Тогда-то и пришло ощущение эмоционально отупения.

Последующие события княжич воспринимал без эмоциональной окраски. Подготовка, приезда Аристарха Павловича, подход Кузнецова-старшего и его гвардии, которую он привёл на помощь князю. Выход Олега, Эммы и Славского.

Дальше нужно было ждать. И — дождались.

В один миг все собравшиеся пришли в движение. Кузнецов унёсся первым, княжич не уследил, как это произошло. Следом двинулись гвардейцы и солдаты. Княжич побежал за ними. Эта пробежка запомнилась фрагментами. Хорошо знакомые виды дворца. Опалённые стены. Кровь. Мёртвые, что нападали неожиданно. Крики обычных людей. Призывы о помощи. Скоротечные сражения.

Княжич опомнился, только когда добрался до подвала, где нашлось множество пленных. Быстро осмотревшись, Сергей понял, что никого из родичей здесь нет, и бросился дальше.

Ему нужно было узнать.

И он нашёл.

Зрелище было сюрреалистическое. В одном из залов Олег и Эмма, притащив ещё трепыхающегося мертвеца, проводили ритуал. В соседнем зале парень нашёл Славского. Который стоял рядом с Иваном. Младший княжич стоял спиной и смотрел…

Сергей дёрнулся, когда увидел обезглавленного отца. Разрез на шее был ровный. Голова скатилась вниз, упала князю на руки. Получалось, что он держал сам себя.

Заворожённый княжич перевёл взгляд и узнал мать. Её тело лежало переломанной куклой в стороне.

Мягкая волна силы разошлась в стороны. Сергей отмер, обернулся, увидел в коридоре уходящего Олега. За ним следовала Эмма. Она остановилась, уставилась на парня.

— В городе есть ещё одна тварь, которая может выпустить убийственный вирус. Мы отправляемся за ней. Ты должен остаться здесь и навести порядок. Соберись и действуй.