— Я готов помочь, приятель, и даже больше чем ты просишь. — сказал Патрику Александр — Причём от тебя не потребуется денег, а только надёжные и смелые соратники.

— Ирландцы никогда не были трусами! — выпятил грудь О’Салливан — Отважных парней среди нас… Да все!

— То-то англичане до сих пор держат Ирландию в колониальном рабстве. — жёстко усмехнулся Александр — К смелости требуется ум, способность просчитать свои и вражеские действия хотя бы на три шага вперёд.

Ирландец обиженно засопел.

— Не дуйся, эйринах! Мы ещё покажем англичанам их настоящее место. Но вернёмся к делу. Я организовал компанию «Эйр Америка», ну, ты понимаешь, название с намёком. В неё вошли многие влиятельные люди из верхушки промышленного сообщества. Твоей задачей, приятель, будет создание дочерней фирмы, занятой прокладкой новых авиационных маршрутов. Возьмёшься?

— То есть, я должен буду наметить сам маршрут перелёта от одного города к другому, пути подхода, глиссады… — с О’Салливана мгновенно слетела его показная дурашливость.

— Не забудь представить отцам городов, к которым ты ведёшь линию, не менее трёх-пяти мест для возможного размещения аэродрома с техническим и экономическим обоснованием строительства по каждому объекту. Сможешь?

— Это мне по силам, мистер Павич. За экономические расчёты я посажу свою жену. У Дороти светлая голова и железный характер.

— И заруби себе на носу: если ты поставишь дело наилучшим образом, то станешь национальным американским экспертом по части практического обоснования строительства аэродромной сети, а твоя фирма — главным поставщиком этой услуги. Но повторю: дело ты должен поставить на высочайшем уровне. Поэтому не экономь на учёных. Детали соглашения тебе доведут в представительстве «Полярной звезды», бумаги подпишешь там же. Вопросы?

— Всё кристально ясно, мистер Павич!

Во время прощания у трапа корабля было сказано много добрых напутствий и пожеланий… Душевными людьми оказались американцы.

Агата и Александр поднялись на высокий борт, где их встретил третий помощник. Капитан ожидал гостей на верхней палубе, у дверей каюты первого класса. Необыкновенный почёт(!), но уж больно неординарные на этот раз у него оказались пассажиры. Он обменялся рукопожатием с Александром, почтительно поклонился Агате и представился:

— Янис Карлович Смилтниек, капитан судна. Первым долгом я хочу показать вам, как мы устроили Агату Вторую, так сказать, третьего почётного пассажира этого рейса.

За мостиком в сторону кормы, на обширном пространстве справа от дымовых труб, на специально устроенных опорах стоял фюзеляж их самолёта, рядом с ним крылья, а вокруг прогуливались пассажиры: импровизированный аттракцион был устроен именно для них. Александр и Агата были удостоены небольшой овации, а в ходе всеобщей беседы выяснилось, что некоторые из пассажиров сдали билеты на другие пароходы, ради возможности вернуться на родину «в обществе Агаты Второй и её бесстрашных пилотов».

Пароход дал гудок, матросы засуетились, загремели цепи… Плавание началось.

Путешествие было приятным: не случилось ни шторма, ни пасмурной погоды, впрочем, и жара не одолевала пассажиров и экипаж. Пароход оставлял за собой милю за милей, а Александру с Агатой выпала такая редкая возможность наслаждаться обществом друг друга. Но от светской жизни никуда не денешься, да и нет особого желания её избегать: компания подобралась приятная. В основном, здесь были русские предприниматели средней руки, делавшие свой бизнес в Америке. Но были и иностранцы: один американец и два немца. Американцу Александр с женой были любопытны, но не нужны: он занимался сельскохозяйственными машинами, и ехал по приглашению своих бизнес-партнёров. А вот немцы, как выяснилось, купили билеты именно для общения с Александром. Уже на третий день, когда схлынул поток любопытных, немцы приступили к серьёзным переговорам. Утром, когда Агата ещё сладко спала, Александр отправился на разминку. На шлюпочной палубе по его просьбе установили перекладину и брусья, а также повесили боксёрский инвентарь: большой и тяжёлый мешок, а рядом грушу на эластичных растяжках. Сегодня поблизости пристроились немцы. Они занимались по своей системе: в германских гимназиях и университетах очень уважают спорт. По окончанию разминки они подошли к Александру:

— Ваша гимнастика весьма любопытна, герр Алекс! — заговорил старший в паре — Нам было очень интересно, и кое-что я планирую перенять. Вы не возражаете?

— Ни в коей мере, герр Дитрих! Если угодно, я могу даже привести теоретическое обоснование своих упражнений.

— С радостью приму ваши пояснения. У вас найдётся время для доверительного разговора, герр Алекс?

— В любое удобное для вас время, майне херрен. А сейчас я отправляюсь в душ. После завтрака буду в курительной.

Завтрак, как всегда, был за капитанским столом. Янис Карлович развлекал Агату забавными рассказами о мореходной практике на паруснике, во время его учёбы в морском училище. По его словам выходило, что и учёба и кругосветное плавание состояли из сплошных приключений и весёлых казусов. Ну что же, именно так должен рассказывать настоящий мужчина о своей тяжёлой и опасной службе.

В курительном салоне Александр, вспомнив дурную привычку из той жизни расположился с удобством, трубку набил с тщанием, раскуривал её неторопливо и с удовольствием, чем едва не довёл до белого каления германских собеседников, но мешать они не посмели. Значит, хорошо воспитаны, имеют понятие о священнодействиях. Выпустив в сторону вентиляционной решётки первое колечко, Александр, наконец, снизошел до собеседников:

— Герр Дитрих, герр Карл вы, кажется, хотели о чём-то поговорить? Любопытно узнать, о чём.

— Нам стало известно, что вы, герр Алекс, подрядились разработать для американской компании пассажирский самолёт, способный пересечь Новый Свет всего с одной промежуточной посадкой.

— Хм… Я думал, что это закрытые сведения.

— Не вполне. — скупо улыбнулся Карл и подал Александру «Вашингтон Пост» свернутый так, что статья о планах создания новейшего самолёта оказалась сверху.

— Вот как… Ну, что же, майне херрен, если дело обстоит так, то я не считаю себя обязанным что-то скрывать. Что вы хотите?

— Вы, герр Алекс, человек, славящийся своей прямотой и честностью, поэтому скажу как есть: мы хотим, чтобы такой самолёт был создан и для Германии.

— Не вижу никаких препятствий. По нашему соглашению, в России будет построен завод, правда, с условием не выходить на американский рынок. Мы можем договориться о поставках в Рейх.

— Это не вполне то, на что мы рассчитываем.

— На что же вы рассчитываете?

— На открытие производства в Германии, а в идеале — совместного проектирования следующей машины. А в создании планируемого сейчас самолёта могут принять участие наши конструктора, разумеется, на правах учеников.

— Увы, майне херрен, идеал в этом мире недостижим. Меня немедленно обвинят в предательстве и повесят на осиновом суку, если я сделаю шаг в указанном вами направлении.

— Вероятность вашего перехода в германское подданство мы даже не рассматривали: вы известный патриот России. — грустно покачал головой Дитрих — Что же нам делать?

— Выращивать свои кадры. А ещё — молиться, чтобы мы стали друзьями. Лично я страстно желаю дружбы России и Германии.

— Поверьте, герр Алекс, наши молитвы именно об этом.

— Да, я как-то запамятовал, ну и ладно, спрошу сейчас: вы кого представляете, майне херрен, промышленников или имперский Генеральный Штаб?

— Разве в данном случае можно разглядеть различие между этими понятиями? — очень натурально удивился Дитрих.

— Вы правы, в данном случае они сливаются, но всё же уточните.

— Генеральный штаб.

— Благодарю. Чтобы не было недопонимания, я сейчас изложу моё видение наших предстоящих отношений. Не возражаете? Нет? Превосходно. Начну с того, что отношения между нашими империями катятся в пропасть, причём к взаимному вреду. Вам знакомо понятие «кумулятивный эффект»? В нашем случае он, несомненно, будет иметь место: чем хуже будет Германии, тем хуже будет России и наоборот. В чём причина такого эффекта, рассуждать не стану, скажу лишь, что наши державы слишком взаимосвязаны и у нас общие враги. Во-первых, это умирающая империя Франция. Очевидно, что уже через несколько десятилетий Франция разделит судьбу бывших властителей мира — Испании и Португалии. Вы же знаете, что какой-то римский папа поделил земной шар между этими державами.