За боковым ограждением борта корабля до самого горизонта протянулась голубая водная равнина, переходящая в голубое же небо. Солнце стояло в зените и светило так ярко, что в глазах рябило. Несмотря на довольно сильный ветер, было гораздо теплее, чем в день их отплытия. И Динка бы наверняка порадовалась такой теплой погоде в конце осени, если бы не была настолько измождена.

Дайм сидел один на самом носу корабля, и Динка издалека увидела его широкую спину, бугрящиеся на плечах мышцы, ежик черных волос. Она беззвучно подошла к нему сзади и с облегчением припала к его спине, обхватив руками его широкий торс и уткнувшись лицом ему между лопатками. Дайм на секунду замер, а затем тихо рассмеялся, накрывая своими ладонями ее маленькие ладошки, сомкнувшиеся на его животе.

— Динка, девочка моя, — он расцепил ее руки и, развернувшись, притянул ее к себе на колени. — Ты чего плачешь? Кто тебя обидел?

Динка по-детски всхлипывала, и слезы беспрепятственно текли по ее щекам. Как хорошо было снова оказаться в его объятиях и почувствовать себя маленькой и беспомощной.

— Это Шторос опять тебя покусал? — Дайм придирчиво оглядывал затягивающиеся ранки на ее нижней губе. Динка улыбнулась сквозь слезы и помотала головой.

— Я сама себя покусала. Смотри, как я теперь умею, — похвасталась она, приоткрывая рот, чтобы снова не пораниться, и позволяя клыкам удлиниться.

— Ого! Ты все больше начинаешь походить на нас, — искренне восхитился Дайм. — Чему еще ты научилась?

— Я теперь чувствую свою силу! Она вот здесь, — доверительно сообщила она Дайму, укладывая его большую руку себе на живот. — Она как огромный и страшный пожар. Я чувствую, что могу испепелить все, что угодно. Только мне пока трудно с этим справиться.

— Пожар, говоришь? — Дайм задумчиво погладил ее по животу. — Главное, что ты поправилась. А с пожаром мы что-нибудь придумаем.

— А еще я чувствую твою силу. Вот сейчас твой объем наполнен буквально наполовину. Это как же долго я спала? — Динка уютно свернулась клубочком в его руках и болтала все, что идет в голову.

— Можешь осознанно наполнить меня? — поинтересовался он.

— Я боюсь… Я сейчас чуть не сожгла Штороса. Если бы не Хоегард… — ее голос задрожал, и она спряталась у него на груди от самой себя.

— Шторосу наверняка легкая встряска пошла на пользу, — усмехнулся Дайм, успокаивающе поглаживая ее по голове.

Заметив краем глаза движение, Динка выглянула из-за плеча Дайма и увидела приближающихся к ним трех остальных варрэнов. Ну вот, вся команда в сборе. Она встретилась взглядом с Тирсвадом. Он смотрел на нее по обыкновению холодно, ничем не выдавая своих эмоций, и лишь на дне черных глаз вспыхивали алые огоньки. Динка выбралась из рук Дайма и шагнула к беловолосому варрэну. Он прожигал ее взглядом, но не шевелился и не сделал ни движения навстречу.

— Не рад меня видеть? — спросила она, склонив голову на бок.

— А должен? — Тирсвад насмешливо изогнул бровь.

— Ах ты паршивец! — фыркнула Динка и бросилась вперед, раскинув руки, чтобы обнять его. Динка знала, как выковырять его из ледяного панциря.

С того раза, когда Тирсвад с ножом у горла деревенского парня проговорился ей в своих чувствах, Динка ни на минуту не сомневалась в нем. Тирсвад, хоть и производил впечатление ледяного истукана, за один ее взгляд готов был положить целое полчище врагов к ее ногам.

Но Тирсвад внезапно отступил на шаг в последний момент, позволяя Динке пробежать мимо него. С трудом затормозив, она обернулась и изумленно уставилась на него.

— Вижу, что ты поправилась, но еще не совсем в форме, — как ни в чем не бывало проговорил Тирсвад, окидывая ее оценивающим взглядом.

— Ах ты!.. — неконтролируемый гнев вновь заклокотал у самого горла. Да что, демон забери, с ними такое происходит? За что они так с ней? Но вместо того, чтобы снова расплакаться или попытаться обжечь его силой, Динка выхватила у стоявшего рядом Штороса из-за пояса двадцатидюймовый нож и сделала стремительный выпад в сторону Тирсвада, метя ему в горло.

И добилась того, чего хотела. Едва кончик ножа приблизился к его подбородку, Тирсвад мягко подхватил ее за запястье одной рукой и, придерживая за локоть второй руки, закружил в боевом танце, обезоруживая и обездвиживая. Нож выпал из разжавшейся руки на пол, но Динка получила желаемое — оказалась в объятиях Тирсвада.

— Если нападаешь — имей намерение убить. Иначе атака заранее обречена на провал, — проворчал он ей на ухо, не спеша выпускать ее из захвата.

— Я не могу всерьез намереваться убить тебя, — засмеялась Динка, радуясь его близости.

— Надо научиться, иначе ты не сможешь дать отпор врагу, — проговорил он, неохотно разжимая руки.

— Научишь меня? — мурлыкнула Динка, не желая покидать его объятия и утыкаясь ему лбом в грудь.

— Не сейчас, — он вздохнул, поглаживая ее по голове. — Ты когда ела последний раз?

— Не помню, — пожала плечами Динка. — Эти… — она обвела взглядом стоявших неподалеку варрэнов и обиженно надула губы, — только нервы мне мотают, и никто даже поесть не предложил.

— Пошли, я покормлю тебя, — уже откровенно усмехнулся Тирсвад, подхватывая ее за локоть и увлекая ко входу в трюм, где была расположена корабельная кухня.

Но поесть им было не суждено. Не успели они дойти до входа, как с верхушки самой высокой мачты, где был наблюдательный пост, раздался истошный крик:

— Пираты!

Корабль стал напоминать разворошенный муравейник. Капитан, появившийся на небольшом возвышении на крыше кубрика, отдавал отрывистые непонятные команды, словно говорил со своими матросами на другом языке. Моряки, соскочившие с палубы и выбежавшие из кубрика, слажено взялись за канаты, меняя направление парусов. Корабль накренился, разворачиваясь.

— В каюту! — Тирсвад, схватив Динку за руку, потащил ее в сторону кубрика. Когда они добежали до каюты, остальные варрэны уже были там и вооружались.

Динка беспомощно замерла посредине каюты. Ее обуял страх за мужчин. Умом она понимала, что они опытные воины и бой с пиратами для них не более, чем рутинная работа. Но… слишком свежи еще были воспоминания об истекающем кровью Шторосе, падающем на одно колено в окружении врагов Тирсваде…

— Я пойду с вами и сожгу этих пиратов вместе с их кораблем, — проговорила она хрипло.

— Не отнимай у нас хлеб, — фыркнул Шторос, хлопнув ее по плечу, и вышел из каюты.

— Тебе лучше остаться здесь, ты будешь только мешать, — бросил Тирсвад, уходя вслед за ним.

Динка рванулась было за ними, но Дайм остановил ее, схватив за плечи и развернув к себе.

— Динка, обещай мне, что ты не полезешь в драку, — проговорил он, серьезно глядя ей в глаза.

— Тебе надо поберечь себя. А мы справимся, — улыбнулся ей стоявший рядом Хоегард, поправляя на плече колчан со стрелами.

— Почему? Почему я должна себя беречь? Что вы все от меня скрываете? — выкрикнула Динка. Тревога в ожидании сражения наложилась на невнятное беспокойство, преследовавшее ее с самого пробуждения.

— Потому, что ты — самое дорогое, что у нас есть, — тихо проговорил Дайм, держа свои руки на ее плечах и проникновенно заглядывая ей в глаза.

— Л-ладно, — проговорила она переводя взгляд с одного варрэна на другого. — Но если кого-то из вас ранят, я за себя не отвечаю! — добавила она грозно.

— Осторожно, не спали наш корабль случайно, — усмехнулся Хоегард. — Пока ты не научилась пользоваться своей силой, ее лучше держать при себе.

— Жди нас здесь. Все будет в порядке, — Вожак ласково потрепал ее по голове и вышел из каюты. Хоегард последовал за ним и прикрыл за собой дверь. Динка еще несколько минут в нерешительности потопталась на месте, прислушиваясь к шуму на корабле, а затем решительно распахнула дверь и бросилась следом за варрэнами на палубу.

Если не участвовать, то хотя бы увидеть то, что происходит. Она, кроме противной слабости и поселившейся в животе силы, не чувствовала за собой ничего особенного. Но поведение мужчин пугало ее все больше. Несмотря на такие слова «самое дорогое, что у нас есть», все четверо будто отстранились от нее. Словно и не была она той женщиной, от которой они совсем недавно сходили с ума. Что-то определенно изменилось, но вот что? Динка не понимала. И они старательно увиливали от ответов на ее вопросы.