— Мне надо подумать, — выдавила она хрипло. И, стараясь держать спину прямо, а голову высоко поднятой, встала из-за стола и направилась к выходу. Шторос сказал, чтобы она советовалась с ними, прежде чем принимать решения. В этот раз она не будет настолько глупа, чтобы действовать поспешно и безрассудно. Ей нужно просто выйти отсюда и рассказать все Шторосу. И делать только то, что он ей прикажет.

«Иногда лучшее, что ты можешь сделать — не думать своей головой, а подчиниться тому, кто главный», — сказал ей Тирсвад. От мысли о том, что ей не надо прямо сейчас решать, что от ее решения прямо сейчас не будет зависеть дальнейшая судьба Дайма, что у нее есть те, кто разделят с ней эту тяжесть, ей стало легче дышать. Ледяной обруч, сковавший грудь, распался и со звоном рассыпался.

— Только долго не думай. Помни, что с каждой минутой галера все дальше, — напомнил о себе Джо. Но она смерила его уничтожающим взглядом. Она больше не была одинокой беспомощной девчонкой. У нее за спиной стояла ее стая, и ей ничего не угрожало. Варрэны не позволят ублюдку притронуться к ней. Они найдут выход.

Прямо за дверью стоял бородач и сально ухмылялся. Он, конечно же, слышал все до последнего слова. Шторос, Хоегард и Тирсвад подпирали противоположную стенку. Динка направилась прямиком к Шторосу, коснулась лбом его груди, дождалась, пока его руки сомкнутся на ее плечах. А потом, из нее как будто вынули стержень. Она бы мешком рухнула на пол, если бы варрэн не подхватил ее на руки. Шторос вынес ее на палубу, а Хоегард и Тирсвад, держа руки на оружии, сомкнули вокруг них кольцо защиты. Матросы настороженно поглядывали на них, но никто не решился подойти к ощетинившимся пассажирам.

Найдя уединенное место на корме за кубриком, Шторос усадил Динку на палубу. Трое варрэнов расположились вокруг нее, продолжая сжимать в руках оружие.

— Говори! — потребовал Шторос жестко.

— Мы отклонились от курса и не догоним галеру, пока я не соглашусь отдаться Джо, — едва слышно прохрипела Динка, сквозь сдавивший горло спазм.

С губ Штороса сорвалось витиеватое нецензурное ругательство.

— Динка, ты же не… — с тревогой спросил Хоегард.

Динка покачала головой.

— Вы же сказали мне не решать ничего самостоятельно. Я… должна была сначала рассказать все вам, — прошептала она.

Хоегард порывисто подался к ней и заключил в объятия.

— Умница, — прошептал он ей на ухо, беспорядочно поглаживая ее по взлохмаченным волосам. — Какая же ты умница, что пришла сначала к нам!

— Хоегард, — всхлипнула она, заливаясь слезами. — Я не хочу… не хочу чтобы снова кто-то мной пользовался. Это так… мерзко, больно…

— Т-ш-ш, малышка. Все позади, мы рядом. Он не притронется к тебе, мы ни за что не допустим этого, — пошептал Хоеград, одной рукой прижимая ее к своей груди, а другой поглаживая по голове и спине.

— А как же Дайм. Ведь он… мы не догоним его, — еще громче зарыдала Динка. — Этот ублюдок… Он сказал, что до порта он нас довезет, но к тому времени галера уйдет, и мы потеряем след. Что нам делать?

— Все хорошо, — продолжал успокаивать ее Хоегард. — Мы что-нибудь придумаем, только не плачь. Мы вытащим Дайма и подвесим этого говнюка Джо за яйца только за то, что он посмел предложить тебе такое.

Шторос уселся на палубу рядом с Динкой и Хоегардом, согнув ноги в коленях и откинувшись спиной на стену кубрика. Тирсвад сидел, скрестив ноги, перед Шторосом, подкидывал в воздух кинжал и ловил его. Видимо, это помогало ему думать.

— Он сказал, что с каждой минутой мы удаляемся от галеры все дальше, — продолжала Динка. — Может мне стоило согласиться хотя бы на один раз, чтобы он выровнял курс корабля, а потом…

— Даже не думай об этом! — резко оборвал ее Шторос. — Если ты попытаешься это сделать, я в ту же минуту окажусь рядом и перережу ему глотку. Я такое почувствую, можешь не сомневаться.

— Без него нам не нагнать галеру. И даже не добраться до берега. Его нельзя убивать! — вскричала Динка, попытавшись вскочить на ноги, но Хоегард удержал ее в своих руках.

— Может быть, нам сделать ему встречное предложение, — проговорил вдруг Тирсвад. И все удивленно посмотрели на него.

— Например, отрезать ему по одной выступающей части тела каждый час, до тех пор, пока на горизонте не покажется наша галера, — продолжал он, подбрасывая в воздух нож. — Десяти пальцев и десяти часов должно хватить, чтобы ее нагнать.

— Поддерживаю, и предлагаю начать с того пальца, что болтается у него между ног, — хмуро отозвался Хоегард.

— Неплохо, — отозвался Шторос, но видно было, что он еще колеблется. — Мне показалось, что он ведет себе излишне самоуверенно. Возможно, у него в рукаве припрятан козырь. Кто-то из вас видел, может у них есть ружья?

— Они нас не пускают в трюм, говорят, что там пушки, но, возможно, есть что-то еще, — вспомнил Хоегард.

— Если отрезать им проход в трюм? — спросил Тирсвад.

— Думаю, что сейчас это делать уже поздно, — покачал головой Шторос. — Наверняка, они уже вооружились. По крайней мере, нам надо быть готовым к этому.

— Погода портится, — внезапно невпопад сказал Хоегард. Все напряглись и обернулись. К ним, широко расставив ноги на раскачивающейся все сильнее палубе и пригибаясь от усиливающегося ветра, шел один из матросов. Этот был помоложе предыдущего бородача, но все равно производил отталкивающее впечатление своей редкой клочковатой бороденкой и свалявшимися в неопрятные колтуны волосами.

— Капитан эта… просил передать, — начал он, с опаской поглядывая на обнаженные ножи, — Идите в кубрик, а то шторм… и все такое.

Варрэны молча сверлили его взглядами, под которыми он окончательно стушевался.

— Волны того… смыть за борт могут, — добавил он и попятился, пока не скрылся за углом.

— Как удачно, — задумчиво проговорил Хоегард.

— Угу, лучше не придумаешь, — согласился Шторос. Динка с волнением переводила взгляд с одного на другого. Но посвящать ее в свои мысли варрэны не спешили.

Непогода вокруг корабля стремительно переходила в настоящий шторм. Волны с каждой минутой вздымались все выше, то вознося крошечный кораблик к небесам, то швыряя его в саму преисподнюю. На небе среди клубящихся, словно дым пожара, туч, сверкали лезвия молний. Вой ветра и грохот волн заглушали все остальные звуки.

— Динка! — начал отдавать указания Шторос, повысив голос, чтобы перекричать шторм. — Ты берешь арбалет, лезешь в воронье гнездо и сидишь там. В драке не участвуешь, будешь прикрывать нас сверху. Пока Динка открыв рот растерянно смотрела на него, Хоегард снял со спины арбалет, с которым не расставался даже во сне и обернул перевязь вокруг ее тела. С неба хлынул частый косой дождь, струи которого хлестали по лицу и вмиг вымочили насквозь одежду.

— А как же поводок? — спросила она у Штороса, перекрикивая нарастающие звуки бури и дождя, барабанящего по палубе. В предстоящем сражении это волновало ее больше всего. Шторос снисходительно хмыкнул.

— Пока ты занималась самоудовлетворением… — он многозначительно поиграл бровями, — я облазил весь корабль. Поводок не дотягивается только, когда я на носу, а ты отбегаешь во-он туда к самой корме, — он указал на заднюю часть корабля, заканчивающуюся выступающей площадкой, за которой бурлила потревоженная кораблем морская вода.

— Мачта… — не унималась Динка.

— Когда ты смотришь на меня и думаешь обо мне, мне легче. Если забываешь, то хуже. Но в любом случае, я справлюсь. А ты оттуда принесешь пользы больше, чем если будешь путаться под ногами. Ясно тебе?

Динка с готовностью кивнула.

— Хоегард, попытайся проникнуть в трюм и выясни что там, — продолжал Шторос. — Тирсвад идешь со мной в кубрик.

Он обвел взглядом свою стаю, убеждаясь, что его все услышали и поняли. Его взгляд остановился на Хоегарде:

— В кубрик не заходишь, что бы не случилось. Если найдешь в трюме оружие, попытайся разобраться как им пользоваться и вооружись. Если услышишь из кубрика выстрелы… защищай Динку.