Почему-то никто из присутствующих не сомневался в том, что у Абдулы все получится.

Наутро распрощались со своим провожатым и помощником. Дальше их пути расходились.

Миновали бывшие коневодческие фермы.

Не стали заглядывать в сады Тамерлана.

Оставили позади прекрасный в своем величии и убранстве Самарканд.

Не задержались в предгорных кишлаках, где напуганные жители еще не ведали о грядущих переменах.

Дорога домой. Знакомые места, отчего передвигаешься более уверенно. Отчего время движется быстрее.

Дженна не могла двигаться быстрее. Она больше не могла отмахиваться от очевидного – с ее самочувствием определенно что-то не так. Правая задняя лапа от быстрого бега привычно ныла. А вот мышцы скручивало вовсе не привычно. Скручивало болью.

Еще она постоянно принюхивалась.

Ощущала свой запах иначе.

Так пахнет болезнь?

Смерть?

Аверьян кружил вокруг нее, заглядывал в глаза. Беспокоился. Она не хотела его расстраивать. Ластилась. Делала вид, что все в порядке.

– Навестим Добрыню? – предложила Ариель.

Почему бы и нет? Крюк совсем небольшой. А повидать необычного деда все были не прочь.

Но лесника в доме не оказалось. Зато имелась записка. Листочек, вставленный в дверную ручку.

«Дверь открыта. Располагайтесь. Вы знаете, где-что лежит. Меня не ждите. Совершаю обход владений. Будете уходить, наполните кормушки для птиц и животных. Корм в сарае. Мешки подписаны.», – прочел Трайкер.

Молча переглянулись. Что тут скажешь?

– Добрыня для нас даже еду оставил, – обнаружила Ариель в холодильнике кастрюлю с рыбным паштетом.

– А на камине газетная вырезка о Каповой пещере, – взяла Дженна пожелтевшую страницу.

– Что пишут? – жевала Маша зеленое яблоко.

«Спелеокарты пещеры не существует», – начала читать Дженна. – «Попытки создать ее предпринимались неоднократно, но карты всегда выходят разными. А все из-за того, что проходы в пещере открываются и закрываются сами по себе. Разумное объяснение имеется – движение подземных вод приводит к обвалам пород, которые запечатывают проходы. И те же процессы открывают ходы вновь. Но есть и альтернативное предположение – местные жители уверены, что это странное явление чья-то намеренная блокировка отдельных участков галерей».

– Это что же получается? – обомлела Маша. – Мы могли застрять в той пещере, когда разгуливали там, живописью любовались?

– Знаете, я что-то передумал на древние рисунки смотреть, – смешно зашевелил ушами Нодир. Забыл, наверное, что он сейчас в облике человека. Час назад еще горел энтузиазмом подземное озеро увидеть.

– А мне кажется, Добрыня таким образом пытается нам сказать, что мы не найдем однозначного ответа на вопрос, что произошло той ночью, когда все стали оборотнями, – пыталась мыслить широко Дженна.

– Может, ты и права, – согласился с ней Айнар. – Тайна рождения нового мира так и останется для нас притягательной загадкой.

Спальные места в доме нашлись для всех. И этой ночью Дженна дарила Аверьяну всю ласку, на которую была способна. Она боялась, что умирает и потому хотела, чтобы Аверьян всегда помнил о ней, чтобы вспоминал их последние счастливые минуты, наполненные любовью. Аверьян прижимал девушку покрепче к своему разгоряченному телу.

– Ты меня околдовала, Дженна, – шептал он ей на ушко.

Покидая ранним утром дом лесника, не забыли выполнить его просьбу – наполнили кормушки для птиц и зверей.

А дальше – знакомые болота. За ними, чуть в стороне, деревня койотов. Расстались с луговыми волками настоящими приятелями.

Дремучий лес, хотя и вошли в него при слепящем свете дня, встретил мрачным, суровым пейзажем. Кусты с гроздьями спелой волчьей ягоды на фоне темных елей смотрелись привлекательными островками.

Птицы здесь не пели, а трещали как-то по-особому, отталкивающе.

Из этого леса хотелось побыстрее уйти.

Гунала вскрикнула, когда едва не угодила в капкан.

– Ариель, ты уверена, что хочешь тут остаться? – спросила Дженна, пока мужчины успокаивали Гуналу и осматривались.

– Я уже все для себя решила. Понимаешь, хочу другой жизни. Хочу быть полезна. А с Лукой у меня есть шанс.

– Но ведь ты всегда стремилась быть за чьей-то спиной, под защитой. А тут целый гарнизон мужчин, – не совсем понимала Дженна логики блондинки.

– А я очарую Луку, – широко улыбнулась Ариель. – И он не станет меня ни с кем делить.

Даша на сто процентов была уверена, что так и будет.

– Дженна, надеюсь, ты поправишься, – проявила проницательность Ариель.

– Ты заметила, да? – расстроилась черненькая волчица. Она-то думала, что ей удается отлично маскироваться.

– Заметила. Ты можешь одурачить мальчиков. И Гуналу. Девчонка ослеплена нашим душкой Трайкером, потому ничего и не замечает. А я видела, как тебя рвало ночью. И как ты лицом меняешься, когда думаешь, что на тебя никто не смотрит. И, знаешь, какой-то аромат у тебя иной стал, раньше ты по-другому пахла.

– У вас пополнение? – как всегда незаметно появились гарнизонные.

Лука говорил о Гунале. И с интересом посматривал на симпатичную девушку.

Ариель, понятное дело, такой расклад не понравился. Как только парни поздоровались, Маша принялась удивлять Луку. А мужчины любят, когда их удивляют. Потому, на заявление красивой блондинки о том, что она остается в гарнизоне с целью нести службу, угольный оборотень ответил согласием.

К своему удивлению, Дженне было немного жаль расставаться с Ариель. Маша оказалась хорошей девчонкой. Наверное, и не увидятся больше.

Даша Мартынова предполагала, что умрет совсем скоро. А у нее оставалось еще одно незавершенное дело.

– Аверьян, можно забрать Сейджа и Олесю в стаю?

– Ты говоришь про двух детей песцов?

– Да. Стая ведь сможет принять брата с сестрой под свою защиту?

– Если они придут с нами, то, конечно, никто в стае не станет возражать, – подтвердил Богдан и добавил: – Я, кстати, и сам хотел на гору к ним подняться. У меня есть вопросы к Сейджу.

Подъем на гору дался Дженне особенно тяжко. Смоляная волчица едва переставляла лапы. Аверьян велел принять ей форму человека и забираться ему на спину. Говорил он с ней жестко, и Дженна решила, что рыжий оборотень разлюбил ее. Не понимала, за жесткостью слов Богдан скрывал свой страх. Страх за нее. Дженна зря надеялась, что ее мужчина ничего не замечал. Все он замечал и подмечал. И больше всего на свете боялся навсегда потерять Дженну. Она единственная любовь всей его жизни. Он помешался на этой девчонке. Давно. А может быть и сразу, как увидел впервые.

Богдан хотел спасти свою ненаглядную милаху и потому торопился увидеться с Сейджем. Маленький пророк мог дать ответы. Если есть лекарство, Богдан раздобудет его, куда бы не потребовалось отправиться за ним. Лишь бы хватило времени.

Сейдж и Олеся сидели на больших валунах.

Девочка с помощью ножичка раскалывала орехи. Один отдавала брату. Второй съедала сама.

– Можете остаться на ночлег, – предложила Олеся. – Но кормить не будем.

– Да мы сами вас накормим, – пообещал Трайкер.

– Сейдж, – всматривался Аверьян в прозрачную голубизну глаз.

– У тебя есть ответ, – сказал мальчик, не дожидаясь вопроса.

Аверьян не хотел такого ответа. Он думал о том, что Дженна умирает. Ему не нужен такой ответ. Ему нужно лекарство.

Сейдж глядел на него с неизменной доброй улыбкой. Почему он улыбается, когда мне так плохо, – злился Аверьян. Когда ей плохо?

Все это время Богдан держал Дженну на руках. Девушка обнимала его за шею, гладила по затылку, и он изо всех сил старался сдерживать нервозную дрожь. Не хотел лишний раз пугать ее.

– Тебе нужен другой ответ, – вдруг сказал Сейдж.

Аверьян не понял, то ли мальчик готов ему что-то сказать, то ли он сам должен найти другой ответ.

Ирбис помогал Олесе чистить орехи. Трайкер помогал Гунале забираться на развалины старинного поселения. Сейдж по-прежнему улыбался.