— Точно фея, — прошептал мне на ухо Зубр, при этом понюхав волосы.

Я попробовала его оттолкнуть, но куда мне против шкафа. А Зубру, видимо, понравилось меня дразнить.

Я буквально спиной чувствовала, как он улыбается. Издеваясь над моей беззащитностью, его рука погладила меня по ягодицам, подцепив пальцем резинку трусов. Трусы на мне были стратегические — утягивающие все до самых ребер, как на пляжных фотографиях с надписями: «Сочи. 1956год». Поэтому, чтобы добраться или как-то меня смутить Зубру надо еще изрядно попотеть, но кое-чего он добился — он меня разозлил. Прицелилась и со всей силы наступила острым каблуком на его ступню.

— Сучка! — я отлетела на небольшую софу.

И пока пробовала подняться, в комнате началась какая-то суета. Скрипели ножки сдвигаемых стульев, мужики всей толпой направились ко мне.

— Я теперь ходить нормально не смогу! Из-за какой-то бабы! — жаловался на меня Зубр, припадая на одну ногу.

Видимо, хорошо ему прилетело. Так и получилось, что я развалилась на небольшом диване в окружении мужиков, явно бандитской наружности, предавший меня Аркадий сидел за столом, спрятав в ладони лицо — всем своим видом показывая страдание и мучение.

— Может, поделишься, Стас. Как в старые добрые времена, — хохотнул один из пятерки и толкнул, того, кто меня купил в плечо.

— И я б не отказался, — зло усмехнулся Зубр.

Я переводила испуганный взгляд с одного на другого и не видела ни в одном из них ни жалости, ни сочувствия.

— Посмотрим, — кивнул Стас и сделал шаг ко мне.

— Мадам!

Его раскрытая ладонь возникла перед носом, он предлагает мне подняться. Руку проигнорировала, встала сама. Зубр перестал «ныть» и, хромая, отправился в сторону диванов. Некоторые последовали следом за ним, по пути посетив бар.

— Выпьем и за работу, — донеслась до меня странная фраза. У меня поплыли круги перед глазами, надеюсь, речь не обо мне, а вот Аркадий после этих слов оживился, оторвал голову от ладоней и принялся осматриваться.

— … Если угодишь — отпущу, — Стас довольно жестко, сжал подбородок, привлек к себе внимание. — Будешь хорошей феей. Поняла?

— Поняла, — кивнула и отвела взгляд.

— Не теряйте, — мужчина усмехнулся и потащил меня за собой.

Меня тянули за руку, но я прекрасно осознавала, что мое сопротивление — лишь бесполезная трата сил. Но и менять манеру поведения не следует. Да, ситуация мне не нравится. Но я неплохо умею приспосабливаться и вживаться в разные роли, главное, не упустить подходящий момент.

— Отпустите меня, пожалуйста. Меня там ждет подруга…

Мужчина волок меня следом за собой, не оставляя ни малейшего шанса к сопротивлению и манёвру.

— Врешь! — усмехнулся он. — Ты очень похожа на мою бывшую. Она всегда громко сопротивлялась и кричала, но стоило ей подарить какую-нибудь ерунду, становилась послушной и нежной. Женщины по-другому не умеют договариваться. Это такой вид торгов. У вас баб.

Он втащил меня в небольшую комнату, примыкающую к основной, в которой остались основные силы. Осмотрелась: здесь был небольшой бар-холодильник, низкий столик с пепельницей и набором сигар в деревянной шкатулке, компактное кресло, обитое темной кожей, и кровать, за стеклянной ширмой виднелась округлая ванна и унитаз, стоявший чуть в стороне. Все было лаконично и очень дорого.

— Стас, — я натужно сглотнула, припоминая имя мужчины, мой взгляд уперся в широкую, застеленную шелковым покрывалом, кровать, — ты же еще не пробовал со мной договариваться. Может получиться…

Я манерно подбоченилась, движения были неловкими и угловатыми, нервное напряжение давало о себе знать.

— Серьезно? — мужчина уже меня отпустил, но мои слова возымели свое действие.

— Конечно, — поправила ремешок сумки, который совсем не вовремя принялся сползать с плеча. — Мы же даже не пробовали договариваться. Может, мне понравятся твои условия.

У меня получилась кривенькая улыбка, не такая, как хотелось, но тоже не плохо. Мужчина окинул меня оценивающим взглядом — усмехнулся, и, развернувшись, плюхнулся на постель, благо, она стояла прямо за ним.

— Ну давай, покажи, — он самодовольно, по-мужски, усмехнулся, — предмет договора.

Осторожно сбросила сумку с плащом у двери, на пол, с неудовольствием заметив, как дрожат руки. Повернулась к Стасу уже с широкой улыбкой на лице. Мужчиной он был крупным и сейчас занимал практический всё пространство кровати, опираясь на руки и широко раздвинув ноги.

— Давай-давай, — подбодрил он, и я сделала шаг.

— Могу я попить, — быстро, не дожидаясь его позволения, направилась в сторону бара, уже по мере приближения замечая бутылочку простой воды на самой нижней полке, там же стояла бутылка шампанского, кажется, Piper-Heidsieck Brut — прекрасный выбор.

— Ты от меня не отвертишься!

Не ожидала, что он так быстро может передвигаться — раз, и уже обхватил меня со спины. Дернулась, но он вновь держал крепко, лишь отшатнулась в сторону кресла, ухватиться за него тоже не смогла, лишь прочертила ногтями по обивке.

— Я сама! Отпусти! — вскрикнула от грубости.

— Конечно, сама, но я помогу, — он потянул меня в сторону, я же согнулась и смогла дотянуться до деревянной коробки с сигаретами. Стас это заметил и дернул меня на себя, короб упал, сигареты рассыпались по полу.

Черт! Попробовала выкрутиться, но тут рука, словно сама по себе, подхватила пепельницу. Она была стеклянной и тяжелой.

— Пусти! — вновь пискнула.

Стас дернул меня на себя, а я замахнулась. Он как-то удивленно посмотрел и, не устояв на ногах, свалился на пол, держась за голову. Я видела, как сквозь его пальцы проступают алые ручейки крови.

— Ну, допрыгалась! — он резко и зло поднялся на ноги и накинулся на меня.

Я закричала ещё громче. Дверь в комнату открылась и мимо меня пробежал Аркадий Анатольевич.

Босс набросился на Стаса с кулаками, кажется, тот не ожидал такого поворота и принялся отступать. Вот он мой шанс! Подхватив вещи, выбежала в общую комнату и закричала:

— Помогите! Там Стас! Его бьют!

Как я и думала: до меня никому не было дела. А Аркадий! Поделом. Пусть его самого имеют во всех позах.

Пришла в себя, когда уже гнала по трассе на машине босса в сторону соседней области, на предельной для этого крокодила скорости.

Марина Глушкова

Вдох-выдох!

Постепенно отпускаем педаль газа.

Всё получилось, машину чуть побросало из стороны в сторону, хорошо, что движение было неплотным.

О чем я вообще думала? Я же поклялась, что больше никогда не сяду за руль. Никогда!

Снизила скорость до максимально разрешенной, перестроилась в крайнюю правую полосу движения и попыталась сосредоточиться. Грудь еще содрогалась от рыданий, в носу хлюпало. Не верилось, но я вырвалась из ловушки, в которую попала по собственной наивности и глупости. Но кто же знал, что мужик в сауну ходит с другими мужиками, а не с бабами. Не смешная шутка получилась.

Прощай, дорогой Аркадий Анатольевич!

Прощай модельный пиджак, запонки с бриллиантами, прощай, мечта о богатом начальнике!

И, по-видимому, прощай, работа!

Я вновь хлюпнула носом и, чтобы перебить свои мысли хоть чем-нибудь, включила радио. Там как раз играла композиция Максим «Птицы», которую я очень хорошо знала и с удовольствием начала подпевать во весь голос.

К сожалению, я отношусь к тем людям, которые имеют слух, обожают слушать музыку и, естественно, любят петь, — вот только слушать их невозможно. Это как слушать оперу, исполненную по нотам, но ослицей. Бросила взгляд на пассажирское сиденье, на котором удобно устроилась моя сумочка и плащ.

Эмоции были такими, что не знала: мне плакать или смеяться. Надо же было убежать от насильников, не забыть прихватить плащ и сумочку, к тому же угнать машину потенциального любовника!

Да какую! Буду считать, что Аркаша мне задолжал.

Жаль, только «кушает» эта железяка много. Проехала всего-ничего, а уже надо сворачивать на заправку.