— Ладно, — сказал я. — Поедешь с нами. Скажешь, где тебя в городе высадить.

Шелестов ждал. Нойзман, не разрешивший ему присутствовать на «сделке», отдал Саше сотовый телефон и велел сидеть дома. Сначала Шелестов даже обрадовался этому. Некоторое время он ходил воодушевленный мыслями о том, что его жизнь скоро изменится.

Усевшись перед своим маленьким телевизором, Саша мечтал, как сменит этот мелкий жакт-клоповник на приличную квартиру, как купить дорогой японский телевизор со встроенным видеомагнитофоном. Приобретет себе свой собственный сотовый телефон, чтобы производить впечатление на окружающих.

Он думал сменить гардероб. Уже видел себя в костюме, похожем на тот, что носил сам Нойзман. А главное… Главное — машина. Шелестов мечтал о машине. Прямо-таки грезил, как совсем скоро возьмет себе новую девятку, едва сошедшую с конвейера. Правда, он еще не определился с цветом и мысленно выбирал между вишневой и белой моделями. Тогда уж девчонки точно перестанут делать вид, что Александра Шелестова не существует. Он станет значимым. Выбьется, наконец, в люди.

Мысли о роскоши, о новой, красивой жизни, что ждет Шелестова в будущем, не давали ему спать. Сашу буквально трясло от облачных замков, которые он построил в своей голове.

Когда время перевалило за два часа ночи, а Нойзман так и не позвонил, розовые мечты сменились мрачными переживаниями. Шелестов забеспокоился. А вдруг его кинут? Вдруг американец просто использовал Сашу, чтобы как можно больше узнать о Летове?

Потом пришли другие беспокойства, еще более тяжелые.

«А вдруг что-то случилось? — Думал Саша. — Вдруг все пошло совершенно не по плану?»

К трем утра Шелестов уже не находил себе места. Позвонить американцу он не мог. В сотовом не было записано ни единого номера. Да и уснуть у Саши тоже не получалось. Пытаясь отвлечься, он вставил в свой старенький видик другую кассету с боевиком «Командо». Долго расхаживал по комнате, под гундосый голос переводчика, пытаясь безуспешно успокоиться.

Даже хотел выпить, но дома алкоголя не было, да и соседки, у которой можно было бы купить чекушку, почему-то не оказалось в ее маленьком жакте по соседству.

Устав от собственных душевных метаний, Шелестов просто уселся в кресло, перед телевизором, сжал в руках сотовый и уставился на него, слушая, как Арнольд Шверцннегер на экране, задорно снаряжается, чтобы надрать задницы плохим парням.

Когда в дверь громко постучали, Шелестов вздрогнул. Поднялся со своего места. Не выпуская телефона из рук, он робко прошел к двери, спросил:

— Кто там?

— Саша! Не разбудил? — Прозвучал голос Сергея Карпова, по прозвищу Капа.

— Эм… Ну… Я кино смотрю. А че ты так поздно?

— Ты один?

— Один, — насторожился Шелестов.

— Пусти, пожалуйста.

— Что? Что-то случилось? — Спросил Шелестов, не торопясь открывать.

— Да открой ты, е-мае. Че, я тебе через дверь буду все рассказывать⁈ — Разозлился Капа.

— Ну… Ну блин… Просто щас время не лучшее. Давай, мож утром придешь?

— Да помощь мне твоя нужна, Саша! Срочно! Открой, мать твою!

Испугавшись Капиного тона, Шелестов снова вздрогнул, принялся торопливо щелкать замками.

Когда распахнул дверь, Капа тут же вошел внутрь так, словно был хозяином. Сходу бросил взгляд на неубранную раскладушку, стоявшую в маленькой кухоньке.

— Брательника нету? — Спросил он.

— Ушел, — пояснил Шелестов. — Он часто уходит и иногда не ночует дома.

Капа выглядел взволнованным. Какой-то растрепанный и потный, он словно бы только что уходил от погони. Но главное, на щеке его светился большой синяк. На скуле раскрылась ссадина.

— Что-то случилось? — Шелестов изобразил заинтересованность и удивление.

— Случилось, — выдохнул Капа. — Проигрался я вчера по пьяни. В карты дох#я просадил.

— Ну… — Замялся Шелестов, предвкушая, что будет дальше. — С деньгами у меня сейчас не очень…

— Да при чём тут деньги⁈ — Возразил он. — Накидался я, как тварь. Пьяный был в жопу ну и…

— Что?

— Хату я свою проиграл нах. Я, мля, даже забыл сегодня, когда протрезвел, как ставил ее на кон. А ночью приперлись ко мне люди Паши Бубна. Вломились прямо в хату, на глазах у мамки отп#здили. Сказали, мол, к утру, что б выматывался из хаты вместе с матерью. Что поедем жилье на них переписывать. Мамка в слезы, а я че? Куда я пойду? Куда я ее отправлю?

— Сережа… Ну а я тебе чем помогу?.. — Удивленно спросил Шелестов.

— Денег дай. Мне много не надо. Только на билет, да пожрать на первое время. Утром уехать хочу.

— Уехать? — Удивился Саша.

— Ага.

— Куда?

— Какая разница? — Нахмурил брови Капа.

— А мама твоя как?

— А мама что? Мама тут останется. Она женщина старая, ее Бубен трогать не станет. А меня и прибить могут. Надо мне, Саша, спасаться. Будет у тебя хотя бы полтинник зеленых? Я как на новом месте поднимусь, пришлю тебе. С процентом.

— Да откуда? — Испугался Шелестов. — Сам, вон, без бабок сижу. Едва на пожрать хватает. Какой полтинник, Сережа? Да еще и долларов…

Капа угрюмо засопел.

— Ты сходи к дядь Славе Милову. У него деньги есть. Я у него занимал на прошлой неделе. Он мужик добрый, при бизнесе своем. Тебе точно не…

— Какой дядя Слава? — Прошипел Капа. — Саша, не ври мне. Я тебя знаю. У тебя бабки всегда водятся. Ты ж, как крыса, все нычки по норам прячешь.

— Сережа… — При виде злого лица Капы, Шелестов отступил на шаг. — Да вот те крест… Копейки одни остались.

— Брешешь…

Капа подскочил к Саше, схватил Шелестова за грудки.

— Я че, не знаю, что ты связался с богатыми людьми с комбината? С московскими какими-то барыгами. Че? Типа важный стал? Для друзей у тебя денег нету?

— Сережа… Клянусь, нету…

— Брешешь!

— Пусти меня! Нету денег!

Шелестов попытался высвободиться из стальной хватки Капы, но не смог. Тогда он толкнул Сергея, но и это не принесло результатов.

— Ах ты падла жадная… — Прошипел Капа, а потом ударил Шелестова в лицо.

Саша повалился на коврик у кресла, выронил телефон и схватился за подбитый глаз.

— Хватит мне брехать! Где бабки⁈ — Словно взбесившись, Капа принялся крушить все вокруг, ища деньги. — Хер с тобой! Сам найду!

Капа свалил все, что стояло на серванте, покоящемся у входа. Потом, полез внутрь, стал вытаскивать содержимое старой мебели. Не найдя ничего и там, кинулся шариться по карманам одежды, весящий на гвоздях, за дверью.

Не обнаружив денег, он переступил сжавшегося Шелестова, вошел вглубь комнаты. Круша все, словно грабитель, стал искать там.

Саша уже ничего не слышал, кроме грохота и звуков бьющейся посуды.

«Во сколько мне встанет весь этот бедлам? — Пронеслась у него в голове мимолетная мысль, — хозяйка ж выставит счет за ущерб».

— Э, какого х#я ты творишь⁈ — Раздался строгий голос с порога.

Шелестов обернулся, глянул в двери. Обернулся и Капа. В глазах Сергея, взгляд которых уперся в крепкую мужскую фигуру, стоящую на пороге, блеснул страх.

— Андрей, помоги! — Крикнул Шелестов.

С момента, как погиб, Нойзман прошел месяц. Работа в Обороне шла своим чередом. Мы заканчивали оружейную комнату.

Смонтировав там бронированную дверь и запасный люк, мы установили внутрь оружейную мебель, поставили пирамиду и шкафчики для хранения боеприпасов. Не без проблем, но все же сдали оружейку приемной комиссии. Теперь предстояло получить разрешение на аренду, хранение и использование оружия для предприятия, а также персонала. Последним этапом была аренда самих стволов, с которой, впрочем, обещал помочь начальник разрушительной системы Сидоренко.

На масложиркомбинате ситуация нормализовалась. За неимением других кадров, Кондратенко вернули на прежнее место руководителя. Естественно, он подтянул за собой и своего зама, Агаркова. Вместе они торжественно запустили работу первых нескольких цехов предприятия.