— А что? Незаметно? — выдохнул он ей в губы, не сводя с нее сверкающих зеленых глаз. — Я понял, что, переходя в мир Варра, мы теряем многие возможности. Человеческое тело словно создано для удовольствия. Как жаль, что глупые человечишки даже не подозревают об этом.
— Ты все время грозишься, что свяжешь меня и выпорешь, — проговорила Динка с интересом вглядываясь в изумрудные глаза. — Тебя это действительно так возбуждает?
— Если ты этого захочешь, то да, — прошептал он, и глаза его озорно сверкнули.
— Почему тогда ты так испугался и расстроился тогда, когда я сказала тебе о том, что ты меня ударил? — спросила она, вглядываясь в его лицо.
— Ну-у, это другое, — он вдруг смутился, отвел глаза и даже немного отстранился, перестав вдавливать ее своим телом в матрас.
— Расскажи мне что тебя так напугало? Это как-то связано с твоей прошлой жизнью? Это как-то связано с тем, что тебя изгнали из твоего мира?
— Не слишком ли много ты хочешь знать, маленькая любопытная козочка? — отшутился он. На его лице играла надменная ухмылочка, но глаза смотрели пронзительно.
— Не хочешь рассказывать? — Динка огорченно покачала головой. Почему он до сих пор не доверяет ей? — Тогда я кое-что расскажу тебе. Можно?
Шторос с разочарованным вздохом вытянулся рядом на боку, опираясь на локоть и подставив ладонь под щеку.
— Давай, только быстро. Пока я не набросился на тебя, — проговорил он, скользя взглядом по ее лицу и не проявляя никакого интереса к теме разговора.
— Меня в жизни били… — начала Динка внезапно охрипшим голосом. Шторос оторвал взгляд от ее губ и посмотрел ей в глаза. — Очень много били. Сначала отец, затем брат. Били ремнем, вожжами, и вообще, чем придется…
— Это все давно в прошлом, — шепнул Шторос, нежно касаясь кончиками пальцев ее щеки.
— Я тоже так думала, — кивнула Динка. — Вот только Джо… Как только я увидела ремень в его руках, я совсем потеряла голову от страха. Стала беспомощной, как котенок. Жалобно плакала и умоляла его остановиться. А он упивался своей властью…
Шторос судорожно вздохнул и потянулся, чтобы заключить ее в объятия. Но Динка оттолкнула от себя его руки. Ей сейчас нужна была не жалость.
— Я не закончила! — резковато ответила она на его удивленный взгляд.
Шторос кивнул и снова вытянулся рядом на расстоянии ладони.
— Я не хочу вечно бояться ремней. Мне нужно пережить этот страх и оставить его позади. Ты мне поможешь?
— Что ты задумала? — подозрительно спросил Шторос, сощурив глаза.
— А ты… Ты что-то сотворил в своем мире, что теперь боишься сам себя. Признайся, ты ударил Криллу? Или может быть ты регулярно бил ее, как мой отец бил мою мать? И теперь ты не хочешь повторять свои ошибки?
— Какое это имеет отношение… — Шторос вдруг разнервничался и попытался встать с их импровизированного ложа, но Динка удержала его, схватив за запястье.
— Я подумала, если я разрешу тебе бить меня добровольно, то ты перестанешь бояться, что однажды причинишь мне боль неосознанно, — произнесла Динка и с волнением всмотрелась в выражение его лица. Уловил ли он в этом запутанном предложении то, что она хотела донести до него? Если он человек-алмаз, то надо срезать с него отколотые грани, которые ранят его, чтобы он снова засиял на солнце, словно слеза богов.
По лицу Штороса пробежала тень, и хватка его руки на ее запястьях ослабла.
— Помоги мне, и я помогу тебе! — взмолилась Динка, видя, что он все понял и колеблется.
— Я не буду причинять тебе боль, — хрипло проговорил он и откатился в сторону.
— Я хочу, чтобы ты ударил меня, — прошептала Динка с надеждой вглядываясь в его профиль. — Мы сможем отрепетировать эту ситуацию, взять ее под контроль и больше никогда этого не бояться. Я боюсь боли, боюсь того, что кто-то снова будет меня бить. Наедине с Джо и в шлюпке, когда ты ударил, у меня даже в глазах помутилось от этого страха. Но сейчас я доверяю тебе, я знаю, что ты не будешь со мной жесток, что ты в состоянии контролировать себя. Я хочу, чтобы ты излечил меня от этого страха. Ты поможешь мне?
— Ты ошибаешься, — прохрипел он едва слышно. — Я не тот, кому можно доверять.
— Мне плевать, что ты сам думаешь о себе. Я доверяю тебе потому, что я чувствую себя рядом с тобой в безопасности. И мне нужно это ощущение безопасности, а тебе нужно это ощущение контроля. Никто, кроме тебя, не сделает для меня этого. А ты сможешь…
— Ох, Динка, — застонал он, вновь поворачиваясь к ней, и в глазах его плескалась странная смесь возбуждения и неуверенности.
— Скажи «да», — подсказала Динка.
— Да! Я сделаю все, о чем ты попросишь, — хрипло прошептал он, дергая за широкий кожаный шнурок в ее штанах и вытаскивая его из пояса.
— Только рубашку не рви, она мне еще нужна, — нервно засмеялась Динка, когда он взялся за ворот ее рубахи. Шторос кивнул и дрожащими руками помог Динке стянуть рубаху через голову. А когда она соединила руки над головой, чтобы высвободить рукава, он отшвырнул рубаху и быстро скрутил ее запястья шнурком между собой и вокруг ножки койки, оказавшейся поблизости.
У Динки перехватило дыхание от чувства беспомощности и беззащитности. Кожаный шнурок не удержал бы ее, вздумай она всерьез сопротивляться. Но она вырываться не планировала, поэтому вдохнула полной грудью, успокаивая зашедшееся в бешеном галопе сердце. Шторос, тем временем, обнажился сам, стянул с нее штаны с панталонами и взял в руки широкий кожаный ремень, освобождая его от прикрепленных ножен с кинжалом.
— Если ты передумаешь, просто скажи «достаточно», — прошептал он, обхватывая ладонями грудную клетку и скользя вниз до бедер.
Динка хотела ответить, но в горле от страха все пересохло, и она просто кивнула.
Он рывком перевернул ее на живот, шнурок вокруг запястий закрутился, сжимая ее руки еще крепче. От первого прикосновения к спине, Динка крупно задрожала всем телом. Но Шторос просто гладил ее своими большими ладонями, интенсивно массировал, разогревая кожу спины и ягодиц. Постепенно Динка расслабилась, растворившись в растекающемся от его рук тепле.
— Ты все еще хочешь? — спросил он, склоняясь к ее уху и касаясь губами чувствительной кожи ушной раковины.
— Да, — прошептала Динка, чувствуя, как от этого короткого слова все мышцы тела судорожно сжимаются. — Ударь меня! — повторила она хрипло, чтобы у него больше не оставалось сомнений.
— Сейчас! — выдохнул Шторос, отстраняясь. И спину наискосок обожгла полоса боли. Динка забилась и завизжала. Из глаз брызнули слезы.
— Тише, тише, — прошептал Шторос, покрывая место удара жаркими поцелуями. — Я люблю тебя!
— Я люблю тебя, — эхом отозвалась Динка, едва смогла совладать со своим голосом. — Еще! Пожалуйста!
— Сейчас! — предупредил он более твердым голосом. И в этот раз ремень прошелся по обнаженным ягодицам. Динка вскрикнула, и тут же прервала вопль, широко открыв рот и жадно хватая воздух.
— Как ты? — Шторос снова гладил ее тело и покрывал поцелуями.
— Еще… я хочу еще, — застонала Динка. Было в этом что-то такое, правильное. Это было совсем не то ощущение, когда брат избивал ее. Динка не чувствовала себя беспомощной и забитой, несмотря на стягивающую запястье веревку. Она знала, что идет на это по собственному желанию и сама же может остановить это в любой момент. Это давало сладостное ощущение власти над собственной болью.
Ремень без предупреждения хлестким звонким шлепком обрушился на спину, на ягодицы, на заднюю поверхность бедер. Она закричала от обжигающей все тело боли и забилась в своих путах. Слезы текли по щекам ручьями уже безостановочно.
Тут в дверь раздался настойчивый стук. Динка сморгнула слезы и испуганно обернулась. Шторос побледнел и застыл, словно окаменел. Если сейчас кто-то из варрэнов откроет дверь и увидит, чем они занимаются… Его загрызут в ту же минуту, не разбираясь.
Стук повторился и за дверью послышался шорох.
