В этот момент в кабинет вернулся император.

— Лорен, все понял? — Спросил он.

— Да.

— Она хочет видеть тебя. Сможешь?

— Через это все равно надо пройти. Раз так сложилось, лучше давайте сейчас.

Веллиана сжала его руку. — Я буду тебя ждать! — шепнула она.

Император подвел его к двери в малую гостиную и сказал — Дальше сам.

Лорен постоял, собираясь с духом, собрался, как перед прыжком в бездну, и шагнул в комнату. На диване сидела тоненькая, стройная для своих уже немалых лет женщина. Золотые волосы уложены в сложную прическу, большие, подозрительно блестевшие, зеленые глаза глядели прямо на него. Он поклонился, как учили в приюте на уроках этикета, взял ее холодную, как лед руку, безвольно лежащую на коленях, и поднес к губам.

— Мадам?

Женщина распрямилась, резко поднялась, схватила его обеими руками за плечи и стала жадно рассматривать. Что она искала? Сходство с тем младенцем, которого она один раз за время, отпущенное им, успела покормить? Старалась почувствовать что-то родное?

Лорен растерялся. Женщина приподнялась на носки, дотянулась до его лица, поцеловала в лоб, в щеки, и, всхлипнув, прошептала: — Мальчик мой, сынок, живой, спасибо Господи!

Она пошатнулась, Лорен подхватил ее и усадил на диван, опустившись перед ней на колени. Она прижала его голову к груди, другой рукой держала крепко за руку, словно боясь его снова потерять.

Всхлипнув, она героическим усилием попыталась взять себя в руки, и тихо сказала:

— Сядь рядом, пожалуйста, я не хочу тебя отпускать!

Лорен опустился на диван, рядом с матерью. Аделлиана сделала пару глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, не сумела, и, обняв вновь обретенного сына, разрыдалась, прижавшись к его груди. Какое тут ледяное спокойствие, как предупреждал отец! Теперь ему приходилось успокаивать плачущую навзрыд женщину. Наконец, рыдания стихли. Императрица выпрямилась, вытерла лицо платком, и тихо прошептала:

— Извини меня, нам надо о слишком многом поговорить, а я трачу время на бесполезные слезы! Скажи, ты любил Элоизу?

— Я ее шесть лет матерью считал. Наверное, любил. Потом узнал, что она наделала, и стали вспоминаться некоторая неправильность в наших отношениях. И я понял, что она меня, скорее всего, не любила, а просто жалела. И все равно, могла бы открыть правду Стенли, это ее последний сожитель, он ее замуж звал, отказалась. Оставила бы письмо, что бы он прочел его после ее смерти, когда ей уже бояться было бы нечего. Думаю, он как-то придумал бы известить вас с отцом. Ведь это ему принесло бы немало выгоды, а у меня не было бы самых страшных шести лет жизни. Так что думала она, прежде всего о себе. Всегда.

— Все было так страшно, в эти шесть лет?

— Попал сначала к ворам, потом к убийцам. У воров было еще терпимо, убийцы же жизнь ни в грош не ставили. Или сломаешься, станешь покорно выполнять приказы, или убьют. Я сломался. Только и сумел, что силу спрятать. И то, старый колдун из Гильдии научил. Хорошо научил. Даже маги из службы безопасности не обнаружили. Так и спасся. Выпустил в критический момент. Силу опознали, разбираться стали. Документы нашли, письма Элоизы. Мне только месяц назад все рассказали, боялись, что опять не удержу силу.

Аделлиана каким-то чутьем поняла, что дальше расспрашивать Лорена не стоит. Лишком болезненные воспоминания стояли за этими шестью годами его жизни, раз даже Сардон не решился открыться раньше. Она переключилась на менее сложные темы.

— Что император планирует делать дальше, не знаешь?

— В общих чертах, знаю. Но есть два вопроса. Показывать ли мою силу в полном объеме, или немного приуменьшить, чтобы не переполошить жаждущих трона. И, вторая — младший брат. Как он отнесется к моему появлению. Был наследником, признанным, а тут появляется неизвестно кто, неизвестно откуда, и раз, его лишают титула! Прекрасный повод вбить между нами клин!

— Знаешь, похоже я успокоилась. Давай позовем Сардона и обсудим все вместе, семьей, как положено!

Она встало, подошла к двери, и позвала:

— Сардон, зайди, поговорить надо!

Император зашел в гостиную, внимательно оглядел сидящих на диване рядом жену и обретенного сына, спросил:

— Переговорили?

— Да, все нормально. Только есть вопросы о будущем. Как ты планируешь объявить о том, что мы нашли украденного наследника, и что делать с Лиоренном?

— Указ о смене наследника я уже подготовил. Хотел опубликовать после праздника в Академии. Лиоренну придется смириться. Я думаю, он сообразит, что поединка со старшим Йонисским он не выдержит.

— Отец, с ним надо переговорить перед объявлением указа! Нельзя вот так, без подготовки выливать ведро холодной воды на голову!

— Сардон, Лорен прав! Надо подготовить Лиора. Переговорить с ним, вдвоем, потом познакомить с Лориэнном. Желательно, в присутствии Лиареллы. Пусть увидит сходство! Кстати, повод вызвать его и переговорить есть — те угрозы, что были высказаны в его адрес младшим Йонисским! Вызови его завтра, до праздника мало времени осталось. Он будет в субботу?

— Да, а в воскресенье мой день рождения, большой прием и бал. Кстати, Лорен, твое присутствие обязательно! Можешь прийти с девушкой.

Лорен кивнул: — А что, девушку вы не пригласите?

— Мы пригласим официально, но просить ее стать твоей спутницей на балу — это твоя задача. Так что вперед!

Лорен как-то скис.

— Ты чего? Боишься девушку пригласить?

— Боюсь, что она откажется. Она же меня терпит только из-за пса. Даже подумала, что я сбежать хочу, когда я бандитов от нее подальше уводил, пятился на другой конец зала в кафе. Там дверь была вот она и подумала. А я от нее подальше отступал, что бы смертью не задеть.

— Значит, думаешь, только терпит? И за ручку держит, что бы ты не расстраивался, и переживает за тебя, на допрос этого Паука с нами поехала, это все из-за пса? Сомневаюсь. Поверь, опыта у меня больше. Тут другое может быть. Она узнала, кто ты на самом деле. И побоится, что ты подумаешь, что она тобой заинтересовалась из-за нового статуса. Так что выяснять отношения вам еще придется и не раз. Поэтому тебе необходимо ее пригласить, что бы она поняла, что тоже тебя интересует. Интересует же? Я прав?

Лорен молча кивнул.

— Слушай отца, Лорен, — улыбнулась императрица, — редко у кого такой опыт по общению с женщинами! Сардон, уже поздно. Свяжись с Академией. Пусть молодежь переночует во дворце. Поужинаем вместе. Заодно понаблюдаешь за обоими. Свяжись с ректором, что бы Якоб не волновался. И завтра Лорена надо забрать после занятий. И Лиареллу тоже. Ты пригласишь Лиора, а потом их познакомим.

— Хорошо, Адель. У тебя всегда мудрые и правильные решения. Так что, молодые люди, побеседуйте, так и быть, наедине. На ужин вас позовут.

Императорская чета удалилась, оставив Лорена и Веллиану в компании Тоби.

Сардон, по дороге в покои императрицы, виновато спросил жену:

— Адель, ты не сердишься, что я не сразу сообщил тебе о Лорене?

— Я понимаю, Сарди, по некоторым его фразам ясно было, что жизнь у него была очень непростая. Так что ты все правильно сделал. И дал ему в себя прийти, и научиться кое-чему, и в Элоизе разочароваться. Иначе он нас бы не признал. А теперь о том, что ты забыл. В чем он пойдет на прием и бал, подумал? Сейчас он в мундире вашего приюта. Но на церемонию он должен быть в костюме, соответствующим его новому положению! Пока он во дворце этим надо заняться. Я вызову Поля, портного. Он умеет держать язык за зубами. А ты свяжись со своей школой Юнкеров!

Лорен сидел рядом с Веллианой и, неожиданно, чувствовал себя растерянным. Никогда не думал, что не будет знать, что сказать девушке. Опыта у него, в отличие от принцессы было достаточно. В приюте не соблюдали особо строгих правил в общении полов. Да и что соблюдать, если девушек, в физическом плане, там практически не было. На дне человеческого общества девственность чаще всего не сохранить. Захочешь не умереть с голоду — поневоле продашь себя за сытный обед, за монеты, на которые можно накормить всю семью. Так что, очутившись прямо сказать в тепличных условиях, когда еда три раза в сутки, постель в теплой спальне, и возможность выбрать партнера по своему вкусу, а не по толщине кошелька, делали девиц еще более доступными, чем на свободе. Девушка была только одна, и к ней никто не приставал. Боялись. Нежное, эфемерное создание попало в приют после того, как забила насмерть, сковородкой, здоровенного громилу — отчима, пытавшегося взять ее силой. Пару парней, за безобидный флирт, напугала до смерти, превратившись из тоненькой, хрупкой девушки в обросшее шерстью чудовище, нечто среднее, между волком и медведем. Прозванная недотрогой, и монашкой, она не имела отношений ни с кем, и считалась девушкой, но ее секрет знал только ее избранник. А Лорен тоже помалкивал, что именно он им и был. Девочка оказалась страстной и горячей. Их тайный роман продолжался два года. Потом Лорен пошел в академию, а Грета, у которой был дар только превращения в чудовище, была забрана в полицейское училище и с удовольствием помогала ловить маньяков на темных улицах трущоб. Расстались они мирно. Лорен, взяв с нее клятву, признался, что только что узнал, что он сын очень знатного вельможи, и отец хочет вернуть его в семью. Грета все поняла. И, смеясь, пообещала, что если ему потребуется грубая сила, что бы побить кому-нибудь наглое лицо, то она с удовольствием поможет. Так и расстались мирно.