Еще двое рыцарей обнажили оружие и шагнули в моем направлении.

Толпа загалдела:

— Да!

— Точно!

— Смерть еретику!

— Молчать, — негромко процедил Отто сквозь стиснутые зубы.

Но все люди разом смолкли.

— Кто дал вам право судить? — Отто обвел собравшихся суровым взглядом.

Толпа отпрянула. Даже другие паладины сделали шаг назад и почтенно склонили головы. Кажется, Отто какая-то шишка.

— Братья и сестры, — уже спокойно сказал он. — Без сомнения, вы правы. Я разделяю ваш праведный гнев. Такого святотатства мы не видели давно. Тем не менее! — повысив голос, он прервал ропот толпы. — Этот человек может быть связан с некромантами. Нам следует пленить его и доставить к леди Катерине. Она, — Отто сделал паузу и выразительно посмотрел на меня, — захочет поговорить с ним.

Паладины переглянулись. Они не спешили убирать оружие, но и не нападали.

— Еретик, — вновь обратился ко мне Отто. — Ты должен предстать пред нашей госпожой. Таково ее желание.

Говорил он спокойно и уверенно. Я колебался. Хотелось призвать Реквием и покончить со всем здесь и сейчас. Не знаю, победил бы я четырех паладинов, но…

Если кто-то и сможет помочь мне — это Катерина.

Мы с Отто ехали на одной лошади. Я спиной ощущал тяжелые взгляды скачущих следом трех паладинов. Им не нравилось, что я не привязан к седлу или не бегу следом за лошадьми на поводке-удавке.

Собственно говоря, решение Отто удивило и меня. В отличие от своих спутников он знал, что я беглый пленник, у которого хватает оснований не любить паладинов. Но, тем не менее, он добровольно усадил меня себе за спину. Это самоуверенность, глупость или что-то еще?

В любом случае, остальным паладинам такое не понравилось. Думаю, Отто тоже был не в восторге. Он связал мне руки так, что я едва мог шевелить пальцами. Не самый лучший способ добраться до места назначения, но выбирать не приходилось.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я стал изучать окрестности. Тучи рассеялись, по небу рассыпались звезды, неизменные луны заливали все вокруг неясным призрачным светом, но клятый дождь все равно колотил мне по макушке. Рискуя свалится с лошади, я запрокинул голову — ни облачка.

Как⁈

Словно прочитав мои мысли, природа одумалась. Дождь прекратился.

Мы долго скакали по подобию дороги среди каких-то полей. Не знаю, что за трава на них росла, но напоминала она обычные сорняки. Дальше, за полями, раскинулись леса. Я видел только очертания крон и темноту среди стволов.

Никто из паладинов даже словом не перекинулся друг с другом. Все молчали.

Дорога уводила нас на холм. Чем выше мы поднимались, тем больше я мог увидеть. Оказывается, в округе было несколько деревень — все они находились неподалеку от извилистой реки, берущей свое начало где-то за лесом.

Наверное, именно из этой реки меня и выловили рыбаки. Они меня спасли, а я так и не узнал их имен и даже спасибо не сказал. Не вежливо, конечно, но я бы соврал, если бы сказал, что чувствовал какие-то угрызения совести по этому поводу.

Когда мы поднялись выше, я попытался найти взглядом покинутую деревню, но отсюда все они выглядели одинаково — островки света среди стискивающей их тьмы. Подожженный мной храм, видимо, уже потушили — поселения выделялись лишь рассеянными огнями факелов. Они постепенно отдалялись, пока над нашими головами не сомкнулись верхушки деревьев.

Отряд въехал в густой лес.

Поначалу все шло хорошо. Если не считать того, что я практически не чувствовал ягодиц — долгая езда верхом была мне в новинку. Я то и дело беспокойно ерзал, пытаясь устроиться поудобнее, но каждый раз получалось только хуже. Вскоре начала болеть и спина. Паладины же никак не демонстрировали неудобств. Они, наверное, с рождения в седле.

Я всерьез задумался, а не попросить ли Отто сделать привал? Но быстро отбросил эту мысль — едва ли кто-то послушает пленника, а если и послушают, то я не представляю, как второй раз за сегодня влезу на лошадь.

Интересно, сколько мы уже скачем? По моим ощущениям, не меньше трех-четырех часов. Храм горел намного меньше. Значит, паладины уже были где-то рядом с деревней, когда увидели пламя. Но что они делали в такой глуши?

На ум приходил только один ответ — они искали меня. По крайней мере, других предположения я не придумал.

Освещавший нам путь «светлячок» устало замерцал и вскоре исчез. Отто поднял руку, и отряд сбавил скорость. Паладины немного съехали с дороги и слезли с лошадей. Отто жестом велел мне сделать то же самое. Стараясь не скрипеть зубами, я кое-как соскользнул с лошади. Спину сразу же свело, ноги показались ватными, но я устоял.

Отто посмотрел на меня сверху вниз и усмехнулся одними уголками губ. Легко соскочив на землю, он сунул мне в руки флягу.

— Попей, отдохни. Скоро продолжим путь.

Я поболтал флягу в руках, размышляя, не отравлена ли вода. Но быстро отбросил эту мысль — зачем Отто травить меня здесь и сейчас? Благодарно кивнув паладину, я жадно припал к горлышку. Вода была холодной, свежей и обладала привкусом то ли каких-то масел, то ли благовоний. Пить, конечно, можно, но без особого удовольствия.

Чувствуя, как уходит усталость, жажда и голод, я с удивлением уставился на флягу.

— Это святая вода, — пояснил Отто.

— И жаль, что она не выжгла тебе кишки, еретик, — один из паладинов поднял забрало и демонстративно сплюнул мне под ноги.

Точно, за несколько часов я и забыл, насколько приветливы мои спутники. Впрочем, больше никакой открытой неприязни они ко мне не проявляли. Рыцари тоже попили воды и начали проверять сбрую на лошадях, пока те спокойно щипали траву.

Поборов желание лечь и вытянуться, я дохромал до ближайшего дерева и облокотился на него ноющей спиной. Отто не отступал от меня ни на шаг.

— Если бы я собирался бежать, то уже сделал бы это, — устало сказал я ему.

— Я рядом не потому что сторожу тебя, — спокойно ответил паладин, — а для того, чтобы защитить.

— А есть от кого? — я вскинул бровь.

Отто не ответил. Пройдя мимо, он принялся всматриваться в чащу. Я проследил его взгляд, но не смог разглядеть ничего, кроме густых кустов и спутанных ветвей. Что он хочет увидеть в такой темноте?

На миг мне показалось, что я увидел пару небольших красных огоньков. По спине пробежал неприятный холодок. Я чувствовал на себе чей-то взгляд…

В темноте леса снова сверкнула пара красных огоньков. Потом еще…

— Я один это вижу? — забыв о больной спине, я выпрямился и насторожился.

— Не один, — тихо отозвался Отто.

Мечи паладинов с тихим угрожающим шелестом стали покидать ножны, но Отто резко повел рукой в сторону:

— У нас нет права рисковать. Нужно уходить.

— И оставить за спинами нечисть? В писании сказано, что «сталью и пламенем надлежит выжигать всякую…»

— Я прекрасно знаю, что сказано в писании, Диего, — сухо прервал паладина Отто. — Но сейчас мы не можем рисковать. Уходим.

Диего переглянулся с двумя другими паладинами и с силой вогнал меч обратно в ножны. Отто первым вскочил в седло. Я попытался влезть следом, но едва не свалился — всадник вовремя удержал меня на спине животного.

Не успел я сказать «спасибо», как лошадь поднялась на дыбы, чуть не сбросив нас обоих. Отто успокоил ее, но та продолжала беспокойно ржать и фыркать, боязливо косясь в чащу леса.

— Быстрее! — крикнул Отто и с силой вогнал пятки в бока лошади.

Мы сорвались с места. Ветер сразу ударил в лицо, вылетающая из-под копыт грязь застучала по спине. Над головой замелькали ветки, так и норовя хлестнуть по лицу.

От кого мы так удираем? Я обернулся и увидел остальных паладинов, скачущих следом. За их спинами никого не было…

Многоголосый рык раздался справа и слева. В темноте один за другим начали появляться красные огоньки. Они неслись параллельно всадникам, то пропадая, то появляясь вновь. Вскоре я начал замечать крепкие темные силуэты. Примерно десяток или чуть больше. Они походили на волков или больших собак.