Правая рука блондина была искалечена неудачным ударом, поэтому он держал оружие левой. Только это позволило мне прожить чуть дольше. Лишние пару секунд… А большего мне и не требовалось.

Блондин выстрелил снова.

Мимо!

Еще выстрел. Практически в упор!

Пуля вошла мне в грудь. Дыхание перехватило, но я уже по инерции врезался в противника. Протащив его до распахнутого окна, я вместе с ним перелетел через подоконник.

Небо, земля и дома завертелись перед глазами. Сердце замерло в груди, кровь гулко застучала в висках, но разбитые губы сами собой растянулись в улыбке, когда я услышал истошный вопль падающего рядом блондина. Повинуясь какому-то странному порыву, я подтянул к себе безостановочно орущего мужчину и дважды ударил того в лицо.

Блондин обмяк, и я оттолкнул от себя безвольное тело. Не хочу встречать смерть под вопли ужаса, да еще и в обнимку с таким уродом.

Раскинув руки, будто крылья, я посмотрел на небо. Впервые за долгое время я ощутил вкус жизни… пусть и ненадолго. Цена за это оказалась велика, но я не жалел, что заплатил ее. Заметив верхушки деревьев, я понял, что скоро все закончится.

И провалился во тьму…

…Я подумал, что пропустил момент удара об асфальт. Странно. Почему я все еще мог думать? Я же умер…

Или нет?

Никогда не задумывался, каково это — перестать существовать. Я не был атеистом, но никогда особо не верил в высшие силы и не надеялся на божественное вмешательство. Привык рассчитывать только на себя. Не представлял того, когда и как все кончится. А теперь, когда это произошло, не понимал, что все это значит.

Банально? Наверное.

Но теперь ничего не изменить. Теперь я знаю, что после смерти есть лишь пустота.

Внезапно кромешный мрак взорвался десятками тысяч сверкающих серебром звезд. Это было столь захватывающее и грандиозное зрелище, что я позабыл обо всем на свете.

Дыхание перехватило, сердце забилось быстрее, а душа наполнилась ликованием. Меня словно захлестнуло волной, а потом вышвырнуло на берег. Краткий миг эйфории прошел. Но что все это значило?

Я ни на секунду не сомневался, что погибну, пролетев несколько десятков этажей. Но что тогда со мной? Вместе с осознанием собственной смерти, ко мне вдруг пришло пугающее, почти безумное веселье.

— Невозможно… — рассеянно пробормотал я, с трудом перестав смеяться.

Услышав собственный голос, я вздрогнул, когда он отразился многоголосым эхом. Звезды вдруг закружились в бешеном вихре, увлекая меня в свой стремительный танец. Невесть откуда взявшийся порыв ветра ударил в спину, я и вскрикнул от неожиданности. Меня подбросило вверх, но я не чувствовал ни боли, ни страха.

Вокруг меня, в темной пустоте рассыпались мириады звезд. Наблюдая за их стремительным танцем, я прислушался к своим ощущениям — ничего. Только легкость и спокойствие. Я уже и забыл, каково это, когда колено не болит. Хоть на том свете, я не калека. Или теперь уже на этом?

Неожиданно звезды погасли. Ветер стих, и я рухнул вниз. В бесконечный мрак.

Дыхание перехватило, сердце замерло, а потом в глаза ударил настолько яркий свет, что сначала я потерял возможность видеть, а потом и мыслить…

* * *

…глубокий вдох вышел хриплым, и я сразу же закашлялся. Легкие отчаянно требовали воздуха, сердце билось как сумасшедшее, а из глаз непрерывно катились слезы.

С трудом совладав с собой, я смог кое-как отдышаться. Некоторое время я лежал неподвижно на чем-то жестком, слушая свое выравнивающееся дыхание. Спину что-то неприятно холодило, но я не двигался, дожидаясь, когда вернется способность видеть.

Я лежал довольно долго, пока не понял, что нахожусь в кромешной тьме. Это что, загробный мир? Я мертв? По идее — должен. После смерти мое сознание стало тем, что называют душой? Но почему тогда дышу? У бесплотных духов нет легких. Я мертвец? Но у мертвых не бьется сердце.

Что происходит⁈

Непонимание вызвало злость. Кулаки сжались сами собой.

Неожиданно почувствовав в руках силу, я с удивлением осознал, что чувствую себя великолепно. Последний раз я ощущал такой прилив сил перед боем.

— Какого черта?.. — голос вновь отразился эхом, но сейчас это звучало привычно, словно я находился в большом зале или пещере.

Я встал на ноги и ощупал себя. Одежда пропала! Но этот факт смутил меня куда меньше следующего открытия — тело подтянулось, вернулось в свою лучшую форму. Я пошевелил руками и ногами, ощущая, как работают наполнившиеся былой силой мышцы.

Сдержав возглас удивления и радости, я снова вгляделся в окружающий мрак — глаза должны были уже привыкнуть к темноте, но этого не случилось. Я словно стоял посреди какого-то «ничего». Это пугало. Но просто так стоять на месте я не собирался. Нужно во всем разобраться.

Нужно сделать первый шаг.

Я поднял ногу и… шагнул в пустоту.

Не найдя опоры, я едва не вскрикнул, но ступня почти сразу же коснулась чего-то влажного и теплого. Мрак немного рассеялся, демонстрируя мне старые каменные стены. Они потрескались, покрылись плесенью и заросли паутиной. Разглядеть все это получилось благодаря призрачному зеленоватому свету, исходящему из пустых глазниц расставленных в неглубоких нишах черепов…

Я резко отшатнулся, поскользнулся на чем-то скользком и растянулся на полу, сильно приложившись затылком о каменный пол.

Вскочив, я бросился в сторону и прижался спиной к влажной стене.

— Что тут происходит⁈ Кто вы⁈

Фигуры в темных мешковатых одеяниях проигнорировали мои вопросы. Их лица скрывали глубокие капюшоны, а тела оставались недвижимы. Пять человек стояли на коленях вокруг заключенных в ровный круг символов, среди которых я стоял несколько мгновений назад. Рядом валялся какой-то мусор.

— Эй… — неуверенно позвал я.

Нет ответа.

Нервно сглотнув, я осторожно приблизился к ближайшей фигуре, стоявшей ко мне спиной, и коснулся ее плеча. Человек качнулся и упал лицом вперед, прямо в круг символов. Остальные фигуры не шелохнулись.

— Вашу мать, это шутка какая-то⁈ — я сжал кулаки. — Какого хрена тут творится⁈

Подойдя к другой фигуре, я с силой дернул за капюшон. В нос сразу же ударил неприятный запах. Голова незнакомца задралась вверх, и я увидел затянутые бельмами мертвые глаза на частично разложившемся лице.

Меня затрясло. Выпустив капюшон, я, на негнущихся ногах, начал пятиться назад, пока лопатки не коснулись стены.

— Этого не может быть… — бормотал я, двигаясь вдоль стены. — Бред какой-то…

Как я ни старался, так и не смог оторвать взгляда от застывшего мертвеца. Я шел и шел, пока не осознал, что снова смотрю в жуткие белые глаза. Как?..

Затравленно оглядевшись, я застонал — зал оказался круглым. Без дверей! Я принялся лихорадочно ощупывать стены — ничего! Несколько раз обойдя зал, я взял светящийся череп из ближайшей ниши, в надежде увидеть светодиоды, но зеленый огонь плясал в пустых глазницах сам по себе.

Я выронил череп, и тот разбился на несколько частей. Огонь в глазницах погас.

— Тихо. Спокойно. — Приказал я себе, стараясь выровнять дыхание, и угомонить бешено бьющееся в груди сердце.

Говорят, звук собственного голоса успокаивает человека. Я, видимо, не человек…

Опустившись на пол, я обхватил голову руками, словно это могло как-то остановить беспорядочный хоровод мыслей. Спустя несколько минут, мне удалось немного прийти в себя. Нервная дрожь стихла, сердцебиение выровнялось, мысли прояснились настолько, насколько это вообще было возможно в сложившейся ситуации.

Я поднялся и подошел к фигурам и осмотрел каждую из них.

Все мертвы. Уже давно. На тонких запястьях у всех ровные порезы, через которые кровь стекала на пол. Именно ей и были нарисованы все символы, среди которых я и пришел в себя.

Вспомнив, как пятился назад и поскользнулся, я нахмурился. Склонившись над символами, я коснулся одного из них — кровь была свежей и теплой! Но как? Люди в балахонах явно умерли не только что. Почему кровь не свернулась?