Это я точно знаю.

Кладу сумку на стол и поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Льюис направляется к нашей группе кабинок. Выпрямляюсь и стараюсь вежливо улыбнуться, когда он приближается. Я не так часто общаюсь с ним лично. В основном он сидит в своем офисе, общаясь с командой по электронной почте. Однако я хочу произвести на него впечатление, и он, кажется, ценит мое упорство в работе. Его едва заметные кивки, когда он видит, что я задерживаюсь позже своих коллег, являются для меня достаточным топливом.

— Доброе утро, Эмелия. Через несколько минут вы увидите объявление об этом в своей электронной почте, но я хотел бы предупредить вас. В девять у нас назначена последняя встреча по проекту «Белл-Хейвен». Обязательно сообщи всем об этом.

Я киваю, а он уже уходит, переходя к следующему делу.

Загружаю компьютер, проверяю электронное письмо, которое, по его словам, должно быть там, чтобы подтвердить время встречи, и приступаю к своим утренним обязанностям. Достаю из сумки свой ланч, затем поливаю свое маленькое растение. После чего наполняю свою кофейную чашку тем, что осталось в кофейнике в комнате отдыха, не забывая заварить еще один перед уходом. Я люблю черный и обжигающе горячий кофе, поэтому делаю несколько глотков по пути к своему столу. Кружка все еще у моих губ, когда я заворачиваю за угол и вижу профессора Барклая, разговаривающего с Льюисом прямо возле моего стула.

Он сразу замечает меня, и его голубые глаза говорят сами за себя.

Доброе утро, Эмелия.

Что за наряд.

Да, и кстати… этой помадой ты никого не одурачишь.

Я рада, что моя улыбка скрыта за кружкой.

Ни один не отходит в сторону при моем приближении, так что я вынуждена пройти раздражающе близко к профессору Барклаю. Игнорировать его теперь невозможно. Встречаюсь с ним взглядом и улыбаюсь в знак признательности, как улыбнулась бы любому начальнику. Обычное «Доброе утро» тоже обязательное условие.

Он наклоняет голову в знак приветствия и смотрит, как я занимаю свое место.

Их разговор не прерывается из-за меня, да и зачем? При других обстоятельствах я всего лишь скромный новичок, которого профессор Барклай не удостоил бы своим вниманием.

Сажусь и щелкаю мышкой, чтобы разбудить компьютер, осознавая его присутствие за спиной. Возвращаюсь к своему почтовому ящику, желая, чтобы появилось что-нибудь новое и привлекло мое внимание. Я аккуратный человек. Убираю свой стол перед уходом с работы. Убеждаюсь, что нет никаких неотложных дел, которые могли похоронить меня с утра. Сейчас я об этом жалею.

Чувствую запах его одеколона над своей утренней чашкой кофе.

Теперь, после вчерашнего, этот запах имеет для меня совсем другое значение.

Он прилип ко мне, когда я выходила из его кабинета в университете с растрепанными волосами и размазанной по щеке губной помадой. Я зашла в первый попавшийся туалет, привела себя в порядок и стала ждать, когда меня охватит стыд. Какой коварный поступок. Какой плохой, плохой выбор.

Но стыда не было. И до сих пор нет. Только восхитительный трепет при мысли о том, чтобы сделать это снова, если представится такая возможность.

— Эмелия?

Моргаю и поднимаю глаза, чтобы увидеть Миру, стоящую по другую сторону стены нашей общей кабинки и держащую в руках что-то завернутое в фольгу.

— Ты уже позавтракала? Сегодня утром я прихватила лишний рогалик.

Я киваю.

— Еще дома. Но все равно спасибо.

— Я возьму! — говорит Хьюго, протягивая руку вверх и дико размахивая ею. Хьюго никогда не отказывается от еды.

Мира закатывает глаза.

— Тебе это не нужно, Хьюго. Я видела, что ты принес сегодня. Тебе действительно нужны были четыре тако на завтрак?

— Я растущий мальчик.

Мы с Мирой смеемся, и она бросает ему рогалик.

— Хорошо, но не приходи ко мне плакаться, когда у тебя заболит живот.

— Не рассчитывай на это. У меня стальной желудок. Не то что у нашей маленькой Эмелии.

Мира одаривает меня извиняющейся улыбкой.

— Прости. Я сказала ему, что на днях ты неважно себя чувствовала.

— Все в порядке. Ребята, вы видели электронное письмо о встрече?

Мой вопрос призван увести разговор в сторону от меня, особенно учитывая тот факт, что профессор Барклай все еще стоит рядом с нами и разговаривает с Льюисом. Ему не нужно знать о моем приступе тошноты в ванной.

— Да, добавил в свой календарь и все такое, — подтверждает Хьюго. — Итак, Мира, к этому рогалику прилагался какой-нибудь сыр? Сливочный сыр? Сливочное масло? Арахисовое масло?

Позже Зак заходит за мной перед встречей по проекту. У меня подключены AirPods, и я слушаю старый плейлист во время работы, поэтому не слышу, как он приближается. Его рука касается моего плеча, и я подпрыгиваю на целую милю в воздух.

Он смеется.

— Прости! Не хотел тебя напугать. — Он поднимает руки, как бы доказывая, что пришел с миром.

Вынимаю AirPods и улыбаюсь.

— Не беспокойся. Я просто потерялась в своем собственном мире. Смотрю на время: почти девять.

— Пойдем, — говорит он. — Возможно, нам удастся занять места, если поторопимся.

Хьюго и Мира присоединяются к нам, но в конференц-зале мест хватает только на троих. Хьюго говорит, что все равно предпочел бы постоять, так что Зак любезно выдвигает для меня стул и садится на место рядом. Поскольку нас много, мы сидим очень близко. Его локоть касается моего, когда он достает телефон, чтобы показать мне видео, которое нашел на TikTok.

— Я должен тебе показать. Смотрел его уже раз десять. Это маленький щенок, который впервые пробует лаять. Он думает, что это действительно жестко и страшно, но это всего лишь крошечный пушистый комочек.

Улыбаюсь и наклоняюсь, чтобы лучше видеть его экран.

— Черт возьми. Ты хорошо пахнешь, — говорит он мне, на секунду задерживая большой палец на кнопке воспроизведения.

— О. — Я смеюсь. — Наверное, это мой шампунь.

Он наклоняется ближе и принюхивается.

— Ага. Определенно твои волосы.

Он нажимает на кнопку воспроизведения, и он прав, это забавно. Я заставляю его воспроизвести еще дважды, и в конце концов он просто протягивает мне свой телефон, но, если бы я знала, что во время всего этого в конференц-зал входит профессор Барклай, я бы отодвинулась от Зака раньше. А еще лучше, я бы вообще никогда не села рядом с ним.

Теперь, очевидно, уже слишком поздно отползать от коллеги, тем более что взгляд профессора Барклая пригвождает меня к месту. Раздражение вспыхивает в его взгляде, когда я возвращаю телефон Зака, сажусь прямее на стуле и пытаюсь занять себя ручкой, неоднократно снимая и надевая колпачок.

К сожалению, Зак не понимает, что мы вдруг должны вести себя так, будто не знаем друг друга.

— Тебя ведь нет в социальных сетях? — спрашивает он. — Я пытался найти тебя вчера вечером.

Качаю головой.

Он фыркает.

— Как это вообще возможно? Я приклеен к своему телефону 24/7. Чем ты занимаешься весь день? Медитируешь?

Не могу удержаться от смеха.

— Нет, я трачу время так же, как и ты. Просто потому, что у меня нет профиля, не значит, что я не скрываюсь…

Он ухмыляется, как будто находит это чрезвычайно интересным.

— За кем тебе нравится следить? За знаменитостями?

За нашим боссом.

Пожимаю плечами.

— Всеми подряд. Всегда разные.

Только за одним. Это всегда профессор Барклай.

— Как только вы завершите свой разговор, мы начнем, — говорит профессор Барклай из передней части конференц-зала, его властный тон вибрирует от гнева.

Чтобы внести ясность, все болтают, не только мы с Заком, но он пристально смотрит на нас, и поэтому все предполагают, что это мы виноваты в его плохом настроении.

Мне хочется опуститься ниже на стуле или, еще лучше, соскользнуть на пол и вообще исчезнуть под столом.

Эта сцена слишком напоминает Дартмут, хотя на этот раз я знаю, что профессор Барклай сердится на меня совершенно по другой причине. Сегодня я никому не мешаю. Встреча еще не началась, и я не делаю ничего плохого. Нет, на этот раз он вызывает меня, потому что ему не нравится тот факт, что Зак близко наклоняется ко мне, показывая свой телефон. Он ревнует.