Бросив в сторону ручья дымовую шашку, мы все-таки привлекли их внимание.

Когда четверо душманов, вооруженных, чем попало, выкрикивая какие-то угрозы, промчались мимо нас вниз по тропе, мы начали действовать. Двоих нейтрализовали меткими бросками ножей, еще одного броском увесистого камня точно в «центр обмена информацией». А четвертый, вцепившись в автомат, хотел воспользоваться им по назначению, но спрыгнувший сверху капитан Игнатьев успокоил его тесным контактом, воткнув нож в грудь.

— Ну вот, часть дела сделана! — сухо произнес я, осматривая тела. — Берем их одежду и в путь! Противник не станет подозревать, что вокруг кишлака бродит группа разведчиков, переодетых в душманов.

— Толково, Громов. Быстрее меня сообразил! — похвалил Игнатеьв. — Где научился такому?

— Нигде, — я пожал плечами. — Просто, когда еще мальчишками были, играли в войнушку посреди поля с травой. Ну и по-хитрому обманывали своих же, чтобы победить. Сейчас, примерно то же самое, только ставки серьезнее, а игра одна и та же.

— Громов, какая еще детская игра? — разозлился «старый». — Что ты говоришь?

— Это метафора! — лениво отозвался я.

Оба разведчика, ни имен, ни фамилий которых я не знал, насмешливо фыркнули. Ничего, пусть верят в то, во что хотят, мое дело, чтобы отвести от себя возможные подозрения. Одновременно, я понимал, что своими действиями и поведением продолжаю набивать себе славу. Если выберемся живыми, капитан точно сделает все, чтобы забрать меня с собой куда-нибудь наверх.

И верно, это действительно было так.

По сути, ничего не менялось. Из кишлака вышло четверо, вернется тоже четверо. Правда, другим маршрутом и немного попозже. Но, это уже мелочи. Главное головы держать опущенными и прятать лица. Тот факт, что одежду мы снимали с мертвых врагов, никого не смутил — да, неприятно, но лучше уж так, чем самим занять их место. Все люди тертые, все понимали, что воротить нос от грязной, местами измазанной кровью одежды, совсем не время.

Конечно, существовал риск, что переодевшись и выдвинувшись на север, мы можем случайно столкнуться с людьми Шишкина. Признать нас в таком наряде будет очень непросто. Времени на обмен любезностями при случайном контакте обычно нет — наткнулся на противника, кто первый выстрелил, тот и победил. А кто победил, тот пока жив. Этот момент стоило учитывать.

Минут за десять мы полностью управились, переодевшись в душманскую одежду. Берцы заменили на какие-то стоптанные и потертые и изношенные кеды. Запашок у одежды был соответствующий — а ну, когда ее последний раз стирали⁈ Ерунда, танки грязи не боятся!

— Готовы? — спросил Игнатьев, осмотрев нашу троицу. — Сойдет. Выдвинулись.

И мы пошли. Держа дистанцию в три-четыре метра, мы шли друг за другом, направляясь к виднеющейся вдалеке извивающейся между камнями тропе. Там росли колючие кустарники, низкорослые деревца, попадались валуны, скалы. В общем, естественных укрытий вполне хватало.

Пока шли, краем глаза наблюдали за открывшейся слева от нас картиной кишлака. В центре все еще что-то горело и сильно дымилось. Можно было различить несколько разрушенных построек. Между ними бегали люди, но до нас никому не было дела — сейчас мы ничем не отличались от других моджахедов.

— Громов, уж не знаю, сколько там было оружия, но ты нагадил ты им знатно! — заметил капитан. — За такое тебе отдельная благодарность будет.

— У меня это случайно получилось! — брякнул я, чуть улыбнувшись.

История о том, как я подложил гранату в ящик с минометными минами, не была какой-то особенной. Подобному учиться не нужно, просто сообразил и сориентировался по факту. Любой бы смог, главное держать самообладание и подключить смекалку… Ну и чтоб руки не дрожали, пока гранату укладываешь в ящик. А то выскользнет, еще, ненароком…

Примерно через двадцать минут мы углубились в берущее начало другое ущелье. Судя по всему, куда-то сюда и ушел майор Шишкин со своими людьми. Было странно что, несмотря на все случившееся, они себя еще никак не обозначили. С другой стороны, а что могут семь человек против противника, численность которого так и осталась неизвестной?

Задача оставшейся группы просто тихо наблюдать, собирать информацию.

А потом передать ее в штаб, где старшие офицеры примут верное решение.

Пока шли, подмечали некоторые моменты. Очевидно, что духи этой тропой пользовались очень часто. В высохшей грязи были видны многочисленные следы копыт лошадей, ослов, каких-то ишаков… Иногда попадался мусор, тряпки, гильзы. На севере точно был еще один кишлак, а это просто один из возможных путей сообщения. Скорее всего, прямого подъезда по дорогам туда нет, но это еще нужно проверить.

Аксакал говорил, что поселение в пяти километрах к северу. Мы прошли уже около трети пути и еще никого не встретили. Это даже странно.

Пока шли, у меня постепенно появилось и все больше укреплялось какое-то нехорошее предчувствие.

— Товарищ капитан… Нам лучше сойти с этой тропы! — заметил я, обращаясь к Игнатьеву. Тот замер, анализируя мое предложение.

— Почему? — спросил идущий за мной «старый».

— Ну, сами подумайте… Взрыв такого склада с оружием был слышен издалека… — начал я, однако Игнатьев, подхватив мою мысль, продолжил уже сам.

— Верно, мыслишь… Наверняка, из другого кишлака могли кого-то отправить для того, чтобы проверить здешнюю обстановку. Как бы нам не налететь на тех, кто будет идти навстречу. Тропа узкая, видимость ограничена. Если наткнемся на кого, огневой контакт неизбежен. Подобное нужно исключить на корню.

Мы быстро сошли с тропы, благо ущелье было широкое. Поднялись выше по склону, где тоже обнаружили достаточно неплохую дорожку.

Было тихо. Погода потихоньку портилась. Нависшие над головой серые тучи словно сигнализировали — скоро польет хороший дождь. Хоть в Афганистане с начала ноября и начинается сезон дождей, до сих пор были только одиночные случаи, когда дождь лил несколько часов кряду. Пока было сухо, но это ненадолго.

Тут имелись свои плюсы и минусы. Дождь резко ограничит видимость, но при этом и нас скроет от чужих глаз. В этих горах могут скрываться десятки, а то и сотни духов. Чуйка не давала мне покоя — было ощущение, будто вот вот произойдет нечто значимое.

В какой-то момент мы остановились на перекур. По моим подсчетам, мы находились где-то на половине пути, между двумя кишлаками. Если, конечно, тот аксакал не соврал и поселок действительно существовал.

Вдруг, где-то относительно недалеко послышалась стрельба. Ее плотность резко возросла, были различимы как длинные очереди, так и одиночная стрельба, и даже взрывы.

— Что это? — насторожился «старый».

— Совсем рядом, вроде. Может, метров пятьсот! — заметил его напарник. — На северо-востоке. Что будем делать, товарищ капитан?

Все трое посмотрели на Игнатьева.

— Нужно осторожно проверить. Вдруг майор Шишкин ввязался в бой и ребятам нужна наша помощь? Уйти просто так, не разобравшись — глупо.

И верно, нет ничего хуже, чем бросить брата по оружию в беде, даже не попытавшись помочь ему. Такие случаи тоже были.

Едва мы выдвинулись, как полил дождь. В стоптанных кедах с тонкой подошвой лазить по мокрым камням очень неудобно, но иначе — никак. Мы поднялись чуть выше, двинулись по утопленной между скал расщелине, что вела на север. Идти тут было неудобно, но зато куда безопаснее, чем по тропе, что шла двадцатью метрами ниже.

Стрельба быстро утихла, не прошло и трех минут.

Скорее всего, наши бойцы перебили всех душманов, заставить их сдаться очень непросто из-за моральных установок. Истинный моджахед лучше погибнет в бою как герой, в последний раз бросившись на неверного, чем с позором сложит оружие и обратит на себя недовольство своего бога… Это одна из причин, почему их так сложно победить.

Три минуты, пять. Шесть.

Мы услышали голоса, шум.

Игнатьев знаками показал, чтобы не шумели и двигались максимально тихо.

Так как мы были немного выше пролегающей справа тропы, мы могли попробовать прокрасться и понаблюдать. Ползти плашмя на брюхо по мокрым камням, было неудобно, да и неприятно. Но разве это проблема?