— Я не могу называть тебя Гейвеном?

Гейвен выгнул бровь.

— А ты этого хочешь? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Кажется странным не называть так.

— Называть меня по имени — это привилегия, которую ты утратила, Ангел, — ответил он. — Возможно, когда ты докажешь мне, что можешь вести себя прилично, я позволю тебе сделать это снова. На данный момент — нет. Ты будешь называть меня хозяином, пока мы здесь, и мужем или сэром, когда мы на улице.

Я знала, что он делал. За те пять лет, что меня не было, я провела свое исследование о Гейвене Бельмонте. Всему тому, что я узнала бы о нем, если бы мы остались вместе, мне пришлось учиться по-другому. Мужчина, за которого я вышла замуж, не был обычным наемным убийцей. Он был прав, когда сказал, что раньше был снисходителен ко мне. Мы были женаты всего несколько часов, прежде чем я бросила все и пустилась в бега. Я едва знала его — не говоря уже о том типе мужчины, с которым я забралась в постель.

Теперь он показывал свое истинное лицо. Он был доминантом. Он посещал БДСМ-клубы. У него были подчиненные в полном распоряжении. О, я не смогла устоять перед искушением подглядывать за ним. Я держалась подальше от Северной Америки и сбежала, когда подумала, что он подобрался близко, но я хотела знать, уйдет ли он к кому-нибудь другому и когда это произойдет. Удивительно, но он никогда этого не делал. А если бы и сделал, я его никогда не поймала.

Так что теперь я была наказан и за это тоже.

— И последнее, но, конечно, не менее важное, — его голос был жесток и наполнен наслаждением. Я уже знала, что он собирался сказать: — Ты будешь придерживаться любого сексуального обучения, Эванджелин Прайс. Ты будешь обучена как мой сабмиссив, — Он указывает через всю комнату на книжную полку у дальней стены. Я уделяла этому мало внимания с тех пор, как попала сюда, поскольку это просто казалось одной из тех вещей, которые люди ставят в комнате, чтобы заполнить ее. Сейчас, тем не менее, я с любопытством задержала на нем свой взгляд. — Я предоставил тебе столько материалов для чтения по этому, сколько необходимо. Если тебе станет скучно, пока ты будешь заперта в нашей спальне, ты можешь ознакомиться с ними.

— Сексуальное обучение… — повторила я.

— Да, — Он бросил на меня быстрый взгляд. — В конце концов, мы муж и жена, — сказал он. — Тебе нужно будет выполнять свои супружеские обязанности в соответствии с моими требованиями.

Холодный, прямой и требовательный. Это был мужчина, за которого я вышла замуж, Гейвен, стоявший передо мной.

— То, что мы женаты, еще не значит, что это не изнасилование, — заметила я.

В глазах Гейвена вспыхнуло что-то непостоянное, и прежде чем у меня была секунда, чтобы вдохнуть, он пересек комнату и оказался передо мной. Его рука опустилась к моему лицу, а затем снова скользнула в мои волосы, пальцы впились в затылок, когда он дернул мою голову назад.

— О, Ангел, — сказал он. — Ты думаешь, я о тебе ничего не знаю. Мы оба знаем, что все, что мы будем делать в этой комнате, на этой кровати, любая сексуальная активность между нами будет по обоюдному согласию. Ты можешь извергать эту красивую ложь сколько угодно, но, в конце концов, ты никогда не сможешь отказать мне. Я твой муж, и довольно скоро стану твоим гребаным Богом.

Глава 8

Дым витал в воздухе над моей головой, поднимаясь от горящего красного кончика сигары, лежащей на подносе рядом со мной. На экране Ангел двигалась по комнате. Прошло несколько дней с тех пор, как мы разговаривали в последний раз. Несмотря на мои правила и намерения, я часто оказывался не в состоянии пойти к ней. Я не спал всю ночь, работал до рассвета, просто чтобы понаблюдать за ней, когда она проснется. Я решил, что предоставить ее самой себе — пусть и запертой — было подходящим способом дать ей привыкнуть к новым обстоятельствам.

Теперь, когда она вернулась туда, куда она принадлежала, у меня были и другие дела. Были встречи — нужно было связаться с другими семьями. Теперь, когда женщина, которая произведет на свет наследника Прайсов, снова была в моем распоряжении, нужно было привести в действие то, что я откладывал последние несколько лет.

После неожиданной смерти Рафаэлло и последующего захвата Джеки империи Прайсов, влияние семьи Прайс то ослабевало, то усиливалось. Хуже не стало, но и не выросло, конечно. Не так, как у меня. Теперь когда правая рука Рафаэлло был моим, подводные течения потенциальной войны поднимались на поверхность.

Я мог бы забыть об этом. Мне не были нужны активы семьи Прайс, чтобы достичь власти, к которой я стремился. Однако принцип этого заключался в том, что мне причиталось нечто большее. Кроме того, у меня было подозрение, что если Джеки узнает, что Эванджелин вернулась и что она скоро займет свое место рядом со мной, как ей и было предназначено, то у меня появится целый новый мир врагов, к которому нужно готовиться.

Ангел не сказала много чего, по крайней мере, когда я спрашивал, но я ни в коем случае не был глупым человеком. Не потребовалось целых пять лет, чтобы собрать все воедино, но я был уверен, что Джеки была истинной виновницей в смерти Рафаэлло Прайса. Она подставила свою сестру, выгнала ее и использовала хаос, чтобы захватить контроль. Все это было тщательно спланировано с ее стороны. Я мог уважать хитрую женщину, готовую сделать все возможное, чтобы быть на высоте, но я не мог позволить ей представлять угрозу для себя, а Ангел была моей, как и ребенок, которого она вскоре будет носить в своем чреве.

Движение на экране вернуло мое внимание к настоящему. Я перевел взгляд на фотографии моей жены, когда она, пыхтя, расхаживала взад-вперед по нашей комнате. Ей было скучно. Я наблюдал за ней время от времени в течение нескольких часов. Она прочла много книг, которые были сложены стопкой у дальней стены напротив кровати. Она попыталась спрятаться в ванной, но ей не потребовалось много времени, чтобы найти там камеры. Я был еще больше удивлен тем, что она не пыталась отключить их. Она вполне могла бы это сделать, но, возможно, мои наказания подействовали. До тех пор, пока она не попытается сбежать, я бы предоставил ей небольшие свободы, подобные этой.

До сих пор ей разрешалось смотреть телевизор. Она засыпала и просыпалась. Ела все, что ей приносили. Теперь она расхаживала взад-вперед. Взад и вперед. Она повернулась, и мой взгляд скользнул вниз, к ее полной, круглой попке. Я должен признаться, что это приятно — иметь ее именно там, где я хочу. Ее маленькое подтянутое тело было полностью выставлено на всеобщее обозрение. Конечно, она пыталась прикрыться в течение первого дня. Когда никакой одежды найти не удалось, она обмотала свое тело простынями с кровати. На следующий день она обнаружила, что ни простыней, ни одеял в наличии нет. Ничто не помешает мне посмотреть на то, чем я владею.

На экране она, наконец, перестала расхаживать и повернулась, глядя на одну из камер, установленных в углах комнаты. Руки Ангела выгнулись дугой и скрестились на груди, отчего ее груди округлились, но она, казалось, этого не замечала. Она свирепо посмотрела в камеру. Этого мне тоже не хватало. Ее выдержка и решительность. Ее борьба. Когда-то я думал, что Эванджелин Прайс будет гораздо легче контролировать, чем ее сестру, но то, что заставляло мои внутренности сжиматься каждый раз, когда я смотрел на нее, было не мыслью о простоте, а пробуждением моих низменных инстинктов. То, что я удерживал и заставлял женщину с такой свирепостью кланяться мне.

Слабая, ранимая женщина была бесполезна для такого мужчины, как я, но и женщина, абсолютно лишенная мягкости, тоже была нежелательна. Ангел была лучшей из них обоих. Сильная, но прекрасно изголодавшаяся по ласке. Мне это понравилось. Иметь ее в своем пространстве, обнаженную и зависящую от меня. Напоминания о ней там, на экране моего компьютера, достаточно, чтобы мой член затвердел в штанах. И все же, в то же время, у меня щемит в груди. Жизнь в БДСМ по высшему разряду могла быть веселой, но правда заключалась в том, что мы с ней не были частью этого.