Я покачала головой. Эти два балла могут сыграть решающую роль, и я не хочу потом кусать локти, сидя где-нибудь в трущобах Муравейника, из-за того, что сдрейфила и отступила.

— Надо.

Это единственное, что я смогла сказать. Надо. Остальное неважно.

Коул заметно нервничал, но не из-за предстоящего перехода, а из-за меня.

— Запомни, никто не собирается гробить поступающих. Разбиться тебе не дадут. Внизу стоит защитная сеть.

При слове «внизу» я опустила взгляд на землю, и тут же ощутила подъем тошноты. До этой сети еще долететь надо, а пока летишь сто раз поседеешь и с ума сойдешь от страха. А если сеть на мне не сработает? Если я настолько невезучая, что именно на мне случится тот самый роковой случай?

— Ева, ты слышишь меня вообще? — он встряхнул меня за плечи, возвращая к реальности.

— Да, — я подняла на него стеклянный взгляд, поняла, что понятия не имею, о чем он до этого говорил, — Нет.

Хеммери нахмурился еще больше.

— Точно не хочешь спуститься?

— Мне нужны эти баллы, Коул. Ты же знаешь, что у девушек шансов поступить мало, а я не хочу обратно в Муравейник.

— Ладно, — он напряженно кивнул, — я иду первым, ты за мной. Карту давай мне, я буду отмечать. Твое дело – просто не свалиться. Поняла?

— Попытаюсь.

— Помни. Здесь безопасно.

— Но страшно.

— Страшно, — согласился он, ободряюще сжал мою потную лапку и первым ступил на перекладину. Сделал пару шагов, после чего скомандовал, — Давай, Ева. Вперед.

Первый шаг был самым страшным. Я понимала, что никто не хочет сжить меня раньше времени со свету, но сердце все равно испуганно сжималось и лупило по ребрам.

Было жутко. Я никогда не боялась высоты, залезала на самые высокие деревья, прыгала по крышам и каталась на тарзанке среди развалин, но тонкая, узкая полоса под ногами приводила меня в ужас. Хотя на самом деле, не такой уж и узкой она была. Шириной в две доски, по которым можно запросто пройти. Если бы это был какой-то мостик над речушкой, я бы проскакала по нему и не заметила, но из-за высоты и того, что внизу маячила земля и маленькие фигурки людей, казалось, что пройти невозможно. Даже небольшой порыв ветра сбивал с ног, голова кружилась, и приходилось идти, широко расставив руки и балансируя, словно под ногами был тонкий канат.

В отличие от меня, Хеммери шел спокойно, даже пару раз остановился и плюнул, чтобы посмотреть, как плевок летит вниз, ну и на меня то и дело оборачивался:

— Жива?

— Все нормально?

— Доползешь?

Я отвечала сдавленным мычанием, продолжая мотаться, как лист на ветру.

Так мы добрались до середины. Пока Коул отмечал контрольную точку, я пыталась справиться со своим надрывным дыханием. Ноги ватные, в голове все плыло, и единственное, о чем получалось думать, так это о том, что впереди еще столько же.

Точно свалюсь. С диким воплем сорвусь вниз, не попаду на защитную сетку и размажет меня по всему полигону.

— Ева! — снова голос Коула, — идем дальше!

Возобновить движение оказалось еще страшнее. Я не могла заставить себя и шага сделать. Со всех сторон ко мне подбиралась тьма. Я зажмурилась.

— Ну-ка, смотри на меня! — Хеммери сдавил мои плечи, — глаза открыла! Живо!

Я послушалась и беспомощно уставилась на парня.

— Мы сейчас пройдем до самого конца и спокойно спустимся. Поняла?

— Ног не чувствую, — я шмыгнула носом, — меня тошнит. Кружится голова. Кажется, я собираюсь повалиться в обморок.

— Э, не-е-ет, Найтли. Никаких обмороков. Нам еще до последней точки бежать, — криво усмехнулся он и, видя, что я все больше не в себе, серьезно произнес, — давай, сделаем так. Я иду впереди, а ты будешь держаться за меня. Договорились? И ничего не бойся. Я тебя не брошу и упасть не дам.

— Честно?

— Честнее не бывает, — порывисто коснулся губами моего лба и тут же отстранился, — я с тобой. Просто верь мне.

И я поверила. Обхватила его за талию, прижалась щекой к широкой спине и упорно переставляла ноги, полностью положившись на Коула. Он что-то болтал, пытаясь отвлечь меня, шутил, задавал какие-то вопросы. Я вроде бы даже что-то отвечала. Все было как в тумане.

Очнулась я только, когда поняла, что стою на земле, а рядом со мной светится довольная физиономия.

— Ну вот, а ты боялась! — весело сказал Коул и, не позволив мне раскиснуть и расслабиться, погнал дальше.

Бежал он быстро, и я едва поспевала за ним, но зато в голове прояснилось, перестало трясти и картинка земли, пестреющей где-то далеко внизу, померкла.

Не свалилась – и хорошо, могу бежать дальше – и замечательно.

— Ты как? — на бегу крикнул Коул, немного сбавляя темп.

— Прекрасно.

Он быстро обернулся на меня, стегнув пристальным взглядом:

— Вроде не зеленая.

— Спасибо, — проворчала я в ответ, — если скажешь кому-нибудь как я наверху раскисла, я тебя покусаю, понял?

— Понял. Аналогично с пауками!

— Договорились.

На долгие разговоры дыхания не хватало. Мы бежали, бежали, бежали, а проклятая последняя точка не приближалась.

— Это обманка, — прохрипел Коул, сдувая упавшую на глаза темную челку, — искажение расстояние. Кажется, что близко, а на самом деле это не так. Еще один убийца времени, на котором многие обламываются.

Я то и дело оборачивалась, чтобы посмотреть цифры, алеющие над полигоном. Пятнадцать минут… десять… а красный огонек последней метки все так же маячил впереди в окне очередной развалюхи.

— Поднажмем! — крикнул Коул.

Мы прибавили. Кажется, я никогда в жизни так быстро не бегала. Летела словно птица, сжигаемая желанием добраться до своей цели. Девять точек отмечено, осталась одна, и я хочу, чтобы она тоже стала нашей.

Когда оставалось меньше пяти минут, мы пересекли какой-то невидимый рубеж, после которого развалины начали приближаться. И в то же время над полигоном пошел размеренный громкий отсчет последних минут.

— Давай! Давай! Давай! — подгонял Хеммери, хотя этого и не требовалось. Несмотря на усталость, я рвалась вперед, не замечая ни покалывающей боли в левом боку, ни грохота пульса в ушах.

— Там решетка! — завопила я, когда приблизилась на такое расстояние, что смогла рассмотреть стальную клетку вокруг заветной цели.

Коул подлетел первым и начал быстро осматривать

— Две минуты!

— Ищи подвижный стык!

Я не понимала, о чем речь, но бросилась на поиски. Дергала прутья, пинала, зверела от бессилия – контрольная сфера была так близко, а я не могла до нее добраться. Звук утекающих секунд становился все громче, доводя до исступления.

Когда я дернула очередной прут, решетка поддалась и поползла кверху.

— Нашла!

Коул тут же оказался рядом, вцепился в перекладины и, что есть мочи, начал тянуть. Решетка открывалась медленно, со скрипом. Я помогала, как могла, но толку от меня было мало. Основная нагрузка приходилась на Хеммери. От напряга у него вздулись вены на лбу, лицо покраснело.

— Ныряй, — выдавил сквозь зубы

— Мы должны пройти вместе.

— Ныряй! Отметь точку, потом ищи чем подпереть…

Я поняла, чего он хотел и не стала дослушивать. Шмыгнула в узкую щель возле земли, обдирая ладони об острые камни, подскочила к обвалившейся стене, ухватилась за разломанный подоконник, подтянулась и с размаху впечатала в сферу нашу замызганную карту.

Последняя контрольная точка была отмечена, но испытание на этом не заканчивалось. Я бросилась к ближайшему подходящему по размеру валуну и принялась толкать его к решетке.

Коул еле держал. Я видела, как побелели его пальцы, как тряслись руки. А еще видела, как позади него на небе догорали последние секунды.

Тридцать…

Сволочной камень весил как тысяча чертей. Я толкала его, скользя ногами по земле, рычала, чувствуя, как забиваются мышцы. Падала. Поднималась и толкала дальше.

Двадцать…

Он поддавался, но медленно. Последние сантиметры дались особенно сложно. Я уже не чувствовала ни рук, ни ног, ни спины, но с упорством обреченного продолжала двигать.