Да я сама в шоке! А в каком шоке были бы ценители этого напитка.

Нет, надо отдать мужчине должное. Он быстро взял себя в руки и вернул бесстрашие на лицо.

— Кх…хр… — прочистил он горло. — Вы все?

Клянусь, в его глазах не было осуждения, скорее там роились искорки смеха.

— Нет, простите… Я быстро…

Все еще пытаясь отдышаться и отойти от отвратительного вкуса алкоголя, я молнией понеслась в сторону туалетной комнаты. Пару раз запнулась об собственные ноги, после длительного сидения они наотрез отказывались меня слушаться. Что подумал обо мне посыльный Алексея страшно подумать, вот и подумаю об этом потом.

Красный с припухшими веками взгляд, бледные потрескавшиеся губы, кожа, забывшая, что такое увлажняющий крем, синяки под глазами — вот такое чучело сейчас смотрело на меня из зеркала.

— Только ворон пугать, — резюмировала и ущипнула себя за бледную щеку.

Наклонила голову растрепала подбившиеся кудри, покусала губы, на несколько раз умыла лицо — все. Все, что я могла сделать — сделала.

Мужчина скучал. Пренебрежение сквозило в каждом его взгляде, которым он сканировал внутреннее убранство бара. Да и он во сем этом антураже смотрелся инородно. Скорее мне он виделся в саду или в огороде, собирающим помидоры да огурцы.

— Марина… — кивнул мужчина и легко развернулся направился к выходу.

Я посеменила следом.

— Простите, а как к вам обращаться?

Идти в гробовом молчании не хотелось, а еще не хотелось бежать следом за мужчиной, словно на поводке. О скорости передвижения он, естественно, не позаботился.

— Михаил, — спокойно ответил он, бросив на меня один мимолетный взгляд и снизил скорость.

Все правильно, уже через пару метров огненный комок из коньяка дал о себе знать теплотой в желудке, красными щеками и сбившимся дыханием.

«Ух…» — хотела выдохнуть, но постеснялась Михаила.

Автомобиль из каршеринга, серебристая тойта королла, стоял чуть в стороне от входа, поблескивал полированными боками и желтой наклейкой с рекламой «Автокар, 888−888».

Мы уверенно заняли свои места. Михаил сел за руль, я — на пассажирское сидение.

— Нам ехать далеко, можете поспать.

Мужчина плавно и уверено вывернул руль, а я с благодарной улыбкой пристроила голову на сиденье.

Интересно, почему человек всегда просыпается при остановке автомобиля, даже когда остановка плавная. Я очень долго училась так останавливаться, словно ножом по сливочному маслу.

За окном виднелся силуэт придорожного кафе, ярко-оранжевая вывеска «Сели-поели» бросала тень на автомобиль и все вокруг казалось пасмурным.

Михаил появился через двадцать минут, я уже успела покинуть салон автомобиля и обойти машину на несколько раз, разминая ноги. В руке у него было несколько бумажных конвертов, мне уже казалось, что от них пахло сочными чебуреками с хрустящими краями, и свежим кофе, латте с кокосовым сиропом.

— Думаю ты проголодалась, — скупо улыбнулся мне Михаил и протянул один из пропитанных жиром крафтовых пакетов.

Я едва ли не с одного прыжка запрыгнула в машину. Чувствовала себя восторженным подростком, которого впервые отвели в бургерную. Главное потом не получить такое же разочарование от кислого и как будто несвежего вкуса.

Но это были чебуреки. Большие, с хрустящей корочкой и сочной начинкой, сок которой так и стремился побежать по пальцам и подбородку.

Рейтинг моего невольного водителя возрос до небес.

— Очень вкусно, — проговорила, проглотив самый сочный и соответственно последний кусочек, перевела взгляд на Михаила.

Его глаза светились весельем, хотя выражение лица по-прежнему оставалось безэмоциональным.

— Спасибо, вы буквально спасли мне жизнь, — утвердительно покивала головой.

И мы отправились в путь, после того, естественно, как сделали все свои дела.

Я уже понимала, что едем в наш главный офис. Видимо, впереди нас ждет разбирательство. Мне было волнительно и страшно. Все-таки при всех моих заслугах, несколько спорных моментов относительно меня имеется.

Ближе к концу пути я пришла к стойкому утверждению, что Михаил — не человек. Для меня время в дороге шло бесконечно, ваша покорная раба в дороге измучилась, искрутилась — устала. А ему хоть бы что. Я часто ловила себя на одной единственной мысли: «Сидит и крутит свой руль и все ему ни по чем».

Спрашивается: зачем столько дум о постороннем человеке? А затем, что мне до безумия интересно, что же ждет меня впереди и единственный человек на которого я могу переключить свое внимание — он. И он знает больше, ем говорит.

Офис поражал своей тишиной и повисшими в воздухе тревожным ожиданием и обреченностью.

Обычно на работу я приходила с боевым настроем, чтобы сразу произвести нужное впечатление на Аркадия, да и вообще на всех коллег.

А что сейчас? Я медленно пробиралась вдоль длинных коридоров прячась за широкой спиной идущего передо мной Михаила. Изредка к нам на встречу выбега испуганные коллеги. Кто-то боязливо оглядывался, кто-то бежал, теряя бумаги, затем возвращаясь и собирая их.

— Все пропало! — выскочила ко мне навстречу Люба, которая из бухгалтерии.

Увидев меня, она остановилась, едва не упав.

— Марина, ты обязана мне помочь! — она схватила мою многострадальную руку с непрошедшими синяками и царапинами и начала трясти.

На все ее крики я лишь удивленно хлопала глазами.

«Хлоп-хлоп!»

— Нас всех под одну гребенку, следом за Аркашей… — продолжалась ее истерика.

«Хлоп-хлоп!»

Чем я ей могу помочь?

«Хлоп!»

— Марина, нам не стоит задерживаться! — прервал изречения Любы Михаил и настойчиво выдернул мою руку из цепких пальцев нашего бухгалтера.

— Проходите, девушка не стойте в дверях, — из кабинета раздался хриплый голос, от которого едва не подкосились ноги. Я кое-как сглотнула образовавшийся от волнения ком.

Ну, а затем… Распрямила плечи, вздернула подбородок, надела наглую ухмылку и пошла в кабинет начальства. Оставляя за спиной мою родную приемную, всхлипывающую Любу и непрошибаемого Михаила.

Дяденька сидел за столом. Он был коренаст и уверен в себе. Я бы сказала, что возраста он был неопределенного, но у меня же глаз — алмаз на такие вещи, так что — шестьдесят восемь — семьдесят один, и таких людей, как я, он глотает не прожёвывая.

— Проходи, — повторился он, поджимая губы.

Люди. Что сидели в кабинете были мне не знакомы. Кроме одной личности. Та самая дамочка, что нахамила мне в баре, была здесь.

«Болонка-а-а» — протянула про себя. Она же среагировала на мои мысли, словно на команду «фас» — дернула головой и начала пилить меня пристальным взглядом, на что я широко улыбнулась, словно сытая кошка.

Удивительно, но я стала чувствовать себя довольно уверенно.

— Присаживайтесь, — мужчина неопределенного возраста кивнул головой на ближайший стул.

Я осторожно расправила джинсы и с уверенным «благодарю» грациозно села на предложенное место, тут же забросив ногу на ногу.

— Марина, позвольте на «ты», — я утвердительно кивнула, и мужчина продолжил: — Мы в курсе всей ситуации, которая произошла с вами. Алексей Иванович нам вкратце обрисовал всю ситуацию. Нам остались непонятны лишь некоторые моменты.

— Да-да… — заинтересованно проговорила, расправив несуществующие складки на брюках.

— Что вы делали в сауне?

— Ясное дело что… — раздалось ядовитое шипение из-за спины сидящего мужчины.

Я бросила злой взгляд на противно скалящуюся «болонку».

«Боролась за свое благосостояние» — хотела бы сказать я, но вовремя прикусила язык.

— Документы… — прочистила запершившее от откровенного вранья горло. — Отвозила документы и увидела, как в автомобиль кого-то затаскивают. Я не смогла пройти мимо… рискуя жизнью…