Главред бросил на нас быстрый взгляд.

— Сейчас иду, подожди на улице.

Паренек кивнул и тут же исчез.

— Значит, знали, — медленно произнес мужчина как ни в чем ни бывало. — Значит, плохо знали. Этот подонок засадил трех ребят с нашего курса на журфаке. По его приказу убили Ракитина в СИЗО. Это того парня, который основал городской портал «Flashnews». Не без помощи матери, конечно. Он заполучил контроль над порталом и под видом ищущего правды втерся в доверие к тем, кто еще хоть что-то мог изменить. Теперь их нет.

— А где они? — с нарастающим ужасом спросил я.

— Если коротко — исчезли. И боюсь, в такую реальность, откуда вернуться не получится. Ситуация полностью под их контролем. У нашей газеты два предупреждения. И сегодня должны было быть третье, последнее, однако Михайлов вчера пропал, а без него Игнатов из комитета по информации не решился поставить подпись. Поэтому тираж чуть не изъяли. Полиции, видимо, заранее был дан приказ, однако вышла накладка.

— Ну и хрень… — пробормотал я.

— Господи… — прошептала Света. Я заметил, что ее руки безвольно повисли вдоль тела. — Что же… что теперь делать?

Я запрокинул голову и только теперь заметил, что потолок кабинета шефа весь оклеен фольгой. Из-под обоев также выглядывали клочки фольги. Они тускло поблескивали, как содранная и уже никому не нужная новогодняя мишура. В голове всплыло школьное подземелье, фотограф и мать Антона, как две капли воды похожая на мою мать. Только это была не она.

Зачем им нужен был спортзал, задрапированный фольгой? Тихое экранизированное место для встреч? Возможно…

— Что делать? — главред снова плеснул коньяка в стаканчики. — Будете? — спросил он Свету и она, даже не думая, кивнула. — Я знаю, что идет поиск вакцины. Это процесс небыстрый. Никто не верит, что ее найдут до того, как планета обезлюдеет. Такая вот гонка со смертью. Поэтому власть имущие забрали все, что осталось от исследований ОКБ «Звезда» и пытаются найти… назовем это портал в другое измерение. Вывезти всех на Луну, о Марсе даже и речи не идет — утопическая идея. Это невозможно. Да и что там делать…

— У вас тут тоже Маск есть? — не выдержал я.

— Еще бы! — Главред покрутил головой. — А, погодите… вы про какого-то человека из вашей реальности? Я не расслышал.

Я кивнул.

— В США есть парень по фамилии Маск, который хочет вывезти человечество на Марс. На случай, если разразится ядерная война.

— Понятно. Нашего, точнее похожего парня в Америке зовут Стэнли Рубик. Фантазер еще тот. Хотя у наших ученых есть гипотеза, что ЦИБ возникла из-за цифрового излучения сети его спутников. И он тоже жаждет оккупировать Марс. Но куда проще и быстрее найти дорогу в безопасное место здесь, на Земле. И «Звезда» что-то такое нащупала, правда, они не поняли, что именно — ведь искали совсем не это. — Главред встряхнул седой головой, — Я должен извиниться, срочное дело. — Он стремительно встал, кресло из-под него откатилось, грохнувшись о стену с картой. Мужчина вышел, не сказав ни слова и оставив нас со Светой в полном недоразумении.

Мы сидели молча, каждый думал о своем. Я думал о том, как же разошлись наши дорожки с тем человеком, который, по сути, был мной. Еще я думал, что вполне мог быть на его месте, если бы так легли звезды. Или не мог? Мог ли я засадить своих одноклассников и однокурсников, некоторых из них в буквальном смысле слова — сгноить в тюрьмах и уничтожить. Ради… ради чего? Наверняка, у него найдется оправдание и объяснение всему, что он делает.

Я вспомнил наш разговор в троллейбусе — тот парень хоть и выглядел неважно, но говорил убежденно и я не чувствовал в нем угрозы.

Что ж… я спрошу у него, если представится такая возможность.

О чем думала Света? Я искоса взглянул на нее.

Скорее всего, об обманутых надеждах и ожиданиях. О том, что вся ее жизнь — по сути — чужая. Сколько раз я слышал от своих знакомых, друзей, даже просто с экрана телевизора, что мол, я живу не своей жизнью. Как так получается? Разве человек не в силах что-то поменять, даже если чувствует, что жизнь уходит куда-то не туда? Ведь если ты жив… никогда не поздно что-то попытаться изменить.

— Он и ту Свету охмурит, — сказала вдруг она. — От него исходит такая… знаешь, волна уверенности, правильности, ты в нее попадаешь, а когда приходит прозрение — убежать уже невозможно. Ты в ловушке.

Странно, но вдруг я подумал, что как раз с той Светой, из моей реальности, этот Антон — два сапога пара. Они идеально подходили друг другу.

— Может, он успокоится, когда ее найдет? — предположил я.

— Я думаю, с ней он станет сильнее в десять раз.

Я помолчал, собираясь с мыслями. На улице раздались звонкие голоса:

— Семь пачек для Кухарева. Нет, дайте десять!

— Куда тебе десять! Стойте, оставьте мне хоть три! Отойди, что встала!

— Сам проваливай, я раньше пришла! Не давайте ему! Я буду Михал Владимычу жаловаться!

— Жалуйся хоть в ООН!

Я посмотрел на Свету.

— Что будем делать?

— Подождем редактора еще минут пять. Потом двинемся. Скоро начнет темнеть, это нам на пользу. Ты же помнишь, что мы в розыске теперь? И самое страшное не камеры, а бдительные граждане, а это, считай, каждый первый встречный. Надеюсь, эти бабки-реализаторши газет нас «Чайке» не сдадут.

Я встал со стула — сидеть больше не мог.

— Если весь этот мир хлынет в наш, что же будет?

— У каждого человека на планете пять-шесть полных двойников, — так говорят ученые. Так что, ничего особенного не случится. Хотя, допускаю, что местные будут не очень рады.

— Это уж точно… мы там сами с собой не можем разобраться. Он… то есть этот редактор сказал про два варианта. Первый, как я понял — переселение всех в параллельную реальность. Кстати, это не обязательно должна быть наша реальность. Просто, видимо, контакт получилось наладить и получить первые результаты именно с нашей.

— Потому что часы. Это все связано с теми часами и рубинами в них. Рубиновый лазер — это твердотельный квантовый генератор с длиной волны 694 нанометра. Я как-то подсмотрела у Антона документы, хотя и не поняла, для чего все это. Теперь, кажется, мне понятно — они синхронизируются по этой частоте и таким образом попадают именно в ту реальность, где есть…

— …такие же часы.

— Да. И меняются местами как бы с тем человеком, у которого есть маячок с той же частотой.

— А если маячка нет?

— Тогда можно попасть куда угодно. И шансов вернуться назад практически не будет, потому что для перемещения, скорее всего, нужна энергия. Да и лазер на заведется без электричества. — Света посмотрела на меня, и я понял, что она думает про старую подстанцию, куда отправил нас отец. Вот для чего. Там есть энергия. Много энергии.

— Значит, они хотят переместить верхушку. Богатеев. Наверняка, продают места в этот вагон по баснословным ценам.

— Такая поездка будет стоить десятки если не сотни миллионов долларов. И поверь мне, желающих поехать в таком вагоне даже стоя в жуткой давке наберется предостаточно. Зачем опасный Марс, если спасение — вот оно, здесь, на Земле.

— Да уж…

— Но есть и второй вари…

Я не успел договорить, дверь снова распахнулась, меня обдало запахом свеженапечатанных газет. Редактор быстро прошел за стол, запустил огромную пятерню в свои густые волосы, повернулся к карте — все это, будто не замечая нас. Он был явно взбудоражен. Очевидно, новостью, которую принес парень.

— Вы спрашивали про второй вариант, — сказал он, словно все это время стоял под дверью и подслушивал наш разговор. — Кажется, у нас появилась зацепка. Надежда.

— Надежда? На что, надежда? — я вопросительно посмотрел на мужчину.

Было видно, что внутри него идет борьба. Скорее всего, Антон насколько сильно насолил этому человеку, что даже теперь он сомневался.

— Мы нашли… — произнес он, когда, видимо, решился. — Мы нашли то, что искали уже лет двадцать.

Я заметил, что кисти рук этого великана слегка дрожат. Он сунул руку в карман, потом нервно вытащил ее, открыл ящик стола, захлопнул его. Некоторое время редактор сидел словно в забытьи, словно переваривая одному ему известную новость. Потом его затуманенный взгляд, смотрящий куда-то сквозь нас, сфокусировался и он заметил пачку сигарет на столе — вынул одну и закурил, жадно втягивая дым.