"Я никогда не злился, но я был настоящим отморозком".

Шутка слишком хороша, чтобы ее не пропустить. "Был?" Я оглядываюсь по сторонам, как будто ищу его новую и улучшенную версию.

Он наклоняет голову набок, улыбка медленно расползается по его лицу, и напряжение в моей груди немного ослабевает.

"Я просто хочу сказать, что всё стало лучше, когда я перестал лгать самому себе".

"Том! Что ты наделал?"

Элиза спешит ко мне, когда видит меня на главной палубе несколько часов спустя, ее расширенные глаза смотрят на мое перевязанное запястье в перевязи.

Перевязь. Чертовски унизительно.

"Ты бы видела другого парня".

Она закатывает глаза, стараясь не улыбаться.

"Все выглядит хуже, чем есть, обещаю. Перевязь — это просто мера предосторожности, через несколько дней я буду в порядке".

Ее лицо быстро меняется с озабоченного на суровое, словно в нее внезапно вселилась Валентина. "Клянусь Богом, если ты используешь это как приманку для жалкого перепихона с кем-нибудь сегодня вечером, я больше не буду с тобой разговаривать".

"Неужели ты могла так обо мне подумать?"

Я положил свою покалеченную руку на грудь.

"Элизабет, я… Вообще-то, это неплохая идея", — шучу я, и она шлепает меня по здоровой руке.

"Ой, ой, осторожнее! Я хрупкий".

Она начинает вести меня к месту наших занятий, и я подбираюсь к ее уху.

"Хочешь потрахаться?" — спрашиваю я своим самым жутким голосом.

Она хихикает и снова бьет меня. Как бы ни было больно признавать, Харви, возможно, прав. Я никогда ничего не добьюсь, если буду продолжать врать себе.

Есть ложь, которую я говорю себе из чувства самосохранения: что я не скучаю по дому, что я полностью пережил потерю отца и что колледж не был пустой тратой денег. Но есть одна ложь, которую я больше не хочу себе говорить, потому что все становится только хуже, как только я пытаюсь в нее поверить. Итак, пришло время быть честным.

Я влюблен в Элизу.

Черт, только признав это, я чувствую себя на миллион фунтов легче. Я не уверен, что готов признаться ей в этом, но я уверен, что на этот раз у меня все получится.

"Чему ты улыбаешься?"

"Не важно".

Вечером мы с девочками помогаем Мэдисон собирать вещи. Вернее, Элиза и Валентина помогают, а я сижу на ее койке и подшучиваю над ними, как один из старичков из "Маппетов".

В понедельник мы все встаем рано, чтобы эмоционально попрощаться. Я не ожидал, что это так сильно ударит по мне, но Мэдисон была для меня здесь как старшая сестра. Мне будет ее очень не хватать.

"Ты следующий, чувак".

Я похлопываю Харви по спине, поддерживая легкое настроение, пока мы смотрим, как она уходит.

Прошлой ночью, проснувшись от боли в запястье — не так уж и грязно это звучит, — я исправил еще одну ложь: Харви не пытается меня достать. Я думал, что ненавижу его, потому что он всегда мешал нам с Элизой. И потому что он считал себя лучше всех. Но знание того, что раньше он был засранцем — настоящим засранцем, — дало мне надежду. Даже если я сейчас, в двадцать два года, такой же засранец, я все равно смогу изменить ситуацию и привести себя в порядок к двадцати пяти годам.

"В следующий раз я не забуду захватить салфетки", — говорю я, глядя на щеки со слезами вокруг.

"Я бы не стал беспокоиться. Не думаю, что будет много слез", — отвечает Харви, пожимая плечами, прежде чем мы все разойдемся.

Нижняя губа Элизы снова дрожит, но она пытается скрыть это, идя впереди меня.

Да, я возьму с собой салфетки. И пока думаю об этом, запасусь "Скитлс"".

Глава 24

Элиза

Замена Мэдисон, Саншайн с Барбадоса, кажется прекрасной, судя по тому, что я знаю о ней до сих пор. Я никогда не встречала человека, который бы так соответствовал своему имени. У нее самая яркая улыбка и теплое присутствие. Она немного старше нас всех и гораздо опытнее в круизах. Даже после одного дня общения с ней я уже могу сказать, что в ней чувствуется настоящая "корабельная мама".

Во вторник днем я сижу с ней и Валентиной в театре. Они полярные противоположности, как лето и зима, но я думаю, что они прекрасно уживутся в качестве соседей по комнате. Мы собрались на ежемесячное собрание персонала, пока гости отправились исследовать порт. Капитан осыпает разных людей по комнате всевозможными похвалами — я так предполагаю. Она улыбается, и люди продолжают хлопать, так что я думаю, что это похвала.

Я знаю, что должна быть более внимательной, но мне интереснее смотреть на меняющиеся лица. Большинство людей были здесь в прошлом месяце, но есть еще значительное количество людей, которых я не узнаю, но которые, должно быть, прибыли за последнюю неделю или около того. Некоторые с более заметными чертами лица, я уверена, что напугала их на прошлой неделе. Несмотря на то, что дом с привидениями предназначался для гостей, съемочной группе все равно разрешалось проходить в свободное время, если только они не приходили все сразу и не перегружали очередь.

Капитан приглашает Генри на сцену для выступления, и я снова осматриваю комнату в поисках мальчиков. Оби, Дэниел и Том сидят несколькими рядами ниже, но Оскара нигде не видно. Непохоже, чтобы он пропустил что-то подобное. Хотя, наверное, мне пора привыкать к тому, что я не вижу его в переполненном зале.

"Элиза Чепмен!"

А?

Девочки подталкивают меня, волнительно ухмыляясь. Ну, настолько близко к ухмылке, насколько Валентина может выдержать. Что происходит?

"Ты только что победила в номинации “Сотрудник месяца”!" — говорит мне Саншайн, хлопая в ладоши.

Уверена, со стороны это выглядит так, будто я делаю фальшивую скромность, которую актеры демонстрируют на вручении наград, но на самом деле я понятия не имею, что происходит.

"Вперед!"

Валентина кивает в сторону сцены и торопит меня подняться со своего места. Я спешу по проходу, люди аплодируют и улыбаются мне, но я едва слышу что-то за стуком своего сердца.

Я? Сотрудник месяца? Да не может такого быть.

Я поднимаюсь по лестнице у сцены на негнущихся ногах. Не могу дождаться, когда напишу об этом домой — мама и папа будут так впечатлены. Хотела бы я увидеть лицо Лоренса, когда они скажут ему. "Королева цирка? Вау, молодец, Лиззи, какое достижение", — скажет он с сарказмом, но мне будет все равно.

Я пожимаю руку Генри, мое лицо болит от улыбки, грозящей разорвать мои щеки, и он вручает мне сертификат.

"Заслуженно", — говорит он с кивком и гордой улыбкой.

Я только слышу его за фирменным собачьим лаем мальчишек. Выглянув, я вижу, что они стоят, зажав одной рукой рот, и кричат, а другой бьют кулаками воздух.

Мое сердце так полно. Я бы хотела, чтобы Оскар был здесь и увидел это.

Только спустившись со сцены, я обнаруживаю, что он здесь. Он сидит в первом ряду и хлопает вместе со всеми. Широко улыбается, глаза блестят и смотрят прямо на меня.

Я отвечаю ему улыбкой и плыву обратно на свое место, высунув язык в сторону Валентины, когда вижу, что она снимает меня на свой телефон.

"Молодец, милая", — поздравляет меня Саншайн.

Девочки оценивают мой сертификат, а знакомые и даже оглядываются на меня, чтобы похлопать в ладоши или сказать "молодец".

Сегодня хороший день.

Генри приглашает Джерри выступить следующим, и я решаю уделить ему внимание, усвоив урок.

"Как некоторые из вас знают, я нахожусь на этом корабле уже очень долгое время. Можно сказать, слишком долго".

Руководители отделов, сидящие на сцене позади него и у входа в зал, несколько раз титруют его, что побуждает его ответить дерзким замечанием.