— Шторос лишил тебя невинности? — вдруг спросила Лада, заметив, что взгляд Динки опять устремился к рыжему.

— А? — рассеянно откликнулась Динка. — Нет, не он. Точнее, можно сказать и он, но самое первое соитие было не с ним.

— Это как? — изумленно вытаращилась Лада. — Ты говоришь загадками, и я тебя совсем не понимаю.

— А я и не собираюсь тебе ничего разъяснять, — усмехнулась Динка, и снова надолго замолчала. Несмотря на то, что они с Ладой были одного возраста, Динка чувствовала себя на тысячу лет старше.

— А я была бы не против, если бы Шторос лишил невинности меня, — мечтательно произнесла Лада. — Мне уже девятнадцать лет, и никогда еще такой красивый мужчина не смотрел на меня.

— Тебе бы не понравилось, — горько усмехнулась Динка, вспоминая жестокость Штороса по отношению к человеческим женщинам. Интересно, почему к ней он сразу был нежен? Неужели все дело в страхе перед Вожаком, как она когда-то думала? Или он сразу почувствовал в ней существо своего вида?

— Почему ты так говоришь? Он был груб с тобой? — спросила Лада.

— Он не был груб со мной. Но он бывает очень жесток. Я очень надеюсь, что ты никогда не узнаешь, как он обращается с женщинами. Забудь про него, — ответила Динка и жестом остановила следующий вопрос, готовый сорваться с губ Лады.

Лада замолчала и обиженно надулась. Видно было, что она не поверила ни единому Динкиному слову. Ну и ладно. Динка надеялась, что у Штороса хватит ума не трогать дочку капитана. По крайней мере до сих пор он успешно с этим справлялся.

Расслабленную атмосферу в кают-компании прервал сильный удар, сотрясший корабль. Судно качнулось так сильно, что правая стена вдруг стала полом, а пол оказался левой стеной.

Моряки с тревогой повскакивали с мест, и тут со стороны капитанского мостика, где сидел оставшийся на дежурстве юнга донесся истошный вопль. Команда корабля бегом бросилась на палубу, чтобы узнать, что произошло.

— Пошли на капитанский мостик, — потянула Динку Лада, и Динка послушно побежала за ней, в то время как варрэны отправились на палубу вслед за остальной командой.

Пока девушки добрались до площадки над кубриком, корабль потрясли еще два мощных удара. Судно заметно просело и качалось уже гораздо меньше.

— Похоже, в трюме течь, — испуганным шепотом пояснила Лада.

— Но ты же говорила, что тут нет земли и рифов. Обо что тогда мы ударились? — вскричала Динка, забегая вслед за Ладой на мостик и вцепляясь в перила. Стихия продолжала бесноваться вокруг их корабля. По небу стремительно неслись черные тучи, прорезаемые острыми ножами молний. Ветер сбивал с ног, поднимая на море волны высотой в двухэтажный дом. Дождь поливал, как из ведра.

— Смотри, — Лада протянула дрожащую руку и указала на что-то мелькнувшее между волнами. Динка не обладала острым зрением морячки, но у нее было свое преимущество. Она слегка опустила внутри себя огненную заслонку, позволяя глазам стать звериными, и всмотрелась в водяное марево. Между волнами, то появляясь на поверхности, то исчезая под водой, мелькало огромное чешуйчатое тело какого-то животного.

— Это водяной дракон? — потрясенно прокричала Лада, вглядываясь в штормовое море.

— По-моему, больше похоже на змею, — громко ответила ей Динка, перекрикивая бушующую стихию. — Но я никогда не видела, чтобы змеи были такими огромными!

— В океане очень много места, — ответила Лада, с тревогой прижимая руки к груди.

На палубе, тем временем, решали, что делать с чудовищем, извивающемся в пучине и периодически опасно приближающемся к кораблю. Вот морской змей взмахнул гигантским хвостом, который был размером с самую большую мачту, и корабль потряс очередной удар.

Уйти от него не было возможности. Стоило только попробовать поднять паруса, и ветер сломает мачты, разорвет прочную ткань в клочья, оставив их без надежды добраться до суши. Оставалось только попытаться принять бой, или хотя бы отпугнуть чудовище, заигравшееся с беззащитным судном. Если бы на корабле были пушки, то это было бы довольно просто. Но мирный торговый корабль не имел на борту ничего подобного.

— Гарпуны! — гаркнул капитан, и сразу несколько матросов бросились в трюм. Тирсвад и Хоегард пытались достать морского гада своим оружием, но огненные стрелы и сверкающие стальные диски отскакивали от чешуйчатой шкуры, не причиняя монстру никакого беспокойства.

— Цельтесь в голову! — послышался чей-то крик, но выполнить совет было не так-то просто. Голова чудовища мелькала между волнами так быстро и так неожиданно появлялась из воды то в одном месте, то в другом, что предугадать ее появление было практически невозможно.

Моряки притащили из трюма пять длинных стальных шестов с острым крюком на конце и зазубренными лезвиями по всей длине. На другом конце у каждого гарпуна было металлическое кольцо, к которому привязывалась веревка.

Тирсвад тут же подхватил один гарпун и, примерив на руке его тяжесть, прицелился в мелькающую между волн плоскую башку твари. Еще четверо матросов последовали его примеру. Но гарпуны один за другим возвращались на борт, не достигая цели, или бессильно скользя по неуязвимой чешуе. На морде чудовища не было ни глаз, ни ушей, ни других сколько-нибудь уязвимых органов. Она вся была плоская, идеально гладкая и покрыта чешуей. Единственным уязвимым местом выглядела алая пасть, которую чудовище периодически открывало. Но и внутри нее в свете молний сверкал частокол острых, словно гарпуны, зубов. Корабль сотряс еще один мощный удар, и он еще сильнее просел, почти черпая бортами воду. В этот раз змей протаранил борт своей башкой.

— Он нас утопит, — зарыдала Лада, хватаясь за голову. Динка не знала, чем можно ее утешить. Вот уж не думала она, что после всего, что они пережили, придется погибнуть так нелепо.

На палубе нарастала паника. Матросы побросали гарпуны, попадали на колени и начали вразнобой молиться. Лишь варрэны, да двое наемников, упорно продолжали сражаться в неравном бою, швыряя гарпуны снова и снова.

Вдруг змей изменил тактику нападения. Он вынырнул прямо перед раскачивающимся на волнах кораблем и начал поднимать свою плоскую голову все выше и выше, демонстрируя брюхо, защищенное столь же прочной броней, что и спина. Варрэны яростно возобновили атаку, но ни гарпуны, ни тяжелые двуручные мечи, которые они швыряли в брюхо зверя, не причиняли ему вреда. Огонь соскальзывал по его мокрой чешуйчатой шкуре, растворяясь в волнах.

А голова змея поднималась над кораблем все выше и выше, раскрывая страшную зубастую пасть и обдавая палубу своим смрадным дыханием, пока не поравнялась по высоте с капитанским мостиком. Лада в ужасе завизжала, забившись в угол ограждения. Динка, сцепив зубы, пристально изучала морду твари, ища на ней хоть одно уязвимое место. Если бы она умела швырять огнем, она бы попыталась зашвырнуть огненный шар в раззявленную пасть. Она сорвала с пояса кинжал, который ей когда-то дал Шторос. Подожгла его, прицелилась между острых зубов, каждый из которых был размером с рост взрослого мужчины, и швырнула. Пасть схлопнулась, и кинжал, бессильно звякнув об сомкнутые зубы, упал на палубу, где моментально затерялся среди плескавшейся там воды. Динка осталась безоружной.

— Это морской владыка! — вдруг послышались фанатичные вопли на палубе.

Змей покачивался, встав над кораблем таким образом, что вздумай он прямо сейчас плашмя упасть на корабль, и судно будет переломлено пополам его тяжелой тушей.

— Он требует принести ему жертву! — вещал невесть откуда взявшийся проповедник, вскочив на бак и размахивая руками. Перед баком собиралась толпа опасливо оглядывающихся на змея матросов.

— Отставить! — рявкнул капитан, пробираясь к сборищу через оборванные хвосты канатов, валяющиеся на палубе

— Издревле моряки задабривали морское божество, принося им в жертву невинную деву! — взвыл лжепророк, приплясывая на баке. Толпа обезумевших от страха матросов поддержала его согласным подвыванием. Динка вгляделась в лицо оратора и узнала в нем недавнего знакомца Рябого, который пытался заставить ее бросить кости во второй раз.