Закончился рабочий день уже глубоко за полночь. Альба, выпив очередной алхимический тоник, поднялась к себе.

Никаких шагов. Никаких голосов. Ничего странного.

Ничего, кроме странного, выматывающего сна, в котором Альбе, оказавшейся почему-то в знакомом лесу, привиделся незнакомец, мелькавший за деревьями. Смутный силуэт на самой грани восприятия, почти незаметный, если не присматриваться.

Пришедшая попыталась приблизиться к нему, но не вышло — стоило попробовать, как резкий птичий вскрик ворвался в разум и разрушил сон.

Под боком мурчал Хамл, в комнате царили темнота и тишина…

Альба на всякий случай бросила вокруг несколько плетений — и для обнаружения живых и разумных, и тех, которые помогли бы отсечь постороннее влияние через сон, если такое имело место быть. Хотя она бы почувствовала, реши с ней связаться Теор, а просто так прикоснуться к незнакомому спящему сознанию не крайне, крайне непросто. Даже к сознанию неодаренного, что уж про менталиста говорить.

Скорее всего, фигура из сна была тревогой. Альба уже видела такое перед экзаменами… А тогда она выматывалась даже меньше.

Но ничего, осталось пережить еще завтрашнюю алхимию — и будет выходной. Точнее — свобода до шести вечера, пока все подростки будут на экскурсии по Избору и окрестностям. Когда и выспится, и отдохнет…

С этими мыслями Альба перевернулась на другой бок и заснула.

Теор скрестил руки на груди, осматривая мертвеца, лежавшего внутри каменного круга. Кожа Металла после контакта со всем тем, что было в разбившихся емкостях, покрылась неприятными на вид пятнами и кое-где спеклась с одеждой. Относительно хорошей новостью было то, что мозг пострадал, но все же по большей части сохранился, а значит как минимум некоторые ответы все же можно будет получить.

В углу просторного зала, специально оборудованном в морге Королевских Гончих, стоял профессор де Кресси и знакомая Теору больше, чем хотелось бы, начальница Моро. Сам приятель предпочел компании высокопоставленных магов общество старого товарища и теперь вместе с Теором переминался около ритуального рисунка.

— Дожили, — невесело усмехнулся Хамелеон, убедившись, что ни его начальница, ни профессор Мариан пока не собираются приступать к вызову, — расследуем дело вместе с университетской администрацией. Следующим, видимо, будет сотрудничество со школьными учителями?

— Дожили — расследуем дело вместе с Гончими вместо того, чтобы работать работу, — в тон ему отозвался Теор. — Что дальше — расследовать дела вместо Гончих?

— Вот не начинай, — скривился Моро, — и с личем вы сами молчали, и с тем спятившим менталистом тоже.

— Хочешь сказать, что в вашей конторе никто не замазался в истории с де Ралем? Тебя, если я ничего не путаю, и перевели в столицу как раз после того, как места из-за чисток освободились.

Моро поморщился.

— Вот сразу ты о грустном.

— Ты сам первый начал жаловаться, — парировал менталист. — Словно у меня нет других занятий, кроме как тут торчать.

— Вообще-то — твое присутствие вовсе не обязательно, с допросом как-нибудь справимся. Да и, по-хорошему, ваш проректор проводит ритуала только из-за просьбы архимагов. Потому что Цан именно стараниями ле Авара вернется к службе, пусть и не завтра далеко.

— Ну да, а тот факт, что ликвидировать бардак в нижнем сам архимаг и приехал — не в счет?

— Это его работа. И, вообще-то, что я, что ле Тан закрываем глаза на то, что ты или де Кресси расскажете все Данн, а она посвятит в ход вообще-то засекреченного расследования того же де Авара и еще непонятно сколько своих коллег.

Теор хмыкнул.

— Рассказывать мне не понадобится.

— Ладно, ладно! Покажешь. Поделишься образами и все такое.

— Прошу заметить — то, что я проинформировал об угрозе архимагов, принесло нам антидот, а ваша работа — мертвого свидетеля и кучу проблем в Нижнем.

— Ну, знаешь…

Теор знал. Прекрасно знал, что приятель на самом деле недоволен не его вмешательством, а тем, что пока расследование шло ни шатко ни валко. Понятно, что за пять дней сложно куда-то далеко продвинутся, но неудача в Нижнем и куча проблем на пустом месте раздражали Хамелеона. Они кого угодно бы раздражали, что уж. И пока Моро был вынужден перебирать бумаги, общаться с нелицензированными алхимиками, контрабандистами и прочим прекрасным контингентом, представители которого могли бы, в теории, что-то знать о подпольном алхимическом цехе, или о подпольном производстве на законном алхимическом цехе. Пока — безрезультатно.

Наконец де Кресси, закончив обсуждать что-то с главой Гончих, подошел к телу. Теор в очередной раз задумался, не расспросить ли его насчет Огня и некромантии, но не стал. Захочет Альба, пусть сама выясняет, не маленькая уже. А не захочет — значит ей это не надо.

Ученица с головой погрузилась в работу. Не то чтобы Теор рассчитывал на ежедневные отчеты, но все равно было как-то немного непривычно. Обычно, когда Альба оставалась в Изборе, связывались они по разным поводам довольно регулярно. Но сам лезть к ученице он не хотел. Если посчитает, что что-то нужно, то обратится. Нет — значит справится сама. Ну или Сэм вмешается. В том, что жена при необходимости поставит его в известность о проблемах, Теор не сомневался. В отличие от Альбы, излишней скромностью и привычкой непременно все делать самостоятельно в ущерб себе и здравому смыслу Сэм не страдала.

Но все же… Это ночью Теор поймал странное, почти призрачное ощущение. Менталист не был уверен в том, чувствовал ли он это на самом деле, или причиной была какая-то собственная проекция. Он из-за постоянной практики в некотором роде был настроен на Альбу перманентно. Со временем, при уменьшении частоты контактов эта настройка уменьшится, а потом и вовсе сойдет на нет. Но пока он просто ощущал ее разум. Не эмоции, не мысли, а, скорее, сам факт присутствия ученицы относительно недалеко — в рамках Срединного Материка, разумеется.

Теоретически он мог почувствовать и направленную ментальную атаку, по крайней мере если дело дойдет до нанесения повреждений. Теоретически — потому что шанса проверить это раньше не было. ГАРХ под Отсекателем, а ни до, ни после речь не шла о проломе щитов. Ночью же менталисту на мгновение показалось, что что-то изменилось в привычно воспринимаемом разуме. Словно какая-то тонкая тень появилась на мгновение — и тут исчезла.

Теор обратил на это внимание лишь потому, что бодрствовал, ища в одной из книг университетской библиотеки виденные Сэм символы. Увы — безуспешно. Впрочем, ощущение возникло, исчезло и не появлялось вновь, так что, быть может, дело было в собственной тревоге менталиста. Ну или в чем-то, о чем ему знать не стоило.

Пока Теор раздумывал над всем этм, профессор де Кресси закончил подготовку, напитав символы вокруг тела Металла собственной силой. Одна звуковая формула, другая, третья… Вызывать Слепок Металла было явно сложнее, чем работать с мертвым архимагом некромантии — свидетелем последнего Теор был пять лет назад. Видимо, сказывалось состояние тела…

Призрачная копия Металла, зависшая около его мертвой головы, была словно бы искаженной. Некоторых кусков не хватало, и их заменял плотный туман без цвета и формы. Один из таких туманных сгустков приходился на лицо, лишив Слепок половины лба и глаза. Смотрелось даже для привычного к призракам Теора жутковато.

Моро рвано выдохнул. Он вообще не любил ни Слепки, ни спиритов и им подобных, предпочитая работать или с живыми, или хотя бы с их телами. Хамелеон себе под нос попросил Воплощение о защите.

Де Кресси хмыкнул.

— Опрометчиво, молодой человек. Здесь и сейчас вам стоит помнить о другой богине.

Моро, которого «молодым человеком» можно было назвать лет двадцать назад, лишь пристыженно кивнул. Несмотря на то, что внешне де Кресси не выглядел стариком, о том, что лет ему немало, знали многие.

— Задавайте вопросы, — продолжил профессор, — чем конкретнее, тем лучше. Предупреждаю — целостность нарушена, и он в любой момент может потерять остатки стабильности.