— Ну же, Динка, — тихо проурчал Хоегард, сводя ее широко разведенные колени и стаскивая с нее штаны. Динка обнаружила себя лежащей спиной на груди Дайма. Его руки ласкали ее грудь, сжимая соски между пальцами. И от этих прикосновений молнии наслаждения пронизывали ее тело, концентрируясь в паху и вынуждая широко разводить бедра.

Тирсвад обеими руками гладил ее живот. А Шторос покрывал поцелуями каждый обнажающийся участок кожи, очень быстро приближаясь к покрытому курчавыми волосами лобку. Разумных мыслей не осталось, лишь желание быть с ними. Здесь и сейчас. Вобрать в себя всех четверых. Присвоить их. Она была безвольной марионеткой, игрушкой в этих сильных руках и, одновременно, их всесильной повелительницей, обладательницей этих сокровищ. Двойственность ролей сводила ее с ума. Ее снова развернули и разместили верхом над Даймом, но сейчас снизу в нее упиралась горячая головка его члена. Ей достаточно было лишь опуститься, чтобы она скользнула в ее влажную горячую от желания пещерку.

— Хочешь? Ты же хочешь? — жарко шептал на ухо, словно демон-искуситель, Хоегард, обнимая ее сзади и слегка надавливая ладонями на бедра. — Садись на него.

— Динка… Прошу тебя, — застонал под ней Дайм, откинувшийся на пол и приподнявший бедра ей навстречу. Шторос прижимался к ее боку, лаская рукой одну грудь и покрывая поцелуями шею. С другой стороны к ней прильнул Тирсвад.

И Динка сдалась под оглушающим шквалом ласк. Она медленно опускалась на член, чувствуя как он наполняет ее, утоляя мучившую ее жажду, чувствуя его каждой своей клеточкой, растягиваясь и принимая его на всю длину.

— О-о-о, — Динка с Даймом синхронно застонали от наслаждения, волной расходящегося от места соединения их тел. Но в водоворот чувств вклинился голос Хоегарда.

— Динка, возьми меня тоже. Прошу… Я так хочу тебя, — прошептал он над ухом, наваливаясь на ее спину. И Динка почувствовала его напряженный член между своих ягодиц. Наслаждение зашкаливало, сводя мышцы судорогой так, что она не могла двинуться и что-то сказать. Поэтому она только кивнула, но и этого было достаточно. Запах их общего вожделения прорезался запахом персикового масла, и в ее задний проход толкнулся второй член. Это было настолько хорошо, что у Динки на глазах выступили слезы. Она всхлипнула от наслаждения и шире развела ноги, усаживаясь плотнее и глубже погружая в себя оба члена. А когда они синхронно отступили и разом толкнулись вглубь, она прижалась у груди Дайма и пронзительно закричала от удовольствия.

Дайм дернулся под ней, и грудь его завибрировала от рыка.

— Все хорошо. Ей хорошо. Она в порядке, — зашептал Шторос совсем близко. И тут же обратился к Динке:

— Динка, скажи что-нибудь.

— Еще. Пожалуйста. Не останавливайтесь, — выдавила она сквозь слезы. — Хочу еще.

Синхронные толчки двух членов внутри нее возобновились, а ртом ее завладели губы Штороса.

— Давай, сучка, приласкай меня тоже, — шепнул он ей между поцелуями, и в безвольно повисшую руку ей ткнулся еще один напряженный член. Динка сомкнула вокруг него пальцы и тут же почувствовала, как он задвигался в ее руке, скользя под тонкой кожей крайней плоти. Динка жадно обхватила губами и пососала язык Штороса, глубоко проникший ей в рот.

— Скажи, что хочешь еще сосать, — потребовал Шторос. — Похотливая шлюха, которой мало трех членов.

— Хочу, — застонала Динка, задыхаясь от наслаждения. В следующую секунду Шторос развернул ее голову от себя, и ее губ коснулся член Тирсвада. Динка закричала от очередного толчка, и член глубоко вошел к ней в рот. Это было безумие. Чувственное безумие.

Зажатая между четырех мужских тел, она задыхалась, утопая в грубом чувственном наслаждении. Три мужских члена одновременно овладевали ее телом, а четвертый она сжимала рукой. Четверо мужчин рычали и стонали, сжимая ее в объятиях и сливаясь с ней в одно целое. В один организм, двигавшийся в едином ритме, сгорающий от страсти и нарастающего наслаждения.

Динка не выдержала первая, выгнувшись в держащих ее руках. Кричать она не могла из-за заполнившей ее рот спермы, лишь жалко всхлипывала, качаясь на остаточных волнах удовольствия. Бок обожгло влажным жаром, и сразу следом одновременно взорвались внутри нее Дайм и Хоегард.

Но на этом ее удовольствия не закончились. Едва она пошевелилась, как ласки возобновились, вновь пробуждая в ней животное влечение. Обезумевшие от ее неутихающего желания мужчины брали ее по-очереди снова и снова. И Динка отдавалась им, сжигая все свои страхи в чистой и незамутненной страсти. Она хотела их. Всех вместе и каждого по-отдельности. Сверху, снизу, сзади… Ее ласкали до тех пор, пока она, совершенно обессиленная, не обмякла безвольной куклой в их руках.

После этого все еще вздрагивающую от остаточного наслаждения Динку уложили на шкуру, где она свернулась клубочком. Сладкая истома удовлетворенного влечения настойчиво тянула в сон. И варрэны разместились вокруг нее, согревая своими горячими телами. Уже засыпая, Динка подумала, что это был один из лучших дней в ее жизни.

Утром она проснулась в уютном коконе из мягких и теплых шкур. Динка лениво потянулась, с удовольствием зарываясь в мех обнаженным телом. Но что-то непривычное царапнуло сознание. Мех вокруг нее был живой, под ним ощущалась горячая кожа. Это не были выделанные шкуры.

Динка приподнялась на локтях и застыла от ужаса. Она лежала, окруженная огромными рогатыми зверями, которые разноцветным шерстяным клубком свернулись вокруг нее и безмятежно спали. Еще не понимая спросонья, что происходит, Динка, с колотящимся у самого горла сердцем, прижала руки к груди и замерла. О том, чтобы незаметно выбраться из окружения мохнатых тел не могло быть и речи.

«Динка? Что случилось?» — послышался прямо в голове голос со знакомыми интонациями. Динка распахнула глаза и обвела пещеру ошалевшим взглядом.

«Эй, коза, чего опять испугалась?» — снова в голову настойчиво ввинтилась чужая мысль.

Динка увидела, что одно из животных проснулось и теперь лениво смотрит на нее приоткрытым глазом ярко-зеленого цвета.

«Чего смотришь на меня, словно в первый раз увидела?» — насмешливо прозвучало в голове, и глаз слегка сощурился.

— Шторос? — выдохнула она потрясенно. В голове начало проясняться, и страх отступил, хоть и не исчез совсем.

«Ну, я. И что не так-то?» — Шторос явно по-прежнему не догадался о причинах ее испуга.

— Ты обернулся… Вы все обернулись, — Динка обвела взглядом сопящие вокруг нее клыкастые морды, обрамленные разномастными рогами.

«Обернулся?» — изумился Шторос, и рыжая морда приподнялась над полом и, распахнув оба глаза, уставилась на свои собственные лапы, на которых только что лежала.

Динка перевела взгляд на противоположную стену и ахнула от изумления. Стена, где они предполагали наличие портала, светилась потусторонним фиолетовым светом, видимым даже обычным зрением.

— Портал… Смотри, портал открылся! — воскликнула она, непонятно к кому обращаясь.

«Что расшумелись с утра?» — послышалось в ее голове недовольное ворчание. Динка снова осмотрелась. Помимо рыжего Штороса, все еще растерянно рассматривающего собственное тело, над расстеленными на полу шкурами поднял морду изумительно красивый зверь с ярко белой шерстью и черным подшерстком. Он моргнул алыми глазами, а затем широко зевнул, демонстрируя огромную розовую пасть с внушительным рядом желтых зубов. Тирсвад. Мысль поразила ее. Но портал притягивал ее взгляд. Надо найти Хоегарда. Динка огляделась и осторожно коснулась рукой холки все еще спящего зверя с коричнево-серой шкурой, цветом напоминающего обычного волка.

— Хоегард, проснись! — неуверенно прошептала она в треугольное, раздраженно подрагивающее ухо. — Проснись, портал открылся!

«Портал?» — голос Хоегарда в голове прозвучал слишком громко, и Динка быстро убрала руки и отпрянула назад. Серый зверь, едва открыв глаза, пружинисто подобрался и одним прыжком преодолел расстояние от лежанки до светящейся стены.

Следом за ним поднялся огромный черный зверь, с длинной блестящей шерстью, ниспадающей водопадом до самой земли. Он, ничего не говоря, прошелся носом по Динке от ступней до макушки и тоже обернулся к стене, сверкая ярко-желтыми звериными глазами.