Кстати, мистер Пикстон уже был озадачен созданием двухрядной звезды, из-за чего ему пришлось закрыть свою авиашколу. Зато в его штате появилось два инженера, два чертёжника, пять слесарей высокой квалификации, а также прекрасно оборудованная мастерская. Кроме того, в обязанности мистера Пикстона вошло отслеживание всех новинок по моторной тематике и закупка наиболее интересных моделей вместе со всей доступной документацией. И что любопытно и крайне важно, мистер Пикстон выразил готовность отправиться в Россию вслед за Александром. Хотя надо быть откровенным: фанат моторостроения поехал бы хоть к пингвинам в Антарктиду, лишь бы они финансировали его работы.

[1] last but not least — «последнее, но не менее важное / наконец, что не менее важно / наконец, но не в последнюю очередь / дословно — последнее по списку, но не по значимости» Англ. оборот с игрой слов и весьма употребительный.

[2] «Тще́тность, или Круше́ние „Тита́на“» (другой перевод — «Тщета, или Крушение „Титана“») — новелла, написанная Морганом Робертсоном в 1898 году.

Петербург встретил Александра промозглым густым туманом. Пароход, раздвигая плотные, почти весомые клубы холодной сырости шел по каналу от Кронштадта к причалу в устье Невы, периодически взрёвывая сиреной.

Хорошо быть в статусе почетного пассажира! Обедаешь за столом капитана, любой член экипажа, если не занят срочной работой, с готовностью отвечает на твои вопросы. Вот и сейчас Александру, вздумавшему поприсутствовать на мостике во время важной операции, не дали от ворот поворот, а указали на свободное место и велели не мешать. Он и не мешал. Сидел на откидном стуле, вглядывался в туман, совершенно не понимая, как в нём ориентируются моряки, и мурлыкал себе под нос:

А если есть в кисете горстка табаку

Значит всё не так уж худо на сегодняшний день

И седло на птеродактиля с предлинным крылом

Что взлетает, оставляя земле лишь тень.

Наконец, в тумане показались огни города, а потом пароход вошел в широкую реку и причалил к гранитной набережной. Метрах в двухстах впереди в тумане виднелся памятник человеку в старом военном мундире, с кортиком на боку.

— Здравствуйте, Иван Фёдорович! — шепотом поприветствовал Крузенштерна Александр — Рад вас приветствовать снова, пусть и в другой эпохе.

— Мистер Павич, таможенные формальность будут только утром, не ранее восьми часов по местному времени. — сообщил капитан — Но если у вас есть желание, мы можем вызвать таможенников посыльным.

— Не стоит. — отказался Александр — Что мне делать в ночном городе? Пойду, лягу спать. Мистер Робинсон, благодарю за доставленное удовольствие. Было необычайно интересно наблюдать за действиями профессионалов высшего класса. Признаюсь откровенно, я понял далеко не всё, но общее впечатление великолепно!

Капитан польщённо улыбнулся:

— Мне тем более приятно, что вы сами являетесь профессионалом в своей области. — заявил он, сунул в рот чубук трубки и гордо посмотрел на офицеров, присутствующих на мостике.

Александр пошел досыпать.

Приснился ему последний день перед отъездом.

Агата Адамсон с того момента, когда узнала что её Алекс уезжает в такую далёкую и чужую Россию, ни на шаг не отходила от него. Нет, она не докучала пустыми сожалениями, и даже вид сохраняла бодрый и оптимистичный: всё-таки хорошо её вышколили в детстве, да и умом женщина обладала незаурядным. Она только лишь уточнила:

— Алекс, Уэйк тебя ограбил?

— Формально я получил отступные, причём почти втрое больше, чем вложил личных средств. Ни один суд не признает это ограблением. Даже захватом не признает.

— Если не учитывать важности твоих изобретений. Но признайся, ведь, по сути, так оно и было?

— Ты права, Агата, — согласился он — по сути, это ограбление, причём циничное и наглое. Уэйку захотелось сделать сына владельцем преуспевающей компании.

— Насколько я знаю самого Хьюго Уэйка, а я его знаю прекрасно, всё-таки наши поместья расположены в одном графстве, довольно скоро он промотает твой бизнес, и ты сможешь вернуться в Англию.

— Позволь, Агата, Уэйк довольно богат, очевидно, у него есть солидные источники доходов, и он их до сих пор не растранжирил.

— Видишь ли, отец Хьюго передал управление практически всем имуществом какому-то королевскому фонду, и с тех пор они живут на ренту. Между тем, все его собственные деловые инициативы заканчивались плачевно. Не думаю, что его сын будет вести дела более успешно.

— Да… Похоже, я поставил не на ту лошадку.

— А был ли у тебя выход? К тому же, нет никакой гарантии, что другие не поступили бы с тобой так же. Скорее, наоборот: они не дали бы тебе и того, что дал Уэйк. Когда ты вернёшься в Англию?

— Тому препятствуют несколько причин. Во-первых, я обещал, и даже дал письменное обязательство не ступать на землю Британии и её колоний.

— Обязательство недействительно, поскольку тебя вынудили его дать.

— Прости за суровые слова, Агата, но я не англичанин и даже не американец. Для меня честь важнее формальностей. И если я дал слово, то буду его держаться, даже в ущерб себе.

— Ты не дворянин.

— И слава богу, что не дворянин.

— Да, ты очень не похож на мужчин моего круга. Но как мы можем встретиться?

— Разве что ты сама приедешь в Россию, когда я там устроюсь.

— Я бывала в России, мне понравилась эта страна и народ, хотя русские очень отличаются от нас. — сказала Агата — Но ты сказал во-первых, а что будет во-вторых?

— Во-вторых, я начинаю новое дело, даже несколько крайне важных и необычайно сложных дел, и у меня, скорее всего, в ближайшие годы не будет времени на дальние поездки.

— Наверное, ты там, как и здесь, найдёшь исполнителей, дашь им поручения, и они станут вести свои направления, не так ли?

— Именно так и будет. Но есть огромный объём работы, который я не могу поручить никому.

— Это всё, что я хотела узнать, мой милый. А теперь давай оставим все неприятности за дверями дома и просто побудем вместе. Ты мне споёшь?

— Непременно. Пойдём к роялю, я спою тебе балладу о бескрайнем просторе и тёплом уютном доме, который ожидает усталого путника по ту сторону скованной стужей степи.

Утром после завтрака Александр отправился в город: нужно устраиваться на новом месте. Таможенники, увидев письмо из лондонского посольства, завершили свои формальности во мгновение ока, и уже спустя несколько минут Александр вышел на причал, а Дживс руководил матросами, загружающими вещи в извозчичью пролётку.

— Это не Рио-де-Жанейро. — вздохнул Александр — Надо бы найти толкового инженера, дать ему задание сваять что-то вроде Рено двадцатых годов: простое, надёжное, дешевое, практичное. Да уж… А также грузовики, трактора, автобусы и луну с неба, ага.

Швейцар у двери «Англетера» вытянулся в струнку и почтительно распахнул дверь: солидным посетителям всегда рады. Портье бросился навстречу, тараторя на отличном английском:

— Мистер Павич! Как хорошо что вы, наконец, приехали! Заказанный по телеграфу номер ждёт вас!

Надо сказать, что Александр забронировал знаковый для себя пятый номер гостиницы: тот самый, где Сергей Есенин свёл счёты с жизнью.

Потом Александр отправился с визитами. Первым делом, конечно же, в Министерство торговли и промышленности. Нужный чиновник трудился на Адмиралтейской набережной, поэтому Александр направил свои стопы именно туда.

Швейцар, как бы не более важный, чем в «Англетере», сходу уточнил:

— Вам назначено?

— Нет, но меня уверили, что непременно буду принят.

— В таком случае, вам поможет Осторожко Капитон Капитонович, пожалуйте в эту дверь.

Капитон Капитонович оказался точной копией Акаккия Акакиевича Башмачникова, каким его описал Гоголь, и тем привлёк к себе симпатию со стороны Александра. Впрочем, человеком он оказался деловитым и знающим.