Настя всё ждала, когда отец адресует реплику младшему сыну, не порывавшемуся встрять в диалог. Но всё, что прозвучало, это:

— Кирилл с вами? Я его не вижу.

— Пап, он рядом, пьёт чай, — ответила за деверя Ольга, — сейчас повезёт Настю домой.

— Понятно, — вот и всё, что сказал старший Карамзин. Кто такая Настя, не спросил, значит, уже знал.

Под конец прозвучало обещание — через пятнадцать дней дед наконец-то вернётся домой, и вся семья полетит в Турцию на отдых, где он уже забронировал номера в отеле. На этом сеанс видеосвязи закончился. Настя отказалась от торта, сославшись на сытный ужин и то, что в желудке ещё не освободилось место; тогда ей положили кусок с собой в ланчбокс и, наконец, отпустили.

Выехали за ворота — и Кирилл первым делом потянулся к туго затянутому галстуку. Непослушный узел вызвал раздражение, выплеснувшееся в тихое ругательство.

— Давайте, я помогу? — предложила Настя.

Кирилл покосился на неё:

— Справлюсь сам, — мгновенно вернул маску спокойствия на лицо: свидетелей слабости он не хотел. Галстук был снят и брошен через спину назад, верхние пуговицы расстёгнуты, а рукава закатаны до локтя.

Почему он весь день старался играть образ серьёзного бизнесмена, тогда как старший брат вообще был в футболке и шортах, ибо июльская жара раздевала всех? Такой сложный вопрос Настя себе уже не задавала. Всё было понятно.

— Вы можете курить, если хотите, — спокойно предложила она.

Кирилл опять покосился, помолчал:

— Спасибо.

Достал откуда-то из-под сидения пачку и задымил, предварительно предложив Насте выбрать любое радио. Музыка заиграла, и, кажется, Кириллу стало легче.

А Настя мысленно торговалась с собой…

Всё своё детство и юность она подбирала брошенных щенков и котят, чем вызывала недовольство родителей, пусть терпевших пополнения и старавшихся найти хвостикам хозяев. А как же иначе? Разве можно было бросать в беде беззащитных малышей? Да что там — не обходилось без революционных скандалов с односельчанами, которые держали своих собак на коротких цепях и не отпускали побегать, а также плохо следили за ними, недокармливая.

То и дело на заборах насмерть приклеивались «кем-то неизвестным» нарисованные плакаты: «Здесь живёт жестокий хозяин!» или «Посади сам себя на цепь!» Кажется, недобросовестная часть села вздохнула с облегчением, когда подросшая Анастасия Сергеевна уехала на учёбу в столицу.

И вот теперь Кирилл напоминал ей щеночка, хорошенького, умненького и ужасно несчастного, с которым отвратительно обходились самые важные и дорогие ему люди — родители. Если бы это не выглядело странно, она бы потрепала его волосы, погладила по плечу и утешила бы словами, как смогла бы, но… Синяк на лице Кирилла наливался синевой, что напоминало о недавнем инциденте, да и как подступиться после всех унижений, доставшихся ему, Настя не была уверена, что знает.

Сейчас только один человек смог бы помочь, и, отметя дочернюю гордость а также страх за будущие претензии Кирилла, Настя набрала номер отца:

— Привет, пап! Как дела?.. Самолёты клеите? Круто… Я? Я еду домой. Да, ждите меня, скоро буду… Конечно, не откажусь… Пап, мне нужна помощь. У тебя ещё стоит тот шкаф?.. Да, — на том конце отец гоготнул, и она смутилась, косясь на водителя, — Нет, пап, это не то, что ты думаешь… Так что, поможешь?.. Спасибо большое! Я тебя люблю… Маме привет, напишите мне, что надо купить… Хорошо… До встречи.

Кирилл, слышавший все слова Насти и уловивший весёлые интонации отца, не задал ни одного вопроса. По пути остановился у ближайшего придорожного магазинчика, спросил, что будет пить спутница, купил в нём минеральную воду для девушки и энергетик для себя, и поехали дальше. Пока поездка выходила немногословная. Оба делали вид, что слушают музыку и наслаждаются подвижным пейзажем за окном.

Перед одной из развилок, Настя предупредила:

— Лучше сразу здесь свернуть, так быстрее.

— Быстрее? — переспросил Кирилл. — Да мы так сделаем крюк, наоборот…

— Я не говорила, что собираюсь возвращаться в Москву. Мои родители живут под Александровом. Там мой дом.

Лицо Кирилла дёрнулось недовольно:

— Могла бы и раньше сказать.

— Сказала бы, если бы вы спросили. И ещё мне нужно будет заехать в магазин, — она открыла сообщения, в одном из которых был короткий список продуктов.

К дому добрались как раз с наступлением сумерек. Было заметно, что незапланированное изменение маршрута ещё больше испортило настроение Кириллу. Его невозмутимая маска, появлявшаяся только в минуты напряжения, была тому доказательством. Когда остановились, он открыл багажник, чтобы достать пакеты с продуктами, и облегчение прозвучало в его вопросе:

— Куда нести? — наверняка мысленно он уже был в дороге в Барвиху или ещё куда-то, где можно зализать раны и нарастить очередной слой безразличия к наносимым обидам от близких.

— Наська! — из дома выбежали двое мальчишек-близнецов лет по тринадцать-четырнадцать. За ними — мужчина и женщина.

Пацаны тут же схватили пакеты и унеслись в дом, а родители пригласили гостя в дом, на ужин.

— Это Кирилл Дмитриевич, сын женщины, собаку которой я сейчас дрессирую, — представила спутника Настя и позволила отцу перетянуть себя к нему. — Мой папа, Сергей Сергеевич, и мама, Татьяна Владимировна.

— Да что ж так официально? — улыбнулась мать. — Просто тётя Таня и дядя Серёжа. Пойдёмте, Кирилл, вас ждали, нарочно не садились. У нас вареники с вишней и творогом.

Настя простонала:

— Боже! Вареники с вишней! Полцарства за них! Соглашайтесь, Кирилл Дмитриевич, это же вкус лета!

— Спасибо, но нет. Темнеет, а мне ещё домой добираться, — настаивал Кирилл, но его уже держал цепкой хваткой отец Насти — за руку и приобнимая за плечи.

Мужчины Беловы — все в роду заядлые рыбаки, пойманное никогда не отпустят, если только рыбка не окажется слишком мелковата, которую бросать в садок — себя не уважать. А Кирилл явно понравился Белову-старшему, потому что он прищурился, когда здоровались за руку, очевидно, проверил силу рукопожатия, и с тех пор знакомый цыганский блеск не покидал его серых глаз.

— Эк, вы, Ки-рилл Дмит-ри-е-вич, обижаете наши хлеб-соль! А я-то помощника ждал: от малых пока подспорье невеликое… Шкаф мне надо вытащить из гаража, а спину с утра прихватило, сосед в зюзю — не Таньку же напрягать? Или Наську просить?

— Хорошо, — быстро согласился парень, — давайте помогу и поеду. Ужинать не буду, простите, не сегодня: я только что из-за стола.

Быстро — так быстро. Надо только кое-что найти для перетаскивания шкафа…

И отец пропал в гараже на десять минут, за это время Кириллу всё-таки скормили несколько вареников и напоили чаем.

— Вот, — Сергей протянул гостю свои рабочие стираные штаны и рубашку, — переоденься — шкаф пыльный.

— У меня есть сменная одежда, — отказался Кирилл, сходил к машине, принёс оттуда джинсы и футболку.

Хозяин дома наблюдал, как гость переодевается, оценил его физическую форму:

— Каким спортом занимаешься?

— Пивболом, — не моргнув глазом, отшутился Кирилл. Домой он, конечно, торопился. Но то ли необычный ужин сгладил настроение, то ли общая весёлая атмосфера: в семье Беловых все были шутниками, а пацаны — первые из них. Пока мать не видела, украдкой стреляли друг в друга косточками от вишен.

— Хе-хе, ну, это, как говорится, не отнять у трудового человека, — хмыкнул Сергей Сергеич.

Железный широкий шкаф, похожий на сейф, стоял в гараже в самом дальнем углу. Внутри него хранились инструменты, гайки и болты в коробках разного размера — в общем, нужная в хозяйстве мужика вещь. Зачем понадобилось его вытаскивать, ни Кирилл не поинтересовался, ни хозяин не объяснил. Выгнал машину во двор, освободили шкаф и, «с помощью какой-то матери» сдвинули с места.

— Может, его тросом вытащить? Завалим и я подгоню свою? — предложил Кирилл, мгновенно ощутив сопротивление мебели, изготовленной каким-то сумасшедшим кузнецом или сварщиком.