— Что ж, многие ждали моего выступления, не знаю оправдал ли ожидания, но мое сообщение, несмотря на то что наговорил я много, уж извините — эмоции, лаконично. Мы будем драться за будущее, за свободу, за наших детей. Мы не отступим. Те, кто не видит очевидного, откройте глаза, иначе скоро будет поздно. Поверьте мне, скоро Королева явит свой лик.

Канцлер несколько секунд смотрел в камеру, затем изображение погасло, и пошла заставка очередного выпуска новостей.

Нейт посмотрел по сторонам. Многие студенты, особенно те, что помоложе, выглядели растерянными и шокированными, хоть и пытались крыть это за умными разговорами и неуместными улыбками. Ривз подумал, что сейчас так, наверное, во всем мире. Произнесены главные слова. Алая Королева. И не важно, что сказал их тот, чья личность у многих вызывала отвращение.

Нет человека в мире, который бы спокойно отреагировал на это словосочетание. Алая Королева. Зло во плоти, безжалостная, яростная сила, имеющая только одну цель — поработить или уничтожить человечество. Ее еще называли Дитя Фуксии, так как считалось, что Алая Королева связана с пятой луной — обителью монстров так же, как диссонеры со своими духами.

Началось всё двести лет назад. Двести четыре, если говорить точно. Рождение первой королевы связывают с научными экспериментами высокоразвитой, но ныне не существующей цивилизации Анея. Чем занимались ученые этой страны до сих пор установить, толком не удалось. Во время войны первая Королева до основания разрушила Анею. Не осталось ни записей, ни технологий, большая часть населения была уничтожена, а те, кто остался не имели никакого отношения ни к власти, ни к научному сообществу, за несколько лет выжившие анейцы ассимилировались в новом, восстанавливающемся мире, и с тех пор, некогда великая цивилизации осталось лишь упоминанием в учебниках истории.

Невероятными усилиями, и при помощи подвига Осмонда Риборга — одного из первых диссонеров и бывшего эпигона (так называли ближайшего последователя) Королевы, первая дочь Фуксии была уничтожена. Но с тех пор, примерно раз в поколение, рождалась новая Королева. Всего до сегодняшнего момента их было восемь.

В своем становлении Королевы проходили несколько стадий. Первую ученые окрестили куколкой. Одаренная, интеллектуально развитая девочка, отличающаяся обаянием и хитростью. Родители, впрочем, как и всё ближайшее окружение, попадают под абсолютную власть этого ребенка и даже не замечают этого, очаровываясь умным, милым и мудрым чадом. Вторую стадию хотели назвать бабочкой, но как-то не прижилось, а закрепилось бесхитростное — королева. Девочка взрослела, при помощи хитрости, интриг и коварства собирала вокруг себя марионеток, и когда набирала достаточно силы и влияния, открывала миру свое лицо. Это обычно происходило на третий десяток жизни.

Жестокая, властная, могущественная, она вызывала слепое восхищение у последователей и ужас у врагов. Все Королевы удивительно тонко играли на слабостях людей, были великолепными манипуляторами и интриганками. Им чужда была общечеловеческая мораль, понятия совести, сочувствия и милосердия. Они стремились только к власти и разрушению.

На этой стадии Королева всегда объявляла своего фаворита, рыцаря, или, как его называли по-научному — эпигона. Это всегда был молодой, от двадцати до тридцати лет, мужчина, имеющий талант диссонера. Он получал часть силы Алой Королевы и навсегда был привязан к ней. Сложно сказать, какие чувства двигали эпигоном. Была ли то любовь романтическая или платоническая, выражающаяся в бесконечной преданности, а, может тут вмешивались и вовсе потусторонние силы, но мужчина непременно всюду следовал за своей Королевой, готов был пожертвовать для нее всем, а, если она умирала раньше него, то эпигон терял всяческую волю к жизни. Лишь раз избранный дитем Фуксии мужчина восстал против своей повелительницы. Это как раз и был Осмонд Риборг. В преданиях сохранилось, что он шел в последнюю атаку со слезами на глазах.

На втором этапе развития у Королевы появлялась страсть к красному и его оттенкам. Одежда, убранство комнат, личный транспорт и даже иногда форма своих подчиненных — все носило бардовые оттенки. Кстати говоря, цвет глаз отпрыска Фуксии тоже всегда был красным. Не трудно догадаться, откуда взялся эпитет «алая». А вот со словом «королева» все не так однозначно.

Конечно, название это связано с жаждой власти, с манерой поведения и взаимоотношениями с людьми, но окончательно этот статус привязался по другой причине, которая крылась в третьей стадии.

Всего две Королевы достигали этого уровня развития. Самая первая и шестая. Правление обеих ознаменовало для человечества тяжкие испытания, привело к двум разрушительным войнам. А сами Королевы приняли свой самый страшный облик — гигантского, насекомоподобного существа, отдаленно напоминающего сфекоидную осу. В этой форме она могла не только призывать монстров с фуксии, но и повелевать ими. Все это уже не было похоже на систему человеческих взаимоотношений, а скорее напоминало улей. Удивительно, но и в такой момент у Королевы оставалось множество последователей среди людей.

В общем, Алые Королевы были для человечества самым ужасным бедствием. Ко всему, о них было очень мало известно, ученые так и не смогли изучить ни феномен их силы, ни закономерности появления. Их природа, по большей части, оставалась загадкой, что, несомненно, лишь прибавляло людям суеверного страха, превращая Алых Королев в существ почти мифических.

Речь канцлера произвела большой фурор. Конечно, мало кто поверил словам тирана, но все же зерно сомнений и тревоги было посеяно. Тем более последнюю Королеву уничтожили двадцать пять лет назад, и по срокам появление новой было вполне возможным.

Впрочем, в следующие два месяца ничего принципиально нового, ни в мировой политике, ни на полях боя не происходило. Спрос на услуги диссонеров возрос чуть не в три раза. Так что полусонная в мирное время Орта сейчас кипела суетливой активностью и ажиотажем. Нейта, правда, всеобщее возбуждение не слишком коснулось, да и распорядок жизни мало изменился — всем, кто участвовал в сражении за Рильт, дали пару недель отдохнуть, а у самых молодых студентов отдых растянулся на два месяца. Но всему приходит конец, заказов с востока шло слишком много, и постепенно в работу стали включать «резервистов». В конце концов, очередь дошла и до Нейта. Но, удивительное дело, посыльный не передал ему контракт, а велел явиться к директору, поскольку тот хотел обсудить некоторые детали задания.

В кабинете Крипелина их было четверо: сам Анджелус, Нейт, Тэя и их однокурсник Кейси Ваилс — тихий, скромный парень с не выделяющейся внешностью.

— Итак, ребятки, — после короткого приветствия, Крипелин перешел сразу к делу. — Дело несколько деликатное. Разведка Римирии говорит, что у Беруны имеется какое-то секретное оружие. Да-да, понимаю, — отмахнулся директор от насмешливых взглядов подопечных. — Сейчас только ленивый об этом не говорит. Но тут, вроде бы что-то конкретное… — Крипелин задумался, подбирая слова, но в конечном итоге раздраженно махнул рукой и, поморщившись, продолжил:

— Короче, у них есть информация о секретных документах и о том, как их достать.

— Но это же отлично, — недоверчиво проговорил Нейт. — В чем деликатность?

— Дело в том, — вздохнув, ответил Анджелус, — что информация эта не проверена и, в обще-то говоря… не слишком надежна. Странно этот контракт оформлен, — директор протянул папку Нейту. — И непонятно толком, кем составлен. Ох уж мне эти шпионские игры.

Нейт пробежался глазами по тексту, лаконично оформленному на двух листах, и передал папку Тэи.

— Так что требуется от нас? — нахмурившись, спросил Ривз.

— Встретитесь с их агентом. Выслушаете. Дальше вам следует принимать решения самостоятельно. Я даю разрешение, отказаться от задания на любом его этапе.

— Ого, — изумилась Тэя. — Необычно.

— Да. Мне жаль скидывать это на вас, но, с другой стороны, вы одни из самых талантливых моих студентов, так что думаю, все будет хорошо. Главное на рожон не лезьте. Почувствуете, что дело плохо — уходите. В обычных обстоятельствах я бы такой контракт ни за чтобы не взял, но тут дело тонкое. Слишком уж нахально и самоуверенно ведет себя Глерг, вдруг у него действительно козырь в кармане, не плохо бы нам об этом знать, — Крипелин посмотрел по сторонам, как бы припоминая, что еще добавить, затем выпрямился, заложил руки за спину и строго спросил: