Когда сегодня он заглянул к Шанцеву по работе, тот привычным уже жестом показал ему не спешить уходить. Тигран понял, что Александру Викторовичу надо приватно поговорить и прикрыл дверь в кабинет.

— Слушай, Тигран, не даёт мне покоя эта история с Филимоновым. Ну не сам он это всё затеял, согласись. Без Вагановича ничего бы он мне не сделал… Не могу я, как Ахмад, взять, всё бросить и уехать. Если честно, я не ожидал от него такого. Бегство, прямо, от трудностей.

— Ну а что он должен был сделать? — спросил Тигран.

— Ну, я не знаю… Но не вот так. Это уж совсем не по-мужски.

— Александр Викторович, у него семья, жена, зачем ему эти приключения на одно место?

— У меня тоже семья, — возразил ему Шанцев. — И что же мне, теперь, простить всё Вагановичу? А он и дальше будет нам всем на голову гадить? Весь город не понятно какую воду пьёт! А они дорогу асфальтируют, вместо того, чтобы напорную башню поменять. Кстати, ты не знаешь, у Вагановича в Шамордино кто-нибудь живёт? Это, точно, без него не провернуть было…

— При чём тут Шамордино? — удивился Мелкумян.

— Поляков сегодня рассказал, что вместо напорной башни дорогу сделали на Шамордино.

— Александр Викторович, — серьёзно посмотрел на него Тигран. — Вспомните, чем закончилась ваша война с Филимоновым. Забудьте вы про Вагановича, живите спокойно. Дался он вам…

— И пусть эта крыса дальше в своём кресле сидит? — удивлённо посмотрел Шанцев на своего нового начальника экономического отдела и подумал, что он такой же слабак, как и Алироев. — Что ж вы все так его боитесь?

Тигран заметил в глазах директора чуть ли не презрение и решил было прекратить этот спор. Даже поднялся, но уходить сразу не стал, чувствуя, что все же что-то сказать надо.

— Александр Викторович, — медленно подбирая слова, начал он. — Во всём мера нужна и здравый смысл. Я не трус, поверьте. Но если уж вас, директора большого завода, почти посадили, то что сделают со мной?

— Ну и к чему ты это?

— Да к тому, что с железнодорожных путей надо в сторону отойти и дать проехать паровозу, — озабоченно проговорил Тигран.

— Ну, как знаешь, — недовольно ответил ему Шанцев, но, когда Мелкумян ушёл, задумался.

А ведь, и правда, — думал он, — дойдут до Вагановича какие-нибудь слухи о том, что я ему ничего не забыл, и что он станет делать? Опять попытается меня посадить? Кто ж ему даст?.. Тогда, может, и решится на что-то другое. Чёрт. Теперь буду об этом думать и оглядываться, — с досадой подумал он. — Надо, хоть, монтировку какую-то с собой носить, в самом деле.

Галия помогала мне часа полтора, и пока обедал, и потом, пока малые не проснулись. Делала это с огромным удовольствием, видно было, что соскучилась по настоящей работе. Ну да, отпуск по беременности, теперь вот почти все время детям уделяет, а ведь до этого и работала, и училась, и без всякого принуждения. Ей и то, и другое нравилось. Можно понять тоску по работе…

Читал письма до последнего, пока уже опаздывать не начал на фабрику «Ява». Много было отзывов на статью о жителях Бухары в годы Великой Отечественной, люди приводили яркие примеры из собственной биографии, как были спасены после эвакуации, предлагали осветить их в следующих статьях на эту тему. Много было отзывов и на мою инициативу по поиску и захоронению погибших воинов. И по ним выдвигались отдельные инициативы, которые я решил систематизировать и передать Сатчану.

Были и письма-жалобы. Их откладывал отдельно. Работы с ними, если решусь, непочатый край…

Прикинув темпы работы, понял, что работы с письмами не на один день, даже с учетом помощи Галии. Если заниматься этим урывками, слишком надолго растянется. Решил задвинуть занятия в университете на несколько дней, но разгрести этот мешок. Пользы с этого точно будет больше, чем от присутствия на лекциях.

Письма-письмами, а в голове постоянно всплывал разговор с Дианой. Сестра явно вдохновилась своим образом крутого разведчика КГБ. С напором у нее полный порядок, на трех разведчиков хватит… А как с умением маскироваться, выведывать информацию, не светя свой интерес, и всем прочим, без чего разведчик работает совсем недолго, поскольку его быстро поймают? Будут ли ее обучать этому, и способна ли она по своему темпераменту вообще такому обучиться? Она же как яркая комета на небосклоне, несется, игнорируя любые препятствия…

В итоге, чтобы успокоить свою совесть, решил прикинуть, какие советы сам могу ей дать, чтобы уменьшить риска ее провала. Как хорошо, что иногда в будущем почитывал мемуары всяких разведчиков, как наших, так и импортных. Многое забыл, конечно, но самые яркие примеры провалов в памяти остались. Надо их систематизировать и прочесть Диане лекцию. Но точно не в ванной…

Москва. Лубянка.

Полковник Воронин принял решение прикрепить к Диане Эль Хажж вместо прежнего куратора сотрудницу госбезопасности капитана Артамонову и вызвал её к себе. Принял во внимание жалобы старлея Портного, что ему очень трудно связаться с девушкой из-за возможных проблем у агента с ревнивым мужем, приходится звонить по несколько раз, пока она лично не подойдет к телефону. И учел тот факт, что агентом интересуется лично зампред Комитета. Значит, и куратор должен иметь звание повыше и опыта побольше… Начальство всегда такие моменты учитывает, в том числе и с точки зрения уважения к себе… Да и от претензий Вавилова, если возникнут, легче будет отбиваться — вот они, его конкретные шаги, в случае вопросов — учитывая ценность агента в глазах руководства, назначил более серьезного куратора…

— Разрешите, товарищ полковник? — заглянула к нему в кабинет стройная девушка лет двадцати восьми, выше среднего роста, длинные тёмно-русые волосы убраны в косу. — Вызывали?

— Заходи, Артамонова. Вот твой новый подопечный, — положил он перед ней личное дело агента «Скворца». — Внимательно ознакомься с рекомендациями Левина.

Капитан взяла папку и некоторое время изучала. На лице её сначала отразилось недоумение, а затем и обида.

— Павел Евгеньевич, из неё агент, как из меня балерина, — наконец произнесла она. — Только время на неё тратить.

— Ничего, Артамонова, потратишь. Это дело на контроле у Вавилова. Нам сказали «надо», мы что ответили?

— Есть! — неохотно произнесла капитан.

— И в следующий раз больше думай, прежде чем давать такое категоричное суждение. Да, агент очень непростой по характеру и темпераменту, но ты обратила внимание, что она замужем за сыном долларового миллионера, переехавшего в Швейцарию и имеющего серьезный бизнес в Италии? Как сама думаешь, много у нас агентов может забраться на такой уровень знакомств и связей? Пусть и имея самый образцовый характер и темперамент, что нам удобен?

— Виновата, товарищ полковник!

— Молодец, что понимаешь. Вот, подумай, чем мы её займём, какими дисциплинами? Завтра примерную программу мне на стол. Только в полном соответствии с рекомендациями Левина.

— Я помню.

— Свяжись с ней, познакомься. Сейчас твоя задача стать ей лучшей подругой, поняла?

— Так точно.

— У неё муж араб, вроде, не шибко ревнивый, но всё-таки… Поэтому занятия лучше проводить в первой половине дня, когда она учится в Горном институте, чтобы у него не было вопросов, где жена пропадает. Выйди на нашего сотрудника там, договорись о свободном посещении для неё, и вообще, пусть обеспечит ей режим наибольшего благоприятствования.

— Когда начинать?

— Уже.

Приехал на табачную фабрику впритык, благо, от метро недалеко и нашёл быстро. Табачную фабрику все знают, показали сразу. Встретила меня помощница директора фабрики Анастасия Карловна, важная, строгая женщина лет пятидесяти. Привела меня в большой актовый зал и, прежде чем выпустить на сцену за солидную трибуну из полированного тёмного дерева с гербом СССР, подвела меня к руководству фабрики, заседавшему в первом ряду. Тут был и директор, и его заместитель, главный инженер, главный бухгалтер, главный технолог, парторг, профорг и комсомольский секретарь. Пришлось со всеми познакомиться. Не мог, сначала, понять, что происходит, и с какого перепугу начальство набежало на рядовую лекцию, но потом главбух, знакомясь со мной, произнесла фразу, из которой я понял, что она в курсе моих публикаций в «Труде» и, видимо, они все в курсе, и, похоже, прибежали на корреспондента посмотреть. И откуда они, вообще, об этом узнали? Не иначе, Ионов мне такую рекламу сделал.