...Последний раз на памяти Ника пушка была в деле три года назад. Она была с Биллом дольше, и пользовался тот ею для охраны своего дела и решения проблем тоже не раз. Историю же о том, как Билл заполучил ее со склада списанного военного имущества, Ник слышал, наверное, раз десять, и мог пересказать ее в подробностях любому слушателю, будь то даже федеральный маршал.

В тот раз они привезли пушку на площадь маленького городка в северном Техасе, к северу от Форт Уорта и восточнее Альбукерке, у границы с территориями команчей. Билл навел ее на дом местного банкира и потребовал вернуть некий долг в течение четверти часа, чтобы избежать неприятных последствий. После чего оперся о пушку и закурил сигару.

Банкир побелел и кинулся лично искать должника. К исходу первой сигары должник нашелся и лихорадочно договаривался о перекредитовании. К исходу второй сигары деньги в виде нескольких неаккуратно сложенных пачек были вручены Биллу.

Билл пересчитал купюры и положил их в сумку, после чего раскурил остаток сигары и поджег фитиль. Ко всеобщему потрясению, пушка выстрелила; ядро снесло столб галереи второго этажа, разбило окно в комнату и проделало здоровенную дыру в крыше, после чего исчезло в пустыне.

"Успели бы вы за четверть часа, ничего бы не было. А теперь сами виноваты," — сказал Билл в тишине и уехал вместе с деньгами и пушкой.

Нику хотелось думать, что Билла выставили из Техаса именно за эту шуточку, хотя это, возможно, было и не так. Факт, однако, что с тех пор Билл пушку не применял: ни в Нью-Мексико, несмотря на сложные отношения ее хозяина с тамошними торговцами и скотокрадами, ни здесь в аризонской пустыне. Только постреливал иногда ради удовольствия.

А теперь пушка стояла рядом с Ником, готовая к бою. Это короткое шестифунтовое орудие отлили из чугуна на заводе в Коннектикуте еще до рождения Ника, и с тех пор оно изрядно устарело. Но из него можно было стрелять ядрами и почти чем угодно в качестве картечи, а перезарядка хоть и требовала времени, но не каких-то специальных знаний.

Пушка стояла на двух больших деревянных колесах с железными ободами. На соседней телеге лежали четыре ядра и большой ящик с картечью, вернее, всякой рубленой железной дрянью в роли нее.

И лошадь уже запрягли, и она беспокойно перебирала копытами.

— Куда спешишь, дура? — спросил вслух Ник. — Пожалеешь.

Сам он уже много раз пожалел.

Билл еще не вышел, несмотря на полдень, и Ник раскурил сигарету. Оперся на пушку.

— Хороша красотка? — услышал он голос Дюка и тихонько чертыхнулся.

Дюку приказали охранять лагерь в отсутствие основных сил, оставив ему в помощь двух погонщиков-мексиканцев и всех недолеченных раненых. Дюк был недоволен и искал собеседника, а все занимались сборами и посылали Дюка с глаз долой.

— Я только чего не понимаю — зачем вам пушка в каньонах? — допытывался Дюк. — Там только по кактусам стрелять!

— Я разве знаю, зачем? — огрызнулся Ник. — Иди сам спроси Билла, зачем ему пушка. Я исполняю приказ.

— Пушка нужна каждому хорошему ганфайтеру, чтобы стрелять по врагам и уродам всяким! — назидательно произнес Дюк, и на минуту Ник решил, что тот пьян. — Поедете и как жахнете по ним, вот веселье-то будет!

— Поедем и жахнем, — послушно согласился Ник. "Только отстань от меня, и без тебя дрянь дело."

— А чего это босс тебя взял в помощники вместо меня? — продолжил Дюк. — Так тупо сидеть в ущелье с коровами и подбитыми, когда все веселье у вас.

Ник потер задницу, некстати подумав, что получить туда оперенную стрелу должно быть ничуть не веселее, чем пулю.

— Так поменяйся со мной, — Ника вдруг осенило. — Чистить ствол и класть внутрь заряд совсем не сложно. Поедешь вместо меня, будешь ублюдков из пушки херачить и шляпы с голов из кольта сбивать. Может, косу чью-то себе заберешь. А я тут коров постерегу.

— Хм... — Дюк засомневался. — А он согласен?

— Может согласиться, ты только будь убедительным. Меня он слушать не будет, а тебя почему нет? Давай, сходи к нему!

Дюк обескураженно посмотрел на Ника, но возражений не нашел и неохотно кивнул.

— Только иди сейчас! — поторопил Ник. — Пока он не скомандовал выход!

Дюк отправился, всей спиной выражая негодование, что Ник не договорился за него, и Дюку ничего бы делать не пришлось.

Когда он вернулся, Ник уже докурил.

— Послал он меня на хрен, едва с лестницы не спустил, — пожаловался Дюк. — Нужен ты ему зачем-то.

И очень жаль, подумал Ник, а вслух сказал:

— Тогда не ворчи и соглашайся охранять лагерь, если жить хочешь.

*

Не расседлав Гнедого, Маэдрос оставил его за частоколом, перешагнул покосившиеся жерди и подошёл к дому. Он надеялся, что ошибся, но увы, он все верно разглядел из долины — стены дома по большей части были из грубых досок, по стыкам промазанным глиной для прочности. Лишь в нижней части стены укрепили наваленными камнями. Дверь была распахнута и висела на одной, верхней, ременной петле. Изнутри валялись обломанные жерди и доски крыши, обрушившиеся под какой-то исчезнувшей тяжестью. Словно под снегом, подумалось ему, но бывает ли здесь столько снега?

Сам дом держался на каркасе из нетолстых бревен, почти жердей, вроде тех, что в ограде. В мирное время даже людские землепашцы на их прежних землях строили добротнее. Все это казалось временным, собранным наспех, словно люди были готовы в любой момент сорваться с места и ехать дальше. Похоже, так и случилось. Быть может, потому и в городе строят так непрочно? Зачем, если даже не на короткую свою жизнь рассчитывают, а могут сорваться и уехать по тропе, идущей через город, на запад или восток?

Он потрогал рассохшиеся доски. От стрел бы они защитили. От пуль на излёте — тоже. А вблизи? Проверить бы, но это риск. Искать другое укрытие — он сомневался, что на это есть время.

Маленькие окна походили на бойницы крепости, а дверь была из тех же досок, что и стена.

— Итак, поблизости ничего более подходящего вы не знаете? — спросил он, выйдя наружу.

— На юге и востоке — нет пещер и нет других укрытий, — отозвалась Нэн, которая уже собрала свои вещи со всех и сложила их под стеной. — А про северную часть у нас и не знают.

Тем временем Карантир и Келегорм осматривали частокол, и Келегорм уже ухватился за покосившиеся жерди в одном месте и с усилием выпрямил их.

— Полная глупость, конечно, но напасть с наскока не даст, — Карантир обвел частокол рукой, — а если подпереть вот здесь и там, можно выставить концы наружу, чтобы не пролезть быстро.

Куруфин показался из-за угла дома.

— Там позади уступ, куда можно завести лошадей, и кажется, для них и приспособлен, — сказал он хмуро. — Есть остатки поилки. Дом прикроет их от выстрелов. Иначе пришлось бы согнать их всех вниз, на на равнину. И с той стороны начинали строить жалкое подобие сарая, основу для стен устроили. Там при нужде может уместиться двое стрелков.

— А по нужде, по нужде-то куда ходить, — мрачно хихикнула Нэн.

— Пей меньше, — дернула ее Донна. — И воды тоже.

Ханна молча взяла мать за руку и увела куда-то за дом, к лошадям.

Солнце одолело больше половины пути по небу. И хорошо, и плохо.

— Можно подправить частокол поскорее, — Карантир с сомнением оглядел линию холмов на северо-востоке. — Отправить бы младших наверх, последить, их лошади отдохнули без груза.

— Да, — Маэдрос снимал седельные сумки с Гнедого. Придется сложить их в углу дома, чтобы облегчить ход коню. И меч тоже оставить.

— Мы устроили поилку лошадям, — сообщил, тоже появляясь из-за дома, Амрас. — Воды осталось немного.

— Напоите своих и затем отправляйтесь наверх. Приглядите.

— Вопрос прост, — дополнил Амрод, подходя, — появятся они быстро или очень быстро?

— Вот вы мне и найдите ответ. Я думаю, поправим частокол и отправимся им навстречу. Кто-то останется здесь, охранять стрелков. Если удастся протянуть время до сумерек — преимущество за нами.