— Мы не будем спорить с такими проницательными людьми, — заверил ее Маглор, прежде чем старший брат сказал хоть что-то. — Хотя не согласимся с тем, что кого-то грабили.

— Это я передам! — обрадовалась Нэн. — Главное, не спорить, а только немного поправить!

— Лежачим сладости — по одному клочку, — невозмутимо определил Маглор. Забрал несколько плюшек и ушел за стену.

*

Осень — лучшее время для караванов переселенцев в Калифорнию. Уже не так невыносимо жарко, как летом, когда пересыхают источники, и можно погибнуть от жажды по дороге; еще не так холодно, чтобы в горах выпал снег, непроходимый для повозок. Большинство переселенцев ставили тенты за окраиной города и берегли каждый цент, но нередко находились и люди, готовые заплатить — по желанию или по нужде — за право поспать под крышей на настоящей постели и получить утром готовую еду. А сейчас две лучшие комнаты были заняты. Но Финниган, чья деловая часть то и дело спрашивала, не взять ли наконец с их деньги за постой, они ведь не бедняки, этим утром опять сказал ей — не в этот раз. Грабители они там или нет, убийцы или нет, но люди, которые избавили эту дыру от Билла, заслуживают хотя бы того, чтобы спокойно полечить свои раны.

И потому переселенец с семьёй получил сегодня комнату поплоше в задней части дома.

Эти два дня в салуне пили в основном кофе, зато дымили так, что приходилось открывать все окна и двери. Серебро из логова Билла чуть не перессорило всех — ещё вернее выборов! К тому же Донна подлила масла в огонь, предложив не делить их, а потратить на нужды города. К ней прислушались, и это лишь усилило споры. После всего остались груды окурков и горы немытой посуды. Такова, будь она неладна, оборотная сторона важных дел.

И все же на душе сделалось легче намного. Казалось, посуда теперь отмывалась быстрее, а ведра помоев весили меньше.

Лестница наверх заскрипела — это Мэглор снова спускался за водой. Единственный невредимый из всех, он теперь без лишних слов таскал наверх кувшины воды, стирал братьям одежду и выносил через заднюю дверь ночные вазы, словно это было для него таким же обычным делом, как резать бандитов. Впрочем, Финниган уже сомневался, верно ли помнит, каким увидел этого Мэглора в первый раз, и правда ли у него так жутко горели глаза. Теперь он казался обыкновеннее, и даже его высокий рост почему-то перестал выделяться.

— Все ли в порядке у ваших братьев, мистер Фэйнор?

— Да, насколько возможно, — ответил ему Мэглор с тем спокойствием, за которым могло скрываться все что угодно.

— Надеюсь, наши спорщики вам не мешали. Озадачили вы людей с этим серебром, вчера из-за него едва драка не случилась.

— Да они задохнутся в дыму быстрее, чем погибнут в драке, — усмехнулся Мэглор.

— Увы, здесь курят все, кроме пастора. Но я же дал вам доски, закрыть лестницу!

— И я очень благодарен.

Финниган налил ему жидкого кофе. Кормить гостей особо не приходилось — поначалу раненые ничего не ели, а теперь к ним несколько раз в день ходили женщины с хлебом и мясом в корзинах. Только после той странной ночи Мэглор в одиночку расправился с половиной котелка тушеных бобов с мясом.

— О своей доле не беспокойтесь, — заверил Финниган, — Хью уже отсчитал треть и положил в отдельный сейф. Заберёте, когда пожелаете, хоть прямо сейчас.

— Я тоже предпочту, чтобы серебро лежало в безопасности за тяжёлой дверью, а не под дощатой кроватью, — кивнул Мэглор из-за кружки с кофе.

Разговор не складывался, и Финниган решил зайти с другой стороны.

— Скажите, мистер Фэйнор, почему вы отказались от помощи доктора? Он готов был не брать денег. Неужели из-за немытых рук?

— Он помог. Я взял его настой для примочек. Да, Пол, из-за немытых рук. Удивляюсь, что этот доктор, искусный в обращении с ранами, не знает такой простой и важной вещи. Чистота рук, инструментов и очищение раны спасает жизни даже вернее многих целителей.

— И вы делаете все сами, и не спите толком. Разве это поможет восстановиться? — сказал Финниган нарочно ворчливо. — Особенно в первую ночь. Не знаю, что у вас происходило, но я с середины ночи спать не мог. Закрываю глаза — и слышу то ли голоса, то ли пение, и какие-то темные пустоши перед глазами встают — словно дьявольский морок. Я еще той ночью встал, молитву прочел… выпил немного, для успокоения.

— Ночь и вправду была тяжёлой.

— Может быть, надо было Билла с бандитами похоронить по-христиански. Пастор говорил. Все-таки люди.

— Увы, не могу здесь ничего советовать.

Кажется, говорить про странности Фэйнору не хотелось. И не только про странности. Но Финниган решил сделать еще одну попытку.

— Донна все повторяет — это чудо, что вы появились, и что все остались живы. А в городе теперь все гадают, кто вы да откуда, и куда потом направитесь. То, говорят, вас индейцы растили, а может быть, вы дети английского лорда и индейской принцессы. Или банда с калифорнийских золотых приисков. Много ли вы видели людей, которые с золотом из Калифорнии едут на восток через пустыню? Все на запад, и чаще без денег.

— А часто ли здесь бывают люди, которые не хотят о себе говорить?

Попытка не удалась.

Но опустевшую кружку Финниган снова наполнил щедро.

— Часто, конечно. Все больше на запад идут, начинать новую жизнь. Одни едут за мечтой о ферме и доме, другие за богатством, третьи от неправедной жизни и совершенных преступлений. Я и сам хотел в Калифорнию, пока ногу не повредил и здесь не остался, — Финниган сделал паузу, но Мэглор продолжал слушать, ничего не отвечая, и он продолжил. — Я так думаю, мистер Фэйнор, каждый заслуживает шанса начать жизнь заново. Хоть сын британского лорда, хоть каторжник и убийца… А люди, которые не побоялись выйти против банды — тем более. Поверьте, мистер Фэйнор, вам здесь рады. Только сами понимаете, горожанам болтать не запретишь.

— Зачем запрещать? Люди сами все придумают и решат, — кивнул Мэглор.

— Смотрите, разнесут еще слухи. Я уверен, что Билл купился именно на ваше золото, спорю хоть на двадцать долларов. Как бы кто ещё не захотел попробовать удачу. Если хотите куда двинуть дальше, держите ухо востро, — Финниган почувствовал себя великим знатоком местных дел, который поучает новичка, и от этого сделалось особенно приятно.

— Мы не знаем, куда нам ехать, — сказал Мэглор спокойно, словно не в первый раз. — Теперь у нас невольно есть время подумать.

— И люди, которые вам благодарны. Тут некоторые предлагали вашего старшего выдвинуть в мэры, — Финниган сейчас шутил только наполовину.

— Я спрошу его, — Мэглор улыбнулся тоже.

— Только пусть до послезавтра решает, а то опоздает к выборам!

— Договорились.