Познакомились, разместились у письменного стола, и Александр начал свою речь:

— Господа, русская металлургия задыхается от недостатка стали, сельское хозяйство жестоко страдает без удобрений, промышленности требуются инертные газы. Эти проблемы можно решить, создав машину для сжижения атмосферного воздуха, и получения из него кислорода, азота, водорода, гелия…

— Мы знаем об исследованиях Пауля Гейландта, развивающего идеи предшественников. — величаво кивнул Михельсон

— Великолепно! Значит, ваша работа, если вы возьмётесь за неё, будет базироваться на прочном основании. — подхватил Александр — Я хочу предложить вам идею детандера, основанного на другом принципе: не поршневого, а турбинного. Мне представляется, что в таком случае детандер станет намного производительнее. Вот мои наброски и эскизы, прошу ознакомиться, и, если решите, что овчинка стоит выделки, то используйте.

И передвинул по столу толстую папку: всё то немногое, что он помнил из курса криотехники. Знания непрофильные, за ненадобностью в течение многих лет многое утерялось, но кое-что он восстановил. Особенно хорошо получилось описать работу турбодетандера Капицы, который он видел, даже помогал в ремонте и последующей наладке.

— Нечто похожее, помнится, предлагал лорд Рэлей, однако его работы успехом не увенчились. Но я вижу, что в данном случае имеется… Я бы сказал, практическая база устройства. Скажите откровенно, господин Павич, вы видели в натуре машину, описание которой предлагаете нам?

— Признаюсь откровенно, видел. Я часто бывал в лаборатории Энтони Гровса, который задумал построить такой детандер, но совершил фатальную ошибку. Он, не найдя понимания у промышленников, не сумев взять кредит в банке, обратился к итальянским гангстерам, или как они себя именуют — мафии. И при этом он солгал, что делает машину для создания искусственных алмазов. Когда гангстеры явились взыскивать долг, они узнали, что алмазной машины никто и не думал делать, а детандер им был совершенно неинтересен. В результате Гровс был убит, его лаборатория сожжена, а все бумаги при этом погибли. По счастью, во время трагедии я был в другом городе и, узнав о происшествии, счёл за благо перебраться за океан. Особенно повезло, что мои собственные работы по созданию холодильников хранились совсем в другом месте, и их удалось спасти.

— Что же, история трагическая, но, увы, нередкая в нашем безжалостном мире. — не слишком огорченным голосом сказал Михельсон — Мой вопрос был связан именно с реалистичностью представленного вами прожекта. Теперь мы знаем, что машина была в реальности, следовательно, воссоздадим её в кратчайшее время.

Договорились, что Александр финансирует работы, а учёные собирают рабочую группу по проектированию и строительству турбодетандера.

Михельсон и Кирпичёв, весьма довольные завершившейся беседой, отправились к взрослой части гостей развлекаться, а Александра подхватила Агата.

— Ты всё-таки неисправимый американец, Алекс. — укоризненно сказала она — Даже в праздничный день ты работаешь!

— Увы, моя милая! Такова натура делового и творческого человека. Господа, с которыми я имел беседу, сумеют сделать совершенно фантастическую машину, которая даст сталь промышленности, водород воздухоплаванию и азот для удобрений крестьянских полей.

— Это прекрасно, мой милый!

— А теперь мы пойдём вручать подарки детям.

Подарки были примерно одинаковы для всех: сладости, книги по возрасту, а, кроме того — игрушки. Девочкам ­– большие, нарядные куклы, а мальчикам — модели четырёхмоторных самолётов, с которыми можно играть и так, а можно подвесить к потолку в своей комнате.

Когда гости разошлись, а усталая и счастливая пара, обнявшись, сидела у камина, Агата оглянулась на дверь и тихонько сказала:

— Алекс, когда я уезжала из Лондона, вернее, за неделю до отъезда, у меня случилась престранная беседа. Приехал мой сосед, Мармадьюк Робинсон, о котором я точно знаю, что он служит в разведке. Он завёл со мной длинный разговор о патриотизме, верности короне, принципах и прочих вещах, в которые и сам-то вряд ли верит. Впрочем, я ему отвечала совершенно в том же духе. Наконец, Монти перешел к сути, и я поняла, что его интересуешь именно ты и твои дела, причём все, к которым ты прикасаешься.

— Не скажу, что удивлён. — помолчав, сказал Александр — Я знаю, что разведка Британии вербует всех без исключения подданных, которые едут в интересующие их страны. Более того: эти люди умеют доставлять неприятности тем, кто отказывается работать на них.

— Что же делать? Я опасаюсь за девочек.

— А мы подумаем, что ты будешь им сообщать, при этом очень важно, чтобы картина, нарисованная тобой, совпадала с тем, о чём доносят твои служанки.

Завод Щетинина разросся настолько, что его пришлось переносить поближе к Комендантскому аэродрому, а на старом месте остались только вспомогательные производства да конструкторское бюро Гаккеля — ему настолько понравилось это место, что он ничего слышать о переезде не хотел. Завод гидросамолётов решили строить в Симбирске, но пока дело дошло только до возведения стен цехов, впрочем, всё оборудование уже было доставлено и лежало на охраняемых складах. Проблема была в рабочих — людей не то что нужной квалификации, а элементарно грамотных, остро не хватало. «Полярной звезде» пришлось пойти на беспрецедентный шаг: почти тысяча молодых мужчин и женщин, нанятых на ещё не построенный авиазавод в Симбирске, сейчас усиленно учились в Казани. Теорию они проходили в специально построенном училище, а практику — в цехах местного завода. Чтобы люди согласились на обучение, пришлось назначить неплохую стипендию, сверх заработка, получаемого за практику. Такое же училище решили строить и в Симбирске, но уже после начала выпуска гидропланов.

О такой любопытной новине Александр узнал на очередном большом совещании руководящего состава «Полярной звезды», где среди прочего прозвучала ещё одна новость: военному ведомству очень понравились грузовики-рефрижераторы «Арктика», спроектированные специально для сельской местности. Вернее, понравился сам автомобиль: надёжный, мощный для своего времени, к тому же имеющий возможность подключения привода на передние колёса. Для сельского бездорожья то что нужно. Успех машины базировался на использовании шарикового ШРУСа, который невзначай внедрил Александр. И патент получил.

Что до выпуска грузовика, то Военвед выделил деньги на строительство большого автозавода бортовых грузовиков. Армии нужно много грузовой техники. Она страдает без моторизованных средств доставки артиллерии, и военные заказали разработку мощных колёсного и гусеничного тягачей. Кроме того они очень желали получить броневик на базе полноприводного грузовика, обшив его бронёй.

Тут Александр не выдержал и принялся прогрессорствовать среди хроноаборигенов:

— Господа, разрешите высказать одну мысль, по поводу броневика. — поднял он руку — Нет возражений?

Присутствующие не возражали.

— Мне пришло в голову, что обвешивать грузовик стальными листами невыгодно ни с точки зрения технических характеристик будущего броневика, ни с точки зрения его боевых свойств. Я предлагаю пойти по другому пути и сделать несущий кузов, в котором будет размещён двигатель, трансмиссия и всё что нужно ещё. При этом можно неплохо сэкономить: на дно и крышу поставить судовую сталь, а броневыми сделать только нос, корму и борта кузова и башни. Это первое. Второе: каркас и заклёпки дают значительный лишний вес. Почему бы нам не применить электросварку? Она давно известна и остаётся только подобрать режимы сварки брони.

— Позвольте! — раздался голос — сваривать конструкционную и броневую сталь сложно, если возможно вообще.

— Это уже вопрос к технологам, как они скажут, так и будет. — парировал Александр — А пока я перехожу к третьему пункту, а именно — к автоматизации сварки. Мне представляется, что в заводских условиях ручная электросварка непроизводительна. Следует создать сварочные автоматы, которые и будут производить основную работу. Если позволите, я проиллюстрирую свою мысль рисунками.