— Дозу! — сказал я тихо.

Света подошла к парню и подняла его на ноги. Он весь дрожал.

— В дальней комнате за плинтусом слева. Там кровать еще.

Я прошел в комнату и через пару минут вернулся со шприцом.

— Сейчас я введу ей дозу. Если с ней что-нибудь случится, я тебя убью.

Парень сделал еще один шаг назад, но наткнулся на дверь.

— В вену, — сказал он дрожащим голосом.

Я снял с крючка на вешалке какой-то ремень, подошел к Свете, перетянул ей руку повыше локтя. Она побелела и смотрела на меня огромными зелеными глазами.

— Не спи, кругом змеи, — сказал я ей.

— Что? — пролепетала девушка.

— Сейчас комарик укусит.

Я аккуратно ввел шприц в вену, надавал поршень. Голубая жидкость — cодержимое шприца начала медленно исчезать.

— Все будет хорошо… — я смотрел ей прямо в глаза и вдруг увидел, как зрачки девушки медленно начали расширяться. На ее лице застыл неописуемый ужас.

— Тебе плохо?!

Но дело было не в ней.

Я быстро повернулся к парню, готовясь отразить любую атаку — для этого даже слегка пригнулся и чуть ушел в сторону. Если бы он бил, то точно бы промазал.

Но то, что я увидел, заставило и меня побледнеть.

— Держи шприц, — сказал я Свете. — Продолжай вводить антидот!

Парень, этот бедняга прямо на моих глазах исчезал. Он растворялся как голограмма. Его перекошенное ужасом лицо переливалось какими-то флуоресцентными красками. Он пытался закричать, но не смог — звук, если это можно было назвать звуком, доносился из какой-то другой… реальности.

Я протянул руку и коснулся его руки. Ощущение было такое, будто моя кисть погрузилась в какое-то вибрирующее электрическим разрядом поле — плотное и чрезвычайно упругое.

Парень дернулся, каким-то образом его связанные стяжкой за спиной руки освободились и он в отчаянии протянул их ко мне.

— Антон! — вскрикнула Света.

Я в ужасе отшатнулся.

Сияющие руки искрились и переливались всеми цветами радуги. В воздухе отчетливо запахло озоном. Я смотрел на парня, не в силах отвернуться — это жутковатое зрелище притягивало взгляд своей зловещей красотой и неотвратимостью.

— Это… это… — прошептала Света… — оно…

Уши сдавило каким-то низкочастотным звуком, резким и отвратительным. Ослепительно вспыхнув на долю секунды, парень съежился и в ту же секунду исчез. Пропал.

Он просто растворился в воздухе не оставив и следа.

Не говоря ни слова, мы простояли минуты две глядя на то место, где он стоял, прежде чем я очнулся.

— Ты… ввела дозу? — медленно задал я вопрос.

— Да.

— Нужно убираться отсюда. Твои коллеги могут появится с минуты на минуту.

Она кивнула в сторону балкона.

— Лучше туда.

Второй этаж оказался не таким высоким — к тому же на балконе первого была решетка, по ней мы спустились вниз, оказавшись в грязном и темном междудворье. Здесь стояли ржавые гаражи, в беспорядке росли кусты и деревья. Как раз, то, что надо для двух беглецов.

— В этом мире и в этом городе у меня никого нет, — сказал я. — Если честно… я не знаю, что делать дальше.

Света секунду что-то соображала. Потом полезла в карман, достала свой телефон, вынула симку, сломала ее пополам и выбросила в открытый колодец, в глубине которого шумела вода. Туда же она отправила и новенький Айфон.

— Есть одна идея, — сказала она. — Идем.

Мы вышли на узкую заросшую тропинку, тянущуюся вдоль реки. Места здесь были столь же заповедные, как и те, в которых я когда-то изучал таинственное племя пираха. Чем дальше мы заходили, тем гуще становились заросли. Рядом текла речка — медленная, тягучая и зловонная. Изредка на водной глади слышался всплеск и было непонятно, какие чудовища могут водиться в такой грязи.

Мы прошли около километра. Город существовал как бы вокруг, я слышал его шум в отдалении, но сюда он не совался — здесь правили бал совсем другие законы и, наверное, люди. Как и в мой вчерашний вояж вдоль берега реки, наметанным глазом охотника я улавливал в чаще движение — это были бесплотные, но человеческие тени. До слуха доносились едва слышные реплики — отрывистые, резкие, как крики птиц. Но это были не птицы.

— Сюда, — Света взяла меня за локоть, мы свернули с тропки направо. Высокая крапива норовила цапнуть по рукам и по лицу. С деревьев то и дело срывались птицы. Пахло чем-то сладковатым, приторным. Под ногами хлюпала черная влажная земля. Я то и дело спотыкался о корни, чертыхался и шел дальше.

Мы молча пробирались вперед, когда в отвесном склоне я увидел большую трубу с решеткой. Она выходила прямо из этого глиняного склона и была похожа на сток большого производства.

Я быстро представил в уме карту города. Что это могло быть?

— Тарный завод? — вырвалось у меня.

Света молча кивнула.

Мы подошли к трубе, из которой на землю текла струйка желтоватой жидкости. Она отогнула край ржавой решетки.

— Подсади.

Я помог ей забраться внутрь. Потом она подала мне руку.

Света достала пистолет и направила его в темноту.

— Идем.

Через тридцать метров стало темно, а через пятьдесят мне пришлось включить фонарик «Нокии».

Мы пару раз свернули и в конце концов оказались перед дырой, уходящий куда-то вниз. Туда же вела хлипкая на вид лестница.

— Только не говори, что придется туда спускаться. У меня клаустрофобия, — сообщил я.

— Жить захочешь, не так раскорячишься. — Света ухватилась руками за прутья и начала медленно спускаться. Лестница дрожала. Снизу дул холодный воздух.

Я покачал головой, взял «Нокию» в зубы, вздохнул и пополз вслед за ней. Если эта ржавая лестница не выдержит, нам обоим конец.

Судя по времени, которое мы спускались, эта дыра была куда выше десятиэтажного дома.

В конце концов лестницу тряхнуло, я услышал, как Света спрыгнула вниз и ее ботинки шлепнули по бетону. В этот же миг вспыхнул яркий свет, который ударил ей в лицо.

Негромкий, но отчетливый голос произнес:

— Назови хоть одну причину, по которой я не должен пристрелить тебя прямо сейчас.

— Ты мой должник, — сказала девушка, подняв руку, чтобы защититься от прожектора.

— Мой долг касается только одного человека. Значит, второго я пристрелю. Выбирай, кого из вас.

И я услышал лязг взведенного затвора.

Света чуть тряхнула кистью — я увидел, как заискрились, засверкали золотые часы на запястье.

— Ты хотел это. Я принесла их тебе. А теперь опусти ствол и давай поговорим.

Наступила тишина, которая длилась слишком долго. Я слышал, как где-то в глубине тоннеля капает вода. Как стучит мое сердце. Как там, высоко наверху шумит в трубе ветер. Все это казалось каким-то ненастоящим. Казалось сном.

Наконец, человек переминулся с ноги на ногу.

— Ладно, скажи ему, пусть слазит.

Что-то шлепнулось у ног Светы.

— Там два набора экспресс-анализов. Если у вас ЦИБ, не обессудь, я вас пристрелю и закопаю в тоннеле.

Света подняла пакет, посмотрела на меня и произнесла:

— Спускайся. Здесь не очень любят гостей, но в нашем случае это как раз очень хорошо.

У меня не было особого выбора. В конце концов я сам по собственной воле согласился прийти сюда. И сейчас, цепляясь руками за шаткую ржавую мокрую лестницу, мне почудилось, что там внизу — полноводная Амазонка, а я сижу на длинной ветке дерева и палкой дразню огромных аллигаторов, которые клацают своими зубами и только того и ждут, пока я…

— Спускайся, — снова сказала Света. Голос ее был жестким, даже ледяным. От славной девочки не осталось и следа. Теперь там внизу стоял хорошо обученный, жестокий и сильный боец самого могущественного спецподразделения «Чайка». Я чувствовал эту перемену спинным мозгом.

Отпустив прутья лестницы, я прыгнул вниз. Приземлился намеренно шумно, охнул, схватился сначала за ногу, потом за поясницу, хотя ни то ни другое у меня вовсе не болело. Пусть противник думает, что я калечь — может быть мне это совсем не нужно, но мало ли что. Будет лучше, если они слегка расслабятся.