Мальчики-подростки загудели в рожки.

Холеные мужчины на трибунах затихли, подобрались в предвкушении зрелищ.

– Избалованные ублюдки, – буркнула Ариель.

Правил не оглашали.

– Драться! – щелкнул Карим пальцами, и Сфера пришла в движение.

По замешкавшимся стреляли из гвоздометов. Так что правила игры приходилось изучать на ходу.

А правил никаких и не было. Кроме одного – держаться группой и убивать всех, кто не с тобой. Попытка перейти в другую стаю каралась выстрелом гвоздомета или удавкой на шее.

Ужасным в схватке стал неконтролируемый оборот в зверя и обратно. Этому способствовали браслеты с шипами на запястьях. Двигаться приходилось быстро, отчего шипы впивались в кожу, провоцируя обращение в зверя, но стоило неловко развернуть мохнатую лапу, шип вновь впивался, зверь зверел и возвращался в облик человека.

Какие гладиаторские бои?

Хаос.

Беспредел.

Бойня.

Самыми страшными оказались оборванцы. Они отчаянно сражались. Тоже хотели жить. Даже в таком жалком положении, в котором находились.

Хищники волки определили себе в жертву несчастных, закованных в латы.

Дженна не боялась. И не чувствовала жалости. Выживание в одиночку закалило ее. Она могла драться, будучи волчицей и будучи человеком. Навыки дзюдо пришлись как нельзя кстати. К тому же Аверьян был рядом. Он очень сильный. Он никому не позволял причинить ей существенный вред.

У койотов своя хорошо отработанная тактика, они здорово помогали. Луговые волки повисали всем скопом на выбранной жертве, и один из них добирался до горла противника.

Но противников было слишком много. Слишком значительный перевес сил. И не в пользу пришлых издалека.

В какой-то миг на Трайкера навалилось с десяток оборванцев.

Дженна не могла ему помочь, она сама отбивалась от своры.

Как и Аверьян.

Как и Ариель.

Как и Нодир.

К графитовому оборотню пытался пробиться Ларс, но на него тотчас накинули аркан. Бекзод. Сволочь.

Дженна уже похоронила Трайкера, но тому каким-то непостижимым образом удалось выбраться. Измазанный в своей и чужой крови, выглядел парень страшно и свирепо. От одного его вида можно в обморок свалиться, – усмехнулась девушка.

По ощущениям, побоище длилось минут пятнадцать. И все это время с трибун орали, свистели, в азарте кидали удавки и палили из гвоздометов.

А потом затрубили рожки.

С арены уносили раненых и мертвых. Волокли по вязкому песку. Следы крови быстро исчезали в золотисто-белых песчинках. Как будто и не было тут никакого сражения.

Всем, кто выстоял, велели разойтись по своим углам.

Дженна приметила Гуналу. Та плевалась кровью, но была жива.

Ничего, ей полезно. Может, научиться защищаться и даст отпор тирану.

– Как думаете, это всё? – тяжело дышала Ариель. – И зачем нас красили, дали красивую одежду? Моя хламида разодрана, а косметика течет от жары и пота.

– Ариель, для толстяка ты даже в таком виде прекрасна, – пошутил Трайкер.

– Фу, какая мерзость, – отвернулась блонди от Маджида, который действительно пялился на полуодетую девушку и показывал ей языком неприличные вещи.

– Вряд ли всё, – засомневался Нодир. – Никого не уводят. На трибунах ажиотаж. И к нам направляется Абдула.

Их личный надсмотрщик толкнул Аверьяна и Дженну. Так, чтобы пара оказались отделена от своей стаи, так, чтобы на остальных накинуть сеть. Ту самую, с шипами. И захочешь, а не рыпнешься.

Все произошло настолько быстро и неожиданно, что проклятия Ариель запоздали.

Трайкер тяжелым взглядом сверлил спину Аверьяна. Понимал, подонок Карим что-то задумал, что-то гнусное, а он никак не может помочь человеку, которому предан безгранично. Такая беспомощность ужасно бесила.

Карим поднялся из сферического кресла.

– Красный волк будет сражаться один! – объявил хозяин города. – Против всех.

Ариель выругалась, а Трайкер забарахтался в сети.

– Тише, покалечишь и себя, и нас всех, – выдернул Нодир из плеча острый шип.

– А ты, милая, – продолжал Карим, обращаясь к Дженне, должна сделать выбор.

Девушка слизала кровь с губы.

Трудный выбор. Наверное. Но только не для нее.

– «Ты уж, милая, реши. Всех тебе спасти? Или только одного, но того?», – процитировала она строчки из вроде как шуточного предсказания, глядя прямо в зеленые зрачки Карима, проникая в самую его подлую душу.

Обратилась волчицей и встала под мощной шеей красно-рыжего оборотня.

Со стороны могло показаться, что она прячется. Но в волчьей стае – это действие имеет однозначное значение – волчица защищает горло своего возлюбленного.

В первую секунду Аверьян хотел прогнать ее. А во вторую осознал – погибать, так вместе. Один не сможет дальше жить, когда в мире не станет другого.

Шерсть оборотня, каждая волосинка встали дыбом. Он готов принять бой.

Сферу накрыла такая тишина, когда слышно воздух.

– Драться, – кажется, одними губами произнес Карим. Но все услышали.

Волки хищники начали наступление первыми, вслед за ними двинулись латные. А следом, подбадривая себя криками, ринулась толпа оборванцев.

Красный волк изготовился, зарычал, ощерил пасть в жутком, страшном оскале. Черная волчица не сдвинулась с места.

Напряжение пропитывало Сферу, молотило воздух так, будто с горы неслась раскаленная лава, будто небольшая изначально волна набрала обороты и устремилась к берегу смертельным цунами.

Возможно, лава или цунами когда-нибудь обрушатся на Аверьяна и Дженну, но… не в этот раз.

Если им и суждено будет умереть вместе, то… не сегодня.

На арене взметнулся фонтан песка, принуждая атакующих остановиться, а зрителей покинуть свои уютные креслица.

Потрясающе эффектное появление, Айнар, – мысленно закатил глаза Аверьян.

Надо же… пришел, – проворчала в своей голове все еще обиженная на предателя Дженна.

Мой брат барс? – обалдело и восхищенно уставилась Гунала на огромную дикую кошку. Родную кровь девушка не могла спутать и не распознать.

– Хахой зверь! – бесновался Маджид. – Харим, отдай мне его шхуру!

– Бесподобный мех, – заблестели горячностью зрачки Бекзода.

В Узбекистане никогда не водились барсы, несмотря на то, что именно этот хищник изображен на гербе Самарканда. И увидеть воочию ирбиса для человека, подобного Бекзоду, означало возгорание охотничьего азарта. Тянул носом воздух, словно гончая, готовая по приказу хозяина сорваться с места.

– А жизнь-то налаживается, – промурлыкал Карим, еще утром прошлого дня маявшийся от скуки. А тут столько сюрпризов. И еще один, когда чудо-зверь принял облик человека.

– Что привело тебя к нам, брат моей жены? – безусловно, узнал мужчина Айнара.

Их последняя встреча прошла на высокой ноте. Три года назад Айнар требовал у Карима отступиться от его сестры, полез в драку и, надо сказать, оказался достойным соперником. Но в их противостояние вмешалась Гунала. Милая девочка выбрала сторону будущего мужа, а с братцем разругалась до непримиримого конфликта. И что это парня вдруг принесло сюда? Неужели надумал сестрицу вызволять?

Но барс удивил Карима. Оказался заодно с пришлыми оборотнями. А на Гуналу и не смотрел вовсе. Не может, значит, простить ей обиды.

– Ты отпустишь из своего зоопарка моих знакомых псов и волков, что были с ними, – заявил Айнар. Помолчал немного и добавил: И незадачливых койотов тоже.

– Он назвал нас псами? – прошипела Ариель.

– Пусть зовет, как хочет, если только может вытащить нас отсюда, – не в том положении находился Трайкер, чтобы звереть на сравнение с псиной.

Взгляды Карима и Айнара схлестнулись в дуэли.

– С чего я должен тебя слушать? – не скрывал насмешки муж Гуналы.

Насмешка исчезла с красивого лица, стоило барсу извлечь из поясной сумки золотую фигурку.

– Он нашел последнюю часть сокровищ, – прошептала Дженна. С трепетом всматривалась в наследие шумеро-вавилонской цивилизации – золотого льва.

Карим, несомненно, являлся ценителем искусства. В его огромном доме собрана замечательная коллекция древностей, существенно пополнившаяся после того дня, как музеи и галереи остались без присмотра.